Император полночного берега
Шрифт:
– Я действую по воле своего бога, – гордо ответил Идигер. – Он направил меня к тебе.
– Почему же именно ко мне? – с усмешкой спросила императрица. – Не я правлю этой страной.
Идигер рассмеялся.
– Этой страной вообще никто не правит, – ответил он. – Но твой супруг, хоть и не в полной мере, является императором. Ты должна убедить его отправить посольство к моему царю.
– Должна? – недоуменно и оскорбленно переспросила Ксаннея.
– Должна! – жестко повторил жрец. – Это и в твоих интересах.
– Хошимы ничего не делают задаром, – заметила Ксаннея.
– Хишимеры, – поправил ее жрец.
– Это не имеет значения. Вы могли поменять название, но не суть. Сотни лет твой
– Разумеется, вам придется расплатиться, – согласился жрец. – Расплатиться золотом.
Императрица расхохоталась.
– Этого следовало ожидать. Считай, что сделка не состоялась. В казне Ногары нет столько золота, чтобы нанять армию царя Азгадера.
– В казне его, может быть, и нет, – невозмутимо кивнул жрец. – Зато полно в другом месте.
– Поясни, – потребовала императрица.
– Твой супруг знает, где скрыто золото Бельфеддора.
Ксаннея недоверчиво фыркнула.
– Золото Бельфеддора – это миф. Многие пытались отыскать этот клад, но никому еще не удавалось.
– Потому, что не знали, где искать. Твой император знает.
– Тебе-то откуда известно? Даже я никогда не слышала об этом.
– Ты очень недоверчива, – с усмешкой заметил жрец и погладил свою бородку. – Хочешь доказательств? Изволь. Наши воины перехватили небольшой отряд ногаров, пробиравшийся к побережью. При них нашли много золотых монет старинной чеканки. Один-единственный выживший в схватке ногар признался, что отряд был в подземелье Бельфеддора по заданию самого императора. Показать дорогу к затерянному городу он не успел, умер от ран.
– Или от пыток, – язвительно добавила Ксаннея. – Всем известно, как варвары допрашивают пленников.
– Не более жестоко, чем вы, – невозмутимо ответил Идигер. – Как бы то ни было, императору известен путь к золоту Бельфеддора. Ни Ногаре, ни ее правителю этого золота все равно не видать – затерянный город слишком далеко, и караван в любом случае достанется рунгуменам, пустынникам, нам или кому-то еще. Лучше использовать знание твоего мужа с пользой для всех.
– Если верить легенде, сокровища Бельфеддора столь велики, что на них можно купить целое царство, – заметила Ксаннея. – Не слишком ли жирный кусок ты хочешь получить?
Жрец пожал плечами.
– Выбор у вас не велик. Арамеи грабят ногарские земли почти до самого побережья, им известны все дороги и тропы бывшей империи. Если они объединятся и выйдут из своих лесов, их армия очень скоро окажется под стенами столицы. Так что либо император отдаст моему царю золото Бельфеддора, либо Ногара падет в обозримые сроки.
– Арамейская угроза существует только в твоих предположениях, – произнесла Ксаннея. – Может быть, все случится именно так, как ты говоришь, а может, не случится никогда. Пока я не вижу причин, чтобы озолотить царя Азгадера.
– Когда эти причины появятся, будет слишком поздно. Пророки же говорят, что в лесах арамеев уже появился человек, который станет их царем.
– Ну а какая выгода лично мне?
Идигер рассмеялся.
– Я ждал этого вопроса. Добродетель не твоя стезя, и алчность тебе совсем не чужда.
– Не более, чем тебе, – неприязненно заметила Ксаннея.
Идигер снова рассмеялся.
– Не беспокойся, мне есть что предложить лично тебе.
– И что же?
– Икестоса.
Ксаннея вздрогнула. Упомянутый хишимером Икестос был командиром одного из столичных легионов. Молодой воин напрочь лишил императрицу сна, каждую ночь женщина грезила о крепких руках и ласках широкоплечего красавца. В редкие моменты встреч на пирах Икестос также бросал неоднозначные взгляды в сторону супруги своего повелителя, однако демонстрировал предпочтение
Все это в один миг пронеслось в голове Ксаннеи. Она никогда и никому не открывала своих истинных чувств к молодому воину и была поражена, что об этом известно чужеземному жрецу.
– Я не понимаю тебя, – сказала Ксаннея, справившись с собой.
– Достаточно того, что я тебя понимаю, – ответил Идигер.
Он приблизился вплотную к императрице и произнес:
– Отдай мне золото Бельфеддора, и я отдам тебе Икестоса. Я жду твоего решения три дня. Найдешь меня в трактире «Красная скала».
Обоз медленно продвигался в хвосте отряда. Поход длился уже несколько недель, однако добыча оставляла желать лучшего – повозки, отнятые у крестьян в захваченных селениях, были заполнены едва наполовину.
Хорруг шел пешком в середине обоза, рядом верхом на гнедом гиппарионе ехал Аррелий.
– Почему ты до сих пор не добыл себе коня, дружище? – спросил арамей. – У тебя уже не раз была такая возможность.
Хорруг пожал плечами.
– Зачем мне конь? Только лишние хлопоты – корми его, чисти…
– Пешком ты не захватишь богатую добычу. А коня в крайнем случае можно и продать.
– Кому продать? – Хорруг усмехнулся. – Вы, арамеи, – нищие, и грабите таких же нищих. В итоге все остаетесь ни с чем.
– Я заметил, ты не очень-то жаждешь драться, – произнес Аррелий.
– А я заметил, что мне не с кем драться. Да и не для чего. Я убивал своих врагов, чтобы выжить самому. Ваши же битвы лишены всякого смысла.
– Ты не прав, – возразил Аррелий. – Мы тоже сражаемся, чтобы выжить.
Хорруг покачал головой.
– Не пытайся обмануть сам себя. Ваши военные походы – всего лишь грабеж и разбой.
– Пусть так, но не делай мы этого, наши семьи умерли бы от голода.
– Попробуйте сами себя прокормить, как жители равнины, которых вы грабите, – предложил Хорруг.
Аррелий покачал головой.
– Ты видел, где мы живем. У нас нет ни лугов, где мог бы пастись скот, ни полей, где мы могли бы растить урожай, лишь дремучие леса. Мы не в состоянии запасти достаточно корма для боевых гиппарионов, в конце зимы большинство приходится забивать на мясо. Одной охотой не прожить, приходится выходить в степь. Не ты первый додумался, что можно осесть на земле. Некоторые арамейские роды покинули леса и ушли жить на равнину, но попали в рабство к правителям ногарских провинций, многих перебили. Пусть уж лучше нас считают разбойниками, но рабами арамеи не станут.