Император полночного берега

Белов Вольф Сигизмундович

Идигер кивнул.

– Мой царь будет в Хоруме.

* * *

Лагерь погрузился в сон, лишь часовые, выставленные по периметру стоянки, бодрствовали на своих постах.

Сидя у костра, Хорруг смотрел в огонь, изредка бездумно вороша угли прутиком. Из темноты послышались тяжелые шаги. К костру вышел Килоний. Сотник опирался на кривой костыль – он был ранен в последней схватке и остался в обозе вместе с остальными немногими арамейскими воинами. Килоний бросил свой плащ

на землю возле костра и, отставив в сторону костыль, тяжело опустился на эту подстилку. Хорруг даже не повернул голову в его сторону. Некоторое время оба сидели молча, глядя в огонь, вдруг сотник спросил:

– Зачем ты здесь, чужеземец?

– Греюсь, – хмуро ответил Хорруг.

– Ты понял, что я имею в виду. Зачем ты отправился с нами в поход? Добыча тебе не нужна, в битву ты не рвешься… Что тебе нужно здесь?

Хорруг пожал плечами и все так же хмуро сказал:

– Не знаю.

– То-то и оно, что не знаешь, – проворчал сотник.

Хорруг взглянул на арамея и заметил:

– Вижу, ты ко мне неравнодушен.

– Ты мне не нравишься, – откровенно признался Килоний. – От человека, покинувшего родину, можно ждать только неприятностей.

Хорруг снова пожал плечами.

– Пока что все ваши несчастья происходят отнюдь не из-за меня.

– Еще не вечер, – проворчал Килоний.

– Ну да, – кивнул Хорруг. – Уже ночь.

Из темноты послышались взволнованные крики.

– Сотник! Где сотник! – позвал кто-то.

– Я здесь! – крикнул Килоний в темноту. – Что случилось?!

На свет костра вышли несколько арамеев. Двое из них поддерживали окровавленного человека, едва передвигавшего ноги. В раненом Хорруг узнал одного из тех всадников, что отправились с князем Саратонием на захват поселения.

Схватив свой костыль, Килоний неуклюже поднялся с земли и кивнул раненому воину.

– Говори.

– Отряд разгромлен, князь убит, – сообщил воин, тяжело дыша.

– Что с остальными?

– Большинство перебиты, остальные захвачены.

– Как это произошло?

– Мы успешно захватили селение, но вскоре подошел большой ногарский отряд из Хорума. Наверное, их было не меньше легиона. Ногары окружили нас. Наш отряд разбит.

– Что с Аррелием? – спросил Хорруг.

Раненый покачал головой.

– Я не знаю.

Килоний бросил на Хорруга недовольный взгляд.

– Позаботьтесь о нем, – приказал он воинам, указав на раненого. – Готовьте повозки, запрягайте коней. Мы должны покинуть это место как можно скорее.

Воины поспешили исполнить приказы сотника, весь лагерь пришел в движение.

– Куда ты поведешь обоз? – поинтересовался Хорруг, поднимаясь на ноги и поправляя плащ на плечах.

– Домой, – коротко ответил сотник.

– И оставишь тех, кого захватили ногары?

– Не

считай это трусостью, – хмуро ответил Килоний. – Если мы не сохраним обоз, все наши семьи будут голодать. Добыча невелика, но это будет хоть какое-то утешение женам и детям тех, кто не вернется из похода.

– Ясно, – кивнул Хорруг. – Я не пойду с тобой.

– Меня это нисколько не опечалит, – проворчал сотник.

Оказавшийся поблизости и слышавший их разговор молоденький юноша спросил Хорруга:

– Куда ты направишься, чужеземец?

– За теми, кто остался там, – ответил Хорруг.

– Тогда я с тобой! – воскликнул юноша.

– Мы отправляемся домой, Демилий! – рявкнул сотник. – И ты пойдешь со всеми!

– Но там мой отец!..

– А там твоя мать! – Сотник указал на полночь, в сторону лесов. – Может статься, что муж для нее уже потерян. Хочешь еще лишить ее и старшего сына? Теперь ты глава семьи, и тебе заботиться о ней.

– И на правах старшего я принимаю решение! – не уступал Демилий. – Я не смогу смотреть в глаза матери, если брошу отца, даже не зная, жив он или мертв.

– Ты воин и в походе обязан подчиняться князю или сотнику, то есть мне, – сурово произнес Килоний. – Я должен бы наказать тебя, но будь по-твоему. У меня нет времени на споры, ногары могут прийти сюда. Решай сам, как тебе поступить.

Сотник уковылял прочь. Хорруг кивнул юноше.

– Если готов, можешь идти со мной. Не передумал?

– Я не передумаю, – решительно ответил Демилий.

Сборы отряда были недолгими, вскоре обоз двинулся в сторону полночных лесов. Напоследок сотник хлопнул Демилия по плечу:

– Надеюсь еще увидеть тебя живым, парень. Береги себя.

На Хорруга он даже не взглянул.

Скрип повозок и топот копыт затихли вдали, Демилий и Хорруг остались одни у догорающего костра. Затоптав угли, Хорруг сказал юноше:

– Идем.

В кромешной тьме Демилий беспрекословно последовал за своим старшим товарищем. До самого рассвета двое людей шагали сквозь ночь к поселению, так неудачно выбранному князем Саратонием для набега.

– Как мы освободим пленников? – спросил Демилий. – Ты уже что-нибудь придумал?

– Нет, – мрачно ответил Хорруг.

– Как же мы будем действовать?

– Не знаю.

– Но надо же что-то придумать! – не успокаивался Демилий.

– Угу, – все так же мрачно буркнул Хорруг.

– А ты не очень разговорчив, – заметил Демилий.

В голосе паренька слышалась обида.

– Еще успеем наговориться.

Когда ночная мгла полностью рассеялась, вдали, в дымке тумана, показался невысокий частокол, из-за которого выглядывали соломенные крыши строений.

– Это здесь! – нетерпеливо воскликнул юноша. – Идем скорее!