Императорский воспитанник
Шрифт:
Впечатлительного Фико после этого рассказа, в спальне младших лакеев, трясло от страха еще полчаса, он с трудом заснул и полночи мучился кошмарами. «Пугатель» уже сам не рад был, что нагнал на малька такого страху, но признаваться и не подумал — не ронять же авторитет из-за какого-то новенького задохлика! Всех так пугали по-первости, подумаешь!
Только представив себе грядущий ужас, и без того перепуганный мальчишка заревел с новой силой:
— Не на-адо!!!! Я нечаянно, честное сло-ово!!! Не надо розги-и!!! — Фико больше не висел кулем — задергался и попытался хоть за что-то ухватиться, упереться ногами в пол.
Даниэль растерялся. Ведь, в самом деле, за вазу высекут без всякой жалости. Правила есть правила, это признавали все, даже Каро. Принцесса вообще не вмешивалась в дела управления замком без особой надобности и с большим уважением относилась к новому управляющему. Тот справлялся со своей работой отлично — совсем недавно Даниэль слышал, как Каро об этом говорила. Как и о том, что порядок есть порядок, и кай управляющий это хорошо понимает.
Вот же угораздило бесенка! Еще какую вазу выбрал — старинную Вольминскую! Которой цены нет! Нет, что попроще бы разбил… Он попробовал успокоить мальчишку: вытирал слезы, градом катившиеся из глаз, гладил того по голове, обещал, что они что-нибудь придумают — все тщетно. Перепуганный головастик и не думал останавливаться, напротив ревел еще громче. И тут Даниэль вспомнил, что полагается делать в случае истерики. Он снова ухватил мелкого за шиворот и сильно тряхнул, прикрикнув:
— А ну-ка, замолчи!
— Это что такое? — Раздался у них за спиной грозный окрик. — Фико! Ты что натворил, маленький негодник? — тут же сзади охнули, видимо, заметив осколки. — Вольминская ваза!
Управляющий! Фико при его виде чуть не рухнул на пол, резко затих и, кажется, впал в ступор, почти полностью повисая на руках Даниэля.
— Ничего, кай управляющий. Всего лишь маленькое недоразумение, — услышал Даниэль свой голос. Давно он уже не говорил так… властно.
Управляющий окинул взглядом лестничную клетку, и остановился на Фико, которого Даниэль все так же держал за шиворот.
— Недоразумение? — возмущенным тоном начал он, не заостряя внимания на том, с кем сейчас разговаривает. — Эта ваза стоит… очень дорого! И она разбита! Сию секунду отвечай, как это случилось! — повысил он голос, теперь обращаясь конкретно к младшему лакею.
— Это мой замок, кай, — холодно напомнил о себе Даниэль, покрепче перехватив тот самый шиворот и слегка встряхивая его — молчи. — И моя ваза. Если я сказал, что ничего не произошло, значит, НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО!
Каро вышла из канцелярии почти сразу вслед за тем, как ее покинул Дан. Наскоро закончив беседу, девушка поспешила, чтобы успокоить парня. Ну, подумаешь, заработался настолько, что немного напутал — с кем не бывает! Соседу этому язык бы вырвать!
Внезапно с главной лестницы послышался громкий детский плач. Недоумевая, Каро взбежала по мраморным ступенькам. Остановилась площадкой ниже и прислушалась. И не поверила собственным ушам. Это… Даниэль? Это его голос, да, но… но… эта интонация, это надменное растягивание гласных… Каро на секунду закрыла глаза — да нет, этого быть не может, этот голос исчез навсегда!
— Но, Ваша Светлость! — все еще возмущенно вскинулся управляющий. — Я отвечаю за порядок, и я должен буду поставить в известность ее высочество… — закончить ему Даниэль не позволил:
— Вы смеете со мной спорить? Вы забываетесь, кай «управляющий», — Дан голосом выделил последнее слово, наполнив его сарказмом. Тьфу! Противно-то как! Зато подействовало — собеседник явно стушевался.
— Ее высочеству о том, что здесь случилось знать не обязательно! — вспомнить и вернуть надменные, презрительные интонации оказалось так легко… сам удивился. — Это МОЙ замок и тут распоряжаюсь я. Я, а не Ее Высочество. Вам хорошо это понятно? — а ведь раньше он так разговаривал все время. Не верится…
— О чем мне знать не обязательно? — спросила Каро, пытаясь сделать вид, что ничего особенного не происходит, и она всего лишь идет по своим делам… и случайно услышала последнюю фразу. Как будто секунду назад и не срывалась со своего места, где стояла и слушала… не веря собственным ушам. Не выдержала, и решила увидеть глазами — что это, наваждение? Или там вообще не Даниэль, и она тихо сходит с ума, уже повсюду слыша его голос?
У Даниэля волосы встали дыбом. Небо! Давно она тут? Час от часу не легче! Она слышала? Или нет? Что теперь делать?!
«Ничего, малыш, ничего…» — твердил про себя Даниэль, — «сейчас что-нибудь придумаем…», — но от волнения ни одна мало-мальски подходящая мысль не приходила ему в голову. А тут еще мальчишка раскрыл рот, явно пытаясь что-то сказать. Молчи, дурачок! Все ведь испортишь!
Даниэль снова тряхнул его за шиворот, но так как это не помогло, сказал с самым грозным видом, на какой был способен.
— Тебе никто рта открывать не позволял!
— «Понял он намек или нет? Если не понял, то может хоть из страха промолчит. Нда… Похоже, после всей этой истории малек будет бояться меня, не меньше управляющего…» — грустно подумал он. Ну да ладно, лишь бы его спасти.
— Ваше Высочество, — «Что же ей сказать… что сказать…» — он обернулся к Каролине, глядя куда-то в район ее шеи и боясь встретится с ней глазами. — Дело совершенно не стоит вашего внимания. Я пытался объяснить это каю управляющему. Но этот… гхм… почтенный кай никак не может взять в толк.
«Каро, ну поверь, пожалуйста!» — про себя взмолился он, уже чувствуя, что затея обречена на провал. Разве он сам бы поверил в подобную ерунду?
— Что здесь происходит? — уже совсем другим тоном, повторила Каролина, тоном в котором прорезались стальные нотки, не предвещавшие ничего хорошего.
Даниэль мысленно застонал. Как же она… не вовремя! Правду говорить нельзя… он перехватил свирепый взгляд управляющего, направленный на мальчишку и буквально почувствовал, как сжалось и задрожало под этим взглядом щупленькое тельце. От этого ему стало совсем не по себе.
Жалость и страх за этого нелепого головастика напрочь вытеснили здравый смысл. Нет, он не скажет правду. Но и врать Каролине Даниэль не мог. Не мог! Он на мгновенье встретился с ее потемневшим взглядом и виновато отвел глаза. Продолжая лихорадочно перебирать варианты.