Иллюзия
Шрифт:
— Беги! — крикнул кто-то, размахивая руками и поторапливая ее.
Ширли отыскала взглядом Дженкинса. Тот присел, сжимая винтовку, рядом с ним был Харпер. Побежав к ним, она едва не споткнулась о тянущиеся к лестнице провода.
— Взрывай! — рявкнул Дженкинс.
Кто-то нажал на кнопку.
Пол содрогнулся. Ширли упала и сильно ударилась, скользнув подбородком по рельефным ромбикам на листах облицовки и едва не выронив динамитные шашки.
Когда она поднялась на колени, в ушах у нее все еще звенело. За перилами лестницы перемещались какие-то люди, винтовки посылали пулю за пулей в облако дыма, выползающее из дыры с искореженными и зазубренными стальными краями. Оттуда слышались глухие крики раненых.
Пока мужчины сражались, Ширли похлопала себя по карманам и отыскала в одном передатчики.
Грохот войны вновь начал отдаляться, становясь несущественным, пока она торопливо шла к генераторной, обратно к Уокеру. У нее кровоточила губа, но Ширли не думала об этом — ее мысли были заняты более важными вещами.
69
Бункер 17
Джульетта двигалась сквозь холодную темную воду, натыкаясь то ли на потолок, то ли на стены — во мраке было не разобрать. Она перехватывала обмякший шланг отчаянными рывками, понятия не имея, насколько быстро перемещается — пока не врезалась в лестницу. Ее нос ударился о пластик шлема, и тьму на мгновение разогнала вспышка в глазах. Ошеломленная, Джульетта начала всплывать, выпустив шланг.
Постепенно приходя в себя, она стала нашаривать драгоценную путеводную нить. Нащупала что-то перчаткой, сжала и уже собралась подтянуться, но тут сообразила, что это электрический кабель. Выпустив его, Джульетта развела руки в кромешной тьме. Ноги обо что-то стукнулись. Невозможно было разобрать, где верх, а где низ.
Когда она прижалась к жесткой поверхности, то решила, что, скорее всего, всплыла.
Оттолкнувшись от предполагаемого потолка, Джульетта двинулась туда, где надеялась отыскать пол. Ее руки в чем-то запутались, она ощутила нечто длинное поперек груди и схватилась за это, ожидая снова почувствовать кабель, но была вознаграждена, обнаружив под пальцами упругий шланг. Он больше не подавал воздух, зато указывал путь наружу.
Джульетта дернула шланг в одну сторону — он с легкостью поддался, тогда она дернула в другую — шланг натянулся. Он шел вверх и за угол, поднимаясь на шесть маршей лестницы, и ей предстояла битва за каждый дюйм. Джульетта продвигалась, перебирая шланг, всякий раз вытягивая руку далеко вперед, чтобы оттолкнуться от стен, потолка и ступеней. Ей казалось, что это противостояние длится вечно.
К тому времени, когда Джульетта достигла верха лестницы, она уже задыхалась. Она понимала, что дело не в усталости — у нее кончался воздух. Она сожгла те остатки кислорода, что еще сохранились внутри комбинезона. А за ее спиной тянулись сотни метров невидимого шланга, высосанного досуха.
Пробираясь по коридору, Джульетта снова попробовала связаться с Соло. Комбинезон тянуло к потолку медленно: он был уже не таким плавучим, как прежде.
— Соло! Ты меня слышишь?
При мысли о том, как много воды над головой и насколько сильно жидкость давит, Джульетта начинала задыхаться. Сколько воздуха в комбинезоне? На несколько минут? А как долго она будет всплывать? Скорее всего, это займет куда больше времени. Вероятно, в каком-нибудь из здешних темных коридоров есть баллоны с кислородом, но как их найти? Здесь не ее дом. У нее нет времени на поиски. Оставалось двигаться к лестнице — и далее на поверхность.
Подтягиваясь и отталкиваясь, Джульетта преодолела последний поворот и выбралась в главный коридор. Мышцы отчаянно напоминали о том, что их используют непривычным образом, заставляя сражаться с жестким и неуклюжим комбинезоном и вязкой водой. И тут Джульетта поняла, что чернильно-черная вода слегка посветлела, обретя цвет древесного угля. У мрака появился зеленый оттенок.
Джульетта скрестила ноги и собралась с мыслями, ударяясь о потолок и представляя впереди проходную с турникетом и главную лестницу. Она тысячи раз ходила по таким же коридорам — и дважды в полной темноте, когда отказали главные предохранители. Ей вспомнилось, как она брела на ощупь, успокаивая товарищей: «Все будет хорошо, оставайтесь на месте, я со всем справлюсь».
Теперь Джульетта пыталась проделать то же для самой себя. Солгать, что все будет хорошо, надо лишь двигаться дальше и не паниковать.
Когда она добралась до проходной, голова начала кружиться. Вода впереди светилась зеленью и манила — Джульетта знала, что там она сможет перестать барахтаться вслепую. Там ее шлем больше не будет утыкаться в невидимые препятствия.
Рука зацепилась за кабель. Джульетта стряхнула его и направилась вперед, к высокой колонне воды вокруг затопленной лестницы.
По пути ее накрыл первый спазм, похожий на икоту, — мощная судорога, инстинктивный порыв глотнуть воздуха. Джульетта выпустила шланг и почувствовала, как грудь разрывается от необходимости дышать. Ее охватило искушение сбросить шлем и набрать полную грудь воды. Ей казалось, что она может дышать водой. «Просто дай себе шанс, — подсказывал внутренний голос. — Надо всего лишь вдохнуть воды». Что угодно, лишь бы не отработанный воздух внутри комбинезона, предназначенного, чтобы не пропускать токсины снаружи.
Когда Джульетта выбралась на лестницу, горло опять сдавил спазм, и она закашлялась. Веревка висела на месте, удерживаемая гаечным ключом. Джульетта подплыла к ней, зная, что уже поздно. А когда дернула за веревку, та вдруг ослабла, и ее верхний конец стал опускаться, медленно свиваясь петлями.
Джульетта дрейфовала к поверхности: давления внутри комбинезона почти не осталось, и быстро всплыть она не могла. Снова накатил спазм, и она поняла, что шлем надо снять. У нее кружилась голова, она вот-вот могла потерять сознание.
Джульетта стала нашаривать застежки на металлическом воротнике, испытывая острое дежавю. Только на этот раз мысли в голове путались. Она вспомнила суп, гнилостную вонь и то, как выползала из темной кладовой. Вспомнила про нож.
Похлопав по груди, она нащупала рукоятку, торчащую из кармана. Кое-какие инструменты вывалились из кармашков и болтались на веревочках, предназначенных, чтобы они не потерялись. Теперь эти веревочки только мешали, а инструменты стали дополнительными грузами, тянущими вниз.