Императрица поневоле
Шрифт:
— О, тебе должно понравиться, — улыбнулся Ар, — будем готовить вас с Таканой к вступительным экзаменам — до обеда мы, после обеда и до самого ужина лорд Саруш. Ты рада?
— Не поверишь, — нервно хохотнула в ответ, представляя, что нас ожидает, — я просто счастлива.
После завтрака мы отправились на площадку, расположенную чуть в стороне от дома, закрытую со всех сторон, от чужих взглядов, высоким кустарником. Кроме этого Арэн решил поставить ещё и защитный барьер, ссылаясь на то, что неожиданные гости нам ни к чему.
Рассматривая круглые, деревянные щиты, появляющиеся с помощью драконьей магии, я размышляла, зачем они нужны, но ничего более — менее разумного в голову не приходило.
— Ну, что ж, — заговорил Ар, взмахом руки заставляя щиты, в количестве восьми штук, подняться в воздух, — начнём, пожалуй. Раздумывая над тем, чем мы сегодня будем заниматься, я вспомнил о бое с лесными феями, где Лия показала, что неплохо обращается с кинжалами. Вот эти навыки мы и будем оттачивать.
— И зачем? — возмутилась Тана, — я тоже неплохо владею этим видом холодного оружия, лучше бы чему-то новому научил.
— Затем, что «неплохо» меня не устраивает, — качнул головой дракон, — вот если бы было «отлично» — совсем другое дело.
— А «отлично» — это как? — спросила я, хитро прищурив глаз. — Может, продемонстрируешь?
— Легко, — откликнулся Арэн.
Он сделал едва заметное движение рукой и перед ним тут же появился небольшой столик, на котором лежали кинжалы, различные по размеру и форме. Затем, щёлкнув пальцем, заставил деревянные щиты одновременно разлететься в разные стороны и пустил в полёт по кругу, усложнив задачу тем, что траектория периодически менялась. Взглянув на скептически настроенную Тану, ускорил их движение настолько, что, у меня глаза стали «разбегаться» от мелькающих то там, то здесь деревянных кругов.
— Ну, что, начнём демонстрацию? — лицо дракона просто сияло от предвкушения. — Тхар, будь другом, прикрой девочек на всякий случай защитным куполом.
— Сделано, — откликнулся водник, поставив между нами и мелькающими деревянными кругами защиту.
Закрепив при помощи магии кинжалы на талии, лодыжках и плечах, Ар стал в центр. Без всякой спешки он начал всаживать клинки, один за другим, в центр мелькающих щитов, постепенно ускоряя темп. Под конец его движения стали походить на опасный, но завораживающий по скорости и отточенности движений, танец.
— Вот, примерно, до такого уровня должно дойти ваше мастерство владения этим видом оружия, — изрёк он, останавливаясь, — ну, а теперь, раз задача ясна, вперёд, к покорению вершин.
Последующие два часа мы с Таной пытались научиться метать кинжалы, но оказалось, что это не так просто, как выглядело в исполнении Ара. Взялись за дело с воодушевлением и самонадеянностью, но уже через несколько бросков поняли, что по сравнению с драконом мы, ни то, что желторотые воробьи, а ещё даже не снесённые яйца.
Щиты парили в воздухе в пяти шагах от нас, но попадать в них всё никак не получалось. Да ещё Тхар внезапно вмешавшись в ход занятий, настоял, чтоб мы пробовали метать обеими руками сразу, на что Арэн, согласно кивнул. Под конец занятий, казалось, что ещё чуть и наши руки «отваляться», но парни были беспощадны. На обед мы с Таканой плелись позади них, поддерживая друг друга под руки. Давно я так не уставала, а прошло всего лишь несколько часов.
— Тебе не кажется, что нам, таким образом, мстят, за то, что удрали из дома, наплевав на запрет? — спросила я, еле переводя дыхание, и глядя на то, как парни подшучивая и смеясь, скрылись за дверью ректорского дома.
— Ой, кажется, дорогая, ещё как кажется, — хмыкнула она, — экзамены на следующей неделе, но что-то я сомневаюсь, что мы такими темпами дотянем до них.
— И ведь не подкопаешься, — продолжала бухтеть я, — всё для нашего же блага.
— Даже боюсь представить, что нам приготовит Тхар, — прошептала Тана, когда мы поднимались по ступеням, — но готовься к тому, что тебе придётся лезть в воду.
— Эх, час от часу не легче, — вздохнула я, взявшись за ручку входной двери и пытаясь её открыть, но тяжёлая дубовая дверь поддаваться никак не хотела.
— Давай я, что ли попробую, — предложила подруга.
Отступив на шаг в сторону, освободила ей путь, но дверь вдруг распахнулась сама.
— Ох, ироды здоровые, — встретил нас причитаниями Шлёп Шлёпыч, сочувствующе глядя на то, как мы спотыкаясь, переступаем порог, — совсем наших девочек измотали. И что теперь делать-то? Ведь не отступятся же.
— Ничего Шлёпик, — прокряхтела я, садясь на пол и прислоняясь спиной к стене, — будет и на нашей улице праздник.
— Будет, голубушка, будет, — подойдя, потрепал домовой меня по плечу, — вот я вам сейчас всяких вкусностей организую, а они пусть сами себе мудрят, что поесть. Будут знать, как деточек беззащитных обижать.
— Похоже, у нас есть союзник, — улыбнулась Тана, садясь рядом, — что-то сил у меня нет, никуда идти, может, здесь и съедим, те вкусности, которые он принесёт?
— Ага, точно, и вкусности съедим, и здесь же ляжем спать, вон даже леечка рядом с цветочным горшком стоит, есть из чего душ организовать — прямо все условия, — хихикнула я.
— Ну, это ты, конечно, преувеличила, — рассмеялась подруга, — но в столовую мне действительно не хочется идти и смотреть на эти ухмылочки.
— Если честно, мне тоже не хочется, — кивнула я, — тогда, давай действительно, устроим пикник. Вон и коврик зелёный, словно травка и цветочки вокруг — представим, что мы в лесу.
— Угу, и соловьи заливаются, — указывая на дверь гостиной, откуда раздался смех парней, — закивала Такана.
Когда через тридцать минут, парни вышли из гостиной, так и не дождавшись нас, они увидели чудную картину. На ковре, возле стены, была расстелена скатерть, которую позаимствовал из кухонного шкафа Шлёпик, узнав, что мы собрались отобедать прямо в этом месте. А на этой скатерти, скрестив ноги, сидим мы с Таной, жуя и весело болтая, в окружении различных блюд. И чего здесь только не было — мясная нарезка в пряном соусе, и жареные грибы в сметане с картошечкой, и филе какой-то речной рыбы, пироги с различными начинками, холодный морс. Умопомрачительные запахи витали в комнате, придавая картине законченный вид, от которого даже не очень голодные подавились бы слюной, а что уж говорить о тех, кто ещё не обедал.