Императорские изгнанники

Скэрроу Саймон

Катон заметил напряжение и страх в выражении его лица и принял как можно более мягкий тон.
– Я префект Катон, командующий гарнизоном острова. Я отдаю тебе приказ. Я не могу позволить вам высадиться здесь с риском распространить болезнь. Ты, конечно, это понимаешь?

Алекандр горько застонал и почесал голову, прежде чем его плечи резко упали.
– Я понимаю, господин.

– Были ли у тебя или у других выживших какие-либо признаки болезни?

Капитан покачал головой.
– У Стефаноса была лихорадка перед отъездом из Каралиса, вот и все.

– Тогда ты, возможно, избавился от болезни на корабле. Есть ли

что-нибудь, что вам нужно перед отъездом? Вода? Еда?

– У нас более чем достаточно.

– Очень хорошо. У меня есть последнее, о чем я хочу тебя попросить. Когда ты доберешься до Каралиса, сообщи это старшему офицеру Восьмой когорты. Скажи ему, чтобы он использовал тех людей, которые у него еще есть, чтобы закрыть городские ворота. Никто не должен входить или выходить до тех пор, пока эпидемия не исчезнет или пока я не получу новых приказов. Это ясно?

Капитан кивнул.

– Да пребудут боги с тобой, Алекандр.

Катон повернулся и направился к носу, остановившись, подойдя к Галерию.

– Удачи тебе, мой брат. Хотел бы я сделать больше, чтобы помочь.

– Идите, господин… Со мной все будет хорошо.
– Центурион слабо улыбнулся, прежде чем его лицо исказилось в агонии, его вырвало, и он яростно закашлялся. Катон почувствовал, как брызги мокроты попали ему на руку и предплечье, и отступил на шаг. Галерий стиснул зубы и отмахнулся от него, когда начался новый приступ рвоты.

С этим человеком ничего нельзя было поделать, и Катон поспешил вперед, перелез через перила и неуклюже упал в рыбацкую лодку. Он держался на расстоянии от людей, сидящих на веслах на крошечной обветренной доске на носу.

– Отчаливайте и верните нас на набережную.

Рыбаки сделали, как им сказали. Ближайший глядел через плечо, пока греб.
– Что случилось на этом корабле, господин?

Катон не ответил; он смотрел на капельки на своем предплечье. Он поспешно перебрался через борт и вымыл руку и предплечье в морской воде, прежде чем снова сел.

– Суши весла!

Рыбаки замерли в ожидании объяснений. Катон задумался. На карту было поставлено слишком много, чтобы он рискнул вернуться на набережную, где он сел на рыбацкую лодку. Он указал на лестницу недалеко от конца мола, где была небольшая башня, на вершине которой горел маяк, чтобы направлять любые корабли, все еще находящиеся в море, к гавани.

– Доставьте меня туда.

– Господин?

– Не спорь. Просто сделай это.

Рыбак пожал мускулистыми плечами.
– Это ваши деньги, господин. Пойдем, мой мальчик, - крикнул он своему товарищу.
– Давай сделаем, как говорит господин.

Когда маленький кораблик развернулся к концу гавани, Катон почувствовал, как страх зашевелился у него в животе. Если болезнь поразит Таррос, многие тысячи погибнут. Его долгом было сделать все возможное, чтобы предотвратить это, даже ценой своей жизни.

*************

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Катон бросил рыбакам их монеты и выждал момент, чтобы оценить движение лодки, прежде чем перепрыгнуть через узкую щель на небольшую каменную платформу у подножия лестницы. Он забрался на вершину и подошел к башне. Снаружи находился сторож, размахивая сковородкой над свечением древесного угля. Запах сардин доносился до Катона, когда он остановился недалеко от человека.

–  Ты,

там!

Хранитель повернулся, подняв железные щипцы в одной руке.

– Мне нужна башня. И мне нужно, чтобы ты выполнил для меня поручение.

– Что?
– Мужчина склонил голову набок и нахмурился.

– Мне нужно, чтобы ты сделал для меня кое-что, - повторил Катон громче.

– Я занят. Я готовлю.
– Хранитель замахал щипцами.
– Оставь меня в покое.

– У меня нет на это времени.
– Катон обнажил меч и подошел на шаг.
– Делай, как я говорю, или я подрежу тебя до нужного размера.

Оба смотрели друг на друга мгновение, прежде чем хранитель опустил щипцы и поместил их у решетки.

Катон расслабился и указал на террасу, где Клавдия все еще наблюдала за происходящим.
– Посмотри на эту женщину. Я хочу, чтобы ты добрался до нее и сказал, что мне нужно срочно с ней поговорить. Иди!

Смотритель башни бросил озабоченный взгляд на свою еду.
– Позаботься о моей рыбе.

Он поспешил вниз вдоль гавани. Катон смотрел ему вслед, а затем вложил меч в ножны. Он посмотрел через гавань на грузовой корабль. Он видел троих членов экипажа, тянущих за якорь. Сверкающая вода показалась, когда железные лапы вынырнули из моря и поднялись по носу до тех пор, пока железное кольцо не уперлось в отверстие, и трос не был закреплен. Корабль дрейфовал с наветренной стороны в направлении косы мола гавани, и Катон почувствовал мимолетную волну беспокойства, что он сядет на мель, прежде чем команда сможет его выпрямить. Но затем лонжерон поднялся с палубы, парус захлопал под ним, пока он поднимался вдоль мачты и наполнялся попутным бризом, и капитан поспешил на корму, чтобы взять на себя румпель, выравнивая судно, пока оно не направилось в открытое море. Катон смог разглядеть фигуру Галерия, прислонившуюся к перилам, он поднял руку и помахал рукой. Офицер-ауксилларий помахал в ответ, а затем соскользнул на палубу и сел, сгорбившись, на коленях.

Внимание Катона привлек резкий запах, и он увидел, что одна из сардин горит. Схватив щипцы, он пододвинул обугленную рыбу к краю решетки, а остальные перевернул. Несмотря на то, что он ел незадолго до этого, аромат был соблазнительным, он положил три рыбы на деревянное блюдо и сел у двери башни. Сняв плоть с тонких костей, он ел с большим удовольствием, наблюдая, как смотритель подошел к таверне и позвал Клавдию. После короткого разговора она вышла и поспешила за ним по молу. Двое германцев последовали за ней, все еще держа в руках соломенные мешки с ее покупками.

Катон доел рыбу и вытер рот тыльной стороной ладони, затем поднял руки.

–  Стойте! Не подходите ближе!

– Что случилось с моими долбанными сардинами?
– взревел хранитель маяка, шагая вперед.

– Не подходи!
– приказал Катон.
– Если только ты не хочешь умереть.

Предупреждения в его тоне было достаточно, чтобы остановить человека, и Катон продолжил обращаться к небольшой группе достаточно громко, чтобы они все его услышали.
– Этот корабль прибыл из Каралиса. Город охвачен эпидемией чумы. Большинство людей на корабле были мертвы или умирали. Вот почему я их отослал. Вы не должны подходить ко мне ближе. Я поднялся на борт; Я был близок к больным. Возможно, зараза уже проникла в меня, и я не могу допустить, чтобы то, что происходит в Каралисе, произошло здесь.