Иллюзия жизни. Мгновения любви

Маргокошка

Девушки нехотя поднялись и вернулись в центральную.

— Девочки! Альдерман* бриллы Кадос будет праздновать тридцатилетний юбилей служения конунгам Мелоры. Повелитель принял решение посетить домейн Ёлле Калко, где приглашённый вьюмейкер* Обелар Таалор… — услышав пробежавший гомон восхищения от приезда знаменитости, Олия сдвинула аккуратные брови и строго приказала: — А ну-ка потише! — И продолжила: —… покажет дриминг*, включив в него постановку нашего танца. Повелителю бы не хотелось, чтобы мы ударили в грязь лицом. Так что на днях начнём репетировать

с его помощником. А пока до обеда можете заниматься собой, — объявила метресса, затем взглянула на Паолу и устало прибавила: — А ты задержись ненадолго. Сейчас я отдохну и поем, а ты сделай так, чтобы к шести вечера я тебя не искала.

— Хорошо. А что будет в шесть вечера? — Глаза девчонки от любопытства даже немного расширились.

— Придёт срок — узнаешь. — Олия потрепала Паолу по голове. И та решила укрыться в своём любимом тайном уголке.

***

Эта комната была создана на случай, если вдруг правящий конунг захочет уединиться с кем-нибудь не у себя. Но это случалось крайне редко. Поэтому здесь обычно царили тишина и покой. Зато в этой комнате было огромное окно, за крепстеклом которого открывалась обычная панорама фьорда, с его седыми скалами и скудной растительностью.

Пространство снаружи заполняла летающая живность, в отличие от Паолы — свободная и живущая своей привольной жизнью. Девушке обычно нравилось наблюдать за полётом птиц, удобно сидя на широком подоконнике, который можно было закрыть портьерой. Тогда он становился убежищем от той жизни, в которой она сейчас пребывала.

Но сегодня она решила почитать. И теперь, сидя с ридер-падом, позабыв про всё на свете, с увлечением разбиралась в запутанных отношениях главных героев любовного романа, и поэтому не сразу обратила внимание на гул, возникший в центральной.

— Сам найду, — послышался голос Герда.

Паола замерла, рассчитывая, что он уйдёт, так и не обнаружив её.

Она сидела тихо, стараясь даже не дышать и не шевелиться. Прошло некоторое время, и ей начало казаться, что план удался. Но вдруг с двух сторон портьеры скользнули руки, заключившие её в объятия. «Нашёл всё-таки,» — разочарованно подумала она и услышала: — Попалась!

Герхард отдернул портьеру. Она впервые видела его таким весёлым и довольным. Ей даже стало интересно — почему?

— От меня прячешься? Бесполезно, Малыш. Я тебя везде найду, — он был ласков, нежен, снисходителен — как всегда. — Я хочу пообедать с тобой. Пошли. — Он потёрся носом о её нос. Но, видя, сколько нежелания идти за ним сквозит в её взгляде, нахмурился: — Паола, не надо мне показывать своё настроение. Понимаю, мы слишком недавно встретились и ты не совсем добровольно попала ко мне. Но скажи — я хоть раз обидел тебя?

— Нет.

— Я хоть раз принуждал тебя насильно к любви? — Его теплый взгляд вновь нежил её, и будь иными обстоятельства их встречи, она бы уже давно сдалась, но пока прошлое стояло между ними. И она резонно заметила: — А любовный напиток Мэта? — И укоряюще глянула в его глаза.

— Это —

другое. Он помог тебе расслабиться и подарить мне добровольно немного ласки и нежности. И что ты там читаешь? — Вдруг обратил он внимание на её ридер, и немного посмотрев, не стал возвращать его, а, потрясая падом в воздухе, отправился к себе со словами: — Чем читать такую ерунду, распаляя свою фантазию, подари мне в реальности немного своей любви. А его получишь обратно в моих покоях после обеда. К тому же я заказал твои любимые зразы с килафой. Не поторопишься — слопаю сам! — И скрылся за дверями комнаты.

Паола вздохнула, и тихо спросила: — А у меня есть выбор? — Подумав при этом: «Раз виртула считает, что надо быть поласковей к нему, то вот и случай», и отправилась следом.

***

Великолепный обед завершился для девушки легкоалкогольным и приятным по ощущениям коктейлем, с пряным привкусом трав и кусочками неизвестного фрукта, который ей тоже понравился.

— Паола. Вот спроси меня, а почему я такой довольный? — Сытый Герхард, блаженно откинулся на спинку и теперь его тянуло поговорить, попивая любимое торкильское. Было видно, что его просто распирает от желания похвастаться. Она даже улыбнулась — сколько детской непосредственности обнаружилось в этом могучем и властном мужчине.

— А почему ты такой довольный? — В тон ему спросила девушка, подперев щёку, и с удивлением обнаружив, что она расслабилась в его присутствии.

— Мы заключили международный контракт и начинаем строительство «Космических Верфей», — заметив, что она не проявила такое участие, которое ему хотелось бы видеть, он повторил: — Верфи, По! Это же такие перспективы! Но впрочем, что ты видела, кроме своего плато и моего гарема? Да ничего! Поэтому с этой минуты ты будешь сопровождать меня во всех поездках. Так что на верфи я полечу с тобой. — Он смотрел на неё с видом благодетеля, проявившего невиданную милость.

— Когда мы летим? — Поинтересовалась Паола, стараясь не рассмеяться от его напыщенного вида.

— На днях. А теперь можешь идти к себе, если ничего больше не хочешь, — величественно произнёс конунг с некой надеждой в голосе, но она, слегка изумившись, воспользовавшись его хорошим настроением и быстро ушла к себе, напоследок взглянув на него с благодарностью.

— Ух, Айша! Лучше тебе не ошибиться. — Вслух высказался он, испытывая досаду от нежелания Паолы нежиться в его любящих объятиях.

***

В шесть вечера Паола была в центральной, где метресса, не объясняя ничего, при помощи бот-стилиста одела её в белое с бирюзовым горошком платье с открытым верхом и расклёшенной юбкой. На голове ей сотворили красивый и аккуратный пучок. На ноги одели сандалии. Затем притащила на флайдек и сунула в прим-флайер, препоручив её заботам Криге. Тот в молчании задал курс и сел в кресло пилота. Девчонка же встала и подошла к видовому иллюминатору.

— Ого! — воскликнула она от удивления, впервые увидев Мелору с другой стороны домейна.