Имита

Джиллиан

Без всяких околичностей Тайра сказала:

— Лу, знакомься, это твой охранник.

— Телохранитель, — сказал верзила и ухмыльнулся.

— Я никогда не ошибаюсь, — спокойно возразила Тайра. — Охранник. Знакомьтесь: Лу — Биргер. Надеюсь, ты, Биргер, сможешь уследить за нашей пташкой. Она любит улетать, но плохо разбирается в жизни на свободе. Твоя задача: никогда не выпускать её из виду. Задача ясна?

— Ясна. — Охранник снова ухмыльнулся, откровенно оглядывая Луис сверху донизу.

Девушка только поёжилась, пока ещё не представляя, что именно сделала Тайра. Наглядно поняла, когда охранник вломился следом за ней в спальню.

— Что вы делаете?! — возмутилась Луис.

— Выполняю приказ хозяйки! — ответил Биргер и уселся в кресло, с которого открывался отличный вид на Луис.

Чистая ненависть к нему плеснула чёрной волной. Но пропала. Луис постаралась понять и извинить этого человека: он всего лишь выполняет приказ. Пока он держался в рамках определённых границ. Хотя с первого же момента его постоянного присутствия она начала чувствовать себя, словно заболевшей клаустрофобией. Хуже стало, когда Биргер сообразил, что к девушке в этом доме относятся как к принятой из милости.

Не пускали его только в студию звукозаписи. И здесь уже через три дня Луис не выдержала и, вместо того чтобы начать петь, спросила прямо в микрофон:

— Тайра, в обязанности моего охранника входить приставать ко мне?

Тайра, сидевшая в креслах для слушателей вместе с кем-то из допущенных к тайне двух девушек гостей, высокомерно отшутилась в том смысле, что Луис своим поведением сама напросилась на жёсткий контроль.

— Я нервничаю, — предупредила её девушка, но великая певица пропустила предупреждение мимо ушей, пренебрежительно отвернувшись от Луис к куратору, который пришёл посмотреть, в каком темпе движется запись нового альбома.

Звукооператор первым понял, в чём дело, когда голос Луис сначала почти незаметно сел. Тайра на это не обратила внимания — со слухом у неё тоже было не очень, пока парень не осмелился сделать замечание, что с голосом Луис что-то происходит.

— Прикидываешься? — самодовольно усмехнулась Тайра, решившая, что девушка таким образом хочет получить больше свободы.

— За год моего отсутствия забыла? — прекрасно зная, что нельзя великой отвечать вопросом на вопрос, сказала-таки в тон ей Луис.

— Что я должна помнить?! — вмиг взвилась Тайра.

— Когда я нервничаю, голос начинает пропадать, — ровно сказала девушка.

Куратор пристально посмотрел на неё, но всё же велел Тайре:

— Разберитесь с охранником.

Поскольку смысла продолжать запись не было: голос Луис становился всё более осиплым, — то расслышавшая, наконец, изменения в столь необходимом ей голосе и оттого злая Тайра вышла вместе с ней за двери помещения и некоторое время приглядывалась к тому, как охранник уводит Луис в её апартаменты. После чего явилась туда самолично, что делала редко, а главное — не постучавшись.

В общем, хозяйка дома даже не вошла, а ворвалась в апартаменты. Как раз в ситуацию, уже привычную для Луис: Биргер притиснул её к стене, упираясь одной рукой ей в плечо, а другой сам упершись в стену — и нависая над девушкой таким образом. Шипения дракончика, пытающегося клюющими рывками напугать громилу, он даже не замечал, а Луис, побледневшая от страха за Прести, всё пыталась встать так, чтобы спасти зверушку, если вдруг охранник разъярится. Но радостная туповатая ухмылка не сходила с его словно каменного лица. При виде Тайры он даже не вздрогнул, а лишь освободил Луис от своего нависания, не переставая ухмыляться. Девушка мельком бросила взгляд на Тайру и быстро ушла в спальню.

Но бешеный визг Тайры был таким пронзительным, что Луис услышала его даже из-за закрытой двери:

— Если ты ещё раз до неё дотронешься!..

… После Тайриной выволочки охранник поутих, хотя сальная улыбочка с его губ так и не пропала. Он оказался слишком туп, чтобы понять: отношение хозяйки к девушке — это одно, а его — другое. Луис подозревала: он понял, за что его отругали, но униженное положение девушки всё равно подстёгивало его низменные инстинкты.

Ливей тоже невзлюбил Биргера. Узкие глаза садовника превращались в злые щёлочки, когда развалистой походкой охранник входил следом за Луис в зимний сад. Теперь в саду девушка не чувствовала себя успокоенной. Ощущение вины перед Ливеем заставило её отказаться от походов наверх и стать отшельницей в собственных небольших апартаментах. Стены комнат начали давить довольно быстро, но она не представляла, чем можно заняться, чтобы не чувствовать между лопатками настырный взгляд Биргера.

Вскоре перемены в её настроении отметили даже слуги, хотя она пыталась держаться с ними привычно приветливо. Они относились к ней всегда отстранённо спокойно, без дружелюбия, но Луис-то им улыбалась. Неудивительно, что теперь, чаще натыкаясь на её отсутствующий взгляд, многие начали обсуждать между собой странную гостью Тайры, и сплетни дошли до управляющего домом.

Бизнес по имени Тайра существовал отнюдь не сам по себе, а являлся частью крупного коммерческого концерна. Поэтому Тайра и всё, что с нею связано, всегда находились в центре внимания — наравне с теми вопросами, которые обсуждались на собраниях директоров концерна.

Домоуправитель сообщил своему непосредственному куратору о разговорах прислуги и о своих личных наблюдениях, и верхушка концерна забеспокоилась. Тайра (ну, пусть будет Луис) — это бесконечно огромные деньги от концертов, рекламы и производства товаров, так или иначе связанных с именем певицы. Система не должна давать сбоев.

Уже не надеясь на певицу, непосредственный куратор по её домашним делам (дом принадлежал концерну) прибыл напрямую к Луис, когда Тайры не было дома.

Биргер, весело ухмыляясь, не пустил его в апартаменты.

— Моя хозяйка — Тайра! — заявил он. — А от неё приказа пускать к девчонке кого бы то ни было не поступало!

— Ты уволен, — тихо сказал куратор, глядя в туповатую морду самодовольного охранника, уже даже сочувствуя Луис и повторяя про себя то, что хотелось бы высказать в лицо Тайры: «Дура! Вот дура-то!»

Выступившие из-за его спины телохранители разом подтвердили его слова, сбив с ног Биргера, который на полном серьёзе принялся было сопротивляться.

Далее куратор прошествовал в апартаменты — и прямо в спальню Луис. По сведениям, полученным от прислуги, он знал, что всё свободное время Луис просиживает здесь. Теперь-то понял — почему: только сюда доступ охраннику был ограничен. Постучав, он вошёл на слабое и нерешительное: «Да!»