Империя Страсти
Шрифт:
Мне плевать, что весь мир рисует меня как самого страшного злодея; она никогда не должна принадлежать к стаду.
Она мое чудо.
Но опять же, возможно, я этого не заслуживаю.
Я достаю Зиппо и открываю, затем закрываю ее в маниакальном ритме, обдумывая дальнейшие действия.
Очевидно, они начинаются и заканчиваются женщиной, которая подарила мне это чудо.
Глава 14
Аспен
Дверь
На пороге появляется Кэролайн с тарелкой, в своей пижаме и с выражением лица, ничуть не извиняющимся.
Люцифер и Каин выглядывают из-за двери, следуя за ней, как приставучие дети.
Я отрываю глаза от экрана ноутбука и смотрю на нее пустым взглядом.
— И что теперь?
Она прогуливается по кабинету, будто специально не прерывает меня в десятый раз.
— Я просто подумала, что ты захочешь чашечку чая и торт.
— Я не пью чай и не ем торт.
— А стоило бы. — она ставит передо мной чашку. — Это полезно для твоего здоровья.
— Спасибо, доктор. А теперь, пожалуйста, дай мне поработать, не находя повода прервать меня.
Она поднимает руку на бедро.
— Знаешь, весь смысл отпуска в расслаблении.
— Расслабление для мертвых.
Она бросает на меня взгляд «ты что, спятила?», затем опирается на мой стол прямо посреди моего пространства и скрещивает руки.
— Не могу поверить, что ты работаешь как обычно после всего с тобой произошедшего.
Кэролайн вышла из себя к тому времени, когда я вернулась домой тем вечером. Очевидно, она звонила мне весь день и не могла дозвониться. Кингсли ответил ей тем утром, но он только еще больше запутал ее и не предложил никаких объяснений. Учитывая все случившееся, я даже не думала проверять телефон до тех пор, пока Кингсли не высадил меня.
В любом случае, когда я вернулась в квартиру, Кэролайн плакала, суетясь вокруг меня направо и налево. Она всегда была самой рассудительной из нас двоих и часто плакала за нас обеих.
С того момента она стала занозой в заднице, пытаясь мешать мне выполнять свою работу, даже из дома — по милости моего адского босса.
С одной стороны, я не знаю, как к этому относиться. С другой стороны, я рада, что мне не придется пересекаться с ним в фирме. Я действительно не представляю, как я смогу смотреть ему в глаза и не думать о его языке и пальцах внутри меня.
Любое подобие профессиональных отношений, которые у нас были, исчезло — не то, чтобы они были лучшими, поскольку я втайне считала его соперником. Но даже это ощущение границ, связанных с работой, теперь испарилось. Все, что у меня осталось, это хаотичные эмоции и засосы.
Много засосов. Вокруг груди, сосков, живота
Они зажили вместе с моими синяками, и я не знаю, какого черта я прикасаюсь к ним каждую ночь. Смотрю на них в зеркало каждое утро.
Это не для того, чтобы получить тот же всплеск адреналина, когда он оставил их на моей коже.
Абсолютно нет.
— Я жива и функционирую, Кэлли. Прекрати превращать это в трагедию.
— Это и есть трагедия, и почему, черт возьми, ты использовала слово «функционирование» по отношению к себе? Ты не машина, сука.
— Ты закончила? — я смотрю на нее.
— Нет. — она огрызается в ответ. — Мы должны что-то сделать, чтобы заставить того, кто тебе причинил боль, заплатить.
— Я уже сообщила об этом в полицию.
— Полиция бесполезна. — она посасывает внутреннюю сторону щек. — Я могу попросить Матео расследовать это дело и обеспечить тебе защиту.
— Ты попросишь Матео?
Она прочищает горло и очаровательно натягивает пижаму.
— Я бы попросила ради тебя.
— Спасибо, но в этом нет необходимости, Кэлли. Я уже под защитой Николо.
Она тычет в меня пальцем с суровостью сердитой бабушки.
— Николо чертов оппортунист, который без колебаний пережует тебя и выплюнет, как только покончит с тобой.
— А Матео нет?
— Нет. — она поднимает подбородок. — Он верный.
— Я думала, он изменяет.
— Ну… не считая этого. — она морщится и, кажется, уже даже не верит своим прежним убеждениям.
В этот момент она либо играет эпическую роль, либо действительно слишком погружена в свои мысли, чтобы понять, что Матео делает для нее.
Он человек, у которого нет ничего, кроме Кэролайн. Весь мир кажется ему сосудом для ее существования.
А она слепа ко всему этому.
Мафия на всю жизнь, и единственный выход — смерть, а значит, разводы запрещены. Именно по этой причине моя мать покончила с собой, чтобы иметь возможность уйти. Так что на данный момент Матео просто подшучивает над Кэлли. Когда дело дойдет до драки, он никогда не разрешит развод. Даже если Николо даст ему зеленый свет, чтобы пойти против их обычаев.
— В любом случае. — она начинает закрывать мой ноутбук. — Прекрати работать, или я позвоню Кингсли и сообщу, что ты несерьезно относишься к своему отпуску.
Мои пальцы дергаются, и я упускаю возможность оставить ноутбук открытым. Не могу поверить, что одного упоминания имени этого ублюдка достаточно, чтобы сбить мою психику с оси.
Это ненормально, обыденно или приемлемо, и все же я не в состоянии контролировать свою реакцию, когда речь заходит об этом человеке.
Он словно замарал мою душу и устроил себе уютное местечко в моей груди.