Иллюзия

Робертс Нора

— Разве мы только что не сделали это в ванне?

— Извращенец. — Ева указала стаканчиком с пепси в сторону демонстрационной доски. — Лично у меня складывается более-менее законченная картинка некоторых игроков, согласно твоей точке зрения. Это портрет бизнесмена. Возможно, используя ту же самую точку зрения, я смогу выдвинуть другие гипотезы, взглянуть на дело под другим углом.

— Было бы неплохо.

— Отлично. Но для начала неплохо бы поесть. Давай не будет мудрить и обойдемся одной пиццей.

— Ни за что. Я бы сказал,

что вечер требует чего-то более существенного, особенно после такого напряженного дня, как этот.

— Я не настолько голодна, — возразила Ева, чувствуя как пицца ускользает из-под ее носа. — И сносно себя чувствую. К тому же в пицце много калорий.

Рорк хмыкнул в ответ и направился в кухню.

Не иначе как запрограммирует овсянку или бульон, слегка обиженно подумала Ева. Пока он готовил ей ужин, она, как обычно, была вынуждена маяться бездельем, и это при том, что у нее в буквальном смысле чесались руки — так ей хотелось поскорее взяться за работу.

Что ж, придется давиться овсянкой.

Ева подошла к своей доске и слегка поменяла местами картинки.

По большому счету, она не видела особой разницы между главными подозреваемыми. Нет, внешних отличий масса, но она никак не могла уловить, за какое из них уцепиться.

В кармане пискнул коммуникатор. Ева вытащила его и посмотрела на экран. Пибоди.

— Что такое?

— Я высылаю тебе мои интервью с бывшими. Не знаю, какая будет от этого польза. Скажу одно: бывшая супруга Байдена загрузила меня по полной. Подозреваю, что у нее наболело.

Ева через плечо покосилась на Рорка. Тот вышел из кухни с подносом. Каша или пицца? — задалась мысленным вопросом Ева.

— Представляю.

— Последние серьезные отношения Уайтстоуна были полны взаимных обид. В духе «он проводил больше времени на работе и с друзьями, чем со мной». А вот у Ингерсола «бывшей» в полном смысле этого слова нет. Лишь куча женщин, с которыми он время от времени то расстается, то начинает встречаться снова. Похоже, он предпочитает кружить им головы, избегая серьезных отношений.

— Ладно, проверю, — сказала Ева, когда Рорк вышел в кухню, но тотчас же вернулся снова.

— Я не стала разговаривать с невестой Ньютона, — продолжала Пибоди. — Решила, что она скажет мне только хорошее. Но потом подумала: может, лучше попытаться вытянуть компромат из ее знакомых? В общем, с парочкой я поговорила.

— Разумный подход.

— Я тоже так подумала. Я ожидала, что услышу что-то типа того, что они, мол, счастливы, без ума друг от друга, вообще как будто друг для друга созданы и так далее. Но что-нибудь да всплывет. Однако ничего не всплыло.

— Ничего страшного. Это тоже информация.

— Вообще-то я звоню, чтобы узнать, как ты там? Все в порядке?

— Да, все нормально.

— Кстати, в Интернете есть видео, как ты ловишь ребенка, вернее, даже не одно видео, а два. Со всеми подробностями.

— Да я уже слышала.

— Оно, конечно, хорошо и даже приятно,

вот только почему, хотела бы я знать, те, кто все это заснял, толком не засняли преступника, которого мы преследовали?

— Я дам задание нашим криминалистам, может, они смогут хоть что-нибудь оттуда вытянуть. А пока из Вегаса возвращают двух аудиторов, прямиком в клинику. Встречай меня у подъезда для карет «Скорой помощи» в восемь ноль-ноль.

— Хорошо, буду ждать. Может, пока мы там будем, заодно посмотрят и тебя?

— Пибоди, со мной все в порядке.

С этими словами Ева, чтобы не выслушивать новых вздохов помощницы по поводу своего здоровья, отключила коммуникатор и подошла к столу — проверить, что там приготовил Рорк.

Что-то тушеное, решила она. По всей видимости, рагу, вечерняя версия каши.

Слава богу, что не овсянка.

— Да тут одни только овощи.

— Верно. И если ты будешь паинькой и все съешь, то… — с этими словами он поднял серебряную крышку на другой тарелке. На ней оказалась маленькая пицца. Красные перчики на нее поверхности были выложены в форме веселой рожицы.

Ева хотела было одарить его ледяным взглядом, однако невольно рассмеялась.

— По-твоему, это юмор?

— А разве нет?

— В таком случае давай его съедим. Ой! — Ева сумела-таки одарить Рорка ледяным взглядом, а все потому, что он шлепнул ее по руке, когда она потянулась за пиццей.

— Сначала овощи.

Ледяной взгляд получился сам собой.

— Знаешь, за такое некоторым ого как влетало.

— Не хочешь попробовать? — предложил Рорк, накладывая себе в тарелку овощей.

— Уговорил, хотя бы ради пиццы с улыбочкой. — Ева неохотно положила в рот ложку тушеных овощей. Кстати, очень даже ничего. Если вообще не сказать, что чертовски вкусно. Интересно, какой соус он в них добавил? Слегка обжигает язык, но это не страшно. — Итак, жадность, зависть, чревоугодие. Возможно, похоть, а для некоторых из них и лень. Что еще я не назвала?

— Из семи смертных грехов? Думаю, гнев и гордыню.

— Хорошо, их тоже можно втиснуть в этот список. Но больше всего для нашей группы характерны жадность и зависть. Они потому смертные грехи, что влекут за собой остальные. Они, так сказать, корни.

— Можно сказать и так.

— У тебя они тоже есть — как и у всех людей, но они работают на тебя. Ты не ленив, ты любишь что-то приобретать, потому что это тебе приятно. Это все равно как пустить еще один корень. Это работа — физическая и умственная. Ты думаешь, планируешь, тратишь время. Причем гораздо больше, чем другие в сходной ситуации. Здесь мы имеем дело с похотью.

— Мне казалось, с ней мы имели дело в ванне.

— Похоть к бизнесу. — Ева нацелилась в него вилкой. — Такого типа похоть чувствуется у такого человека, как Уайтстоун. Похоть по отношению к тому, чем он занимается. Страстное желание, проснувшись утром, вновь делать то же самое. Именно так человек идет к успеху.