Имбанутый. Том 4
Шрифт:
Пас, удар, го-о-о-л! Нет, штанга. Если только таковой можно назвать качающегося из стороны в сторону Гурона. Бедному гному досталось второй раз. С предсмертным «О-о-о-ох!» бородач свалился на землю и больше не подавал признаки жизни.
— Гуро! — запищала Дриайя.
Медицинский персонал в виде Каи и гномихи ринулись на помощь Гурону. Но никто на это не обратил внимания. Ожесточенная игра продолжалась.
Усик передал мяч своей хозяйке, но на нее тут же набросилась Астария, кастуя какие-то ледяные колья. Ипать, как тут серьезно.
В последний момент Драник подставился под удар и разорвался в клочья. Леголас успел отскочить, а вот Йолопуки окотило с ног до головы. Не обращая внимания на шипящую кожу, тролль схватил мяч руками и помчался к «воротам».
— Нарушение правил! — заорал я. — Красная карточка! Идиот, ты что делаешь?!
— Йолопуки устал! Йллопуки не нравится футбол, но Йолопуки должен выиграть и стать орчихой Каей. Вождь обещал.
У всех отвалились челюсти. Особенно у Каи. Видимо, она не знала о планах тролля.
— Я никогда на это не соглашусь!
Игра продолжалась до самого конца со счетом ноль-ноль. Никто не хотел сдаваться. От верещащей головы вампира давно остался веселый шмат мяса и костей.
Но рано или поздно, любой матч заканчивается.
— Хватит! — закричал я. — Время для серии пенальти! Завтра, кстати, еще продолжим. А послезавтра еще. Ну, и я так подумал, что останусь здесь жить и открою свой первый футбольный клуб. С одним мячом. Ваулур, ты там слышишь? Как тебе футбол?! Скажи же, весело?
Кусок мяса что-то побулькал.
— Не слышу?! Говори четче!
Снова копошение.
— Похоже, он не против. Ладно, — я оглядел вспотевших игроков. — Итак, кто на ворота?! Играем до первого гола.
Через полчаса в пустыне раздался первый:
— ГОООООООЛ!!!
Глава 21. Победа опорожнением
Разумеется, на воротах стоял я. А правила пенальти были простыми: тот, кто не забьет — выбывает. Если забивают несколько игроков, то серия пенальти ими продолжается. Если никто — выигрываю я. Да-да, я очень хитрый придумывальщик футбольных правил. Если их никто не знает, то можно же немного подкорректировать, верно? Да и есть у меня несколько спорных взглядов на эти спортивные правила…
В общем, забил только один. И имя ему… Эхзолл. Четвероногий хрен что-то сделал. Я точно видел траекторию мяча, а потом «бам», и он у меня за спиной, а в руках пустота. Иллюзию навел некроманскую, не иначе. А ведь даже Аша и Йолопуки не смогли преодолеть мое вратарское мастерство.
— У-у-у-у! — недовольно загудели игроки.
— Да! Бордулово семя, да! — радовался Эхзолл. Первый раз вижу такого довольного некроманта.
Он вдруг резко замер:
— И что мне делать с твоей подачкой, вампир? Меня свое тело устраивает. Ты сказал, что даришь обмен телами, но не сказал, что этот обмен должен быть со мной? Я могу выбрать кого угодно?
Я задумался. Вот ведь черт, везде лазейку найдет.
— Ну окей. Но сразу предупреждаю: оба должны быть согласны на переселение. Ну или если ты докажешь, что один из них гомик или педофил, а второй должен быть гоблин без рук и ног.
Или негр. Но об этом никто не должен знать.
Астария фыркнула, посмотрела на Каю:
— Добрый у вас господин.
Орчиха надула губки:
— Вождь, а не господин.
Ледяная Королева лишь отмахнулась. А я решил встрять в диалог:
— Я справедливый.
«Буль-буль» — возмутился кусок мяса под названием Ваулур.
Леголас сказал:
— Господин Трайл, мне кажется уважаемый Ваулур с тобой не согласен. Он хочет поведать, что справедливость очень относительна.
Я отмахнулся на манер Астарии:
— Давай без сложностей. Значит моя справедливость — самая относительная. Так кого ты хочешь переселить, Эхзолл?
Некроморф ударил по набедренной сумке.
— Моя Анураха. Ее повреждения оказались слишком обширными. Мне проще создать нового гомункулуса, чем возиться с ней. Но она была со мной много лет. Я создам ей другое тело, а ты переселишь мою красавицу. Сможешь, вампир?
Я подошёл ближе и коснулся сумки Эхзолла. Отчетливо почувствовал живую душу.
— Думаю, смогу.
— Отлично, вампир. Отлично. Не зря я потратил столько времени на этот глупый фурмол. Надеюсь, ты из тех, кто сдерживает свои слова.
— Футбол.
— Неважно.
Голова не спешила регенерировать. Ведь мы шли не спеша, и я учил свою банду чеканить мяч. Ох, и тяжело же это делать мясным комом, но мы фэнтези твари и к сложностям привыкли. Не все участвовали в развлечении, ведь награды больше не было. Азарт утих.
Когда солнце стало невыносимо палящим, а я почувствовал себя яйцом не то что вареным, а кисельно-ущемленным в достоинстве желтком, мы стали сооружать тканевые навесы и заготавливать куски льда. Астария расщедрилась, выжимая из себя килотонны маны. Кстати, я очень удивился, что вода, сделанная из магии, очень хреново утоляет жажду.
— А почему так?
Ответила Катарсия:
— Природная материя и материя, сотканная магией, отличаются. Вот так.
— Так мы же сосали… — настаивал я.
Несколько подозрительных взглядов уставились на меня.
— Сосульки, — кивнул я в сторону Астарии. — Давайте побыстрее, у меня уже кожа плавится.
— Ты вампир, Трайл. Вода тебе не нужна. Ты даже не почувствовал. А вот мы — да. Холодно, приятно, чувствуется вода, но она не утоляла.
— Вообще странно.
— Любое заклинание распадается со временем на ауру. Можно укрепить природную землю аурой и создать фамильяра, но рано или поздно аура ослабнет, и земля сыпется. Можно создать воду или лед из воздуха, используя ауру, но всё рано или поздно придет к своему естественному началу. Никто не в состоянии ауру превратить в природную материю. Магия временна, но разрушительна.