Имперский Грааль
Шрифт:
Это свойство научного работника высокого класса – проговаривать все, что делается, вслух. Все условия, все гипотезы, все результаты. Все сказанное пишется на инфочип: его гарнитура на виске миз Монти. Ошибки здесь очень дороги: чреваты не только деньгами, но и срывом сроков, а срыв сроков – это больше, чем деньги. График расчерчен на несколько лет вперед, и за нарушение его каждый участник несет личную ответственность. Не то чтобы стоимость ошибки вычитали из зарплаты, но на Новой Надежде широко и умело пользуются
Первая точка. Посадка на воду. Движки на малый, закрылки наполовину… так, закрылки убрать… – плюх! Волна окатывает лобовое стекло. Ох, как неловко вышло, и Рубен укоризненно качает головой: это надо умудриться, по правде говоря – макнуть винты, которые специально сконструированы так, чтобы этого никогда не случилось. Брюс краснеет. Ничего, обошлось. Особенно в лунные ночи и в пасмурные дни, когда так трудно визуально оценить высоту, когда все переливается и мерцает – нет ничего проще, чем зацепиться винтом за воду. В этаком случае прощайся с винтом. И с полетом. Срежет лопасть, как бритвой, а кто мы без лопасти? Весельная лодка?
Открываем складной верх, превращаемся в катер. Брюс ежится – ветер в открытом море более чем свеж. Дамы раскрывают свои кофры, Рубен идет к ним: не надо ли чем помочь. Не надо. Тогда он просто садится в сторонке и ждет, пока они измеряют температуру воды. Все в порядке. Сброс.
Брюс открывает слив цистерны и ждет, пока та на одну пятую опустеет. Ничего сложного. Закрыть цистерну, поднять верх. Взлет – это проще посадки! – и все повторяется на второй точке, а после па третьей. Чиф-наблюдатель как будто дремлет, а Брюс и рад.
На четвертой дамы начинают пререкаться. Миз Монти не нравится цвет воды. Берут анализ, проверяют на то и на это. Так и есть: в воде какая-то немыслимая соль свинца. Нельзя сюда наш драгоценный планктон.
Откуда здесь соль свинца?! Решаются взять пробу грунта. Пока стравливают за борт контейнер на тросике, Рубен смотрит на горизонт и морщится. Снова смотрит из-под руки и зовет Брюса, признавая за тем опыт уроженца планеты ураганов. Дымка на востоке выглядит безобидной, но Брюс знает цену безобидным дымкам.
Знает им цену и ученая дама Монти. Рубен отправляется потолковать с ней на предмет, чтобы остатки планктона выпустить в следующий раз, и тут происходит то, что пилоты предотвратить не в силах.
Из-под воды ударяет паром, прямо в пузо «Нырка», амфибия делает немыслимый прыжок вперед и почему-то вбок, падает на поплавки, как кошка на лапы, гигантский гейзер-фонтан накрывает ее… Что это было – не имеет никакого значения, плавучесть и остойчивость агрегата выручают их, первую минуту оба пилота тратят на то, чтобы убедиться, все ли на месте и все ли живы. Утопить научного руководителя экспедиции – после этого на базу можно не возвращаться.
Нет, никого не потеряли. На всех четверых, строго по инструкции, поверх курток надеты ярко-оранжевые спасательные жилеты. Надуваются они при падении за борт, и тогда же начинают пищать: что и произошло. Пока Брюс сливает из салона воду, а из цистерн остатки планктона – наплевать на соли свинца, плавучесть важнее, остальные заняты отключением спассредств.
– Ничего, – говорит, поднимаясь, миз Монти. – Бывало и еще веселей. Правда, тогда я была несколько моложе.
У нее прокушена губа, при толчке ее бросило на пол. Мари вроде бы в порядке. По ней не поймешь, но – молчит, вцепившись в борт. Рубен наклоняется к ней:
– Вы как?
Прежде чем ответить, она сглатывает комок. Судя по всему, у нее легкий шок. Рубен опускается рядом на корточки, встряхивает ее за плечо, только тогда она оборачивается к нему. Истерики нет, уже счастье. Обойдемся, значит, без пощечин.
– Каверна, – говорит ученая дама. – Под ней, по всей видимости, вулкан. Вулкан нагревает полость с водой, давление в ней возрастает. Взятие керна ослабило свод, и вот, пробило. Это, – тут голос ее звучит слабее, – если мы уговорились держаться в рамках естественных причин…
Зыбь становится некомфортной, на гребнях волн появляется пена.
– Твоя молодец, – говорит Рубен.
– Моя?… А!
– Женщину нужно хвалить, даже если тебе кажется, что она всего-навсего делает то, что должна. Так будет лучше для вас обоих.
Нашел время мораль читать!
– Надо убираться отсюда, – говорит Брюс, и все с ним согласны. Если под нами в самом деле вулкан, возможно, это только первая клизма. Пилот поднимает складной верх, чтобы обезопасить пассажиров от другого фонтана, буде придет, и запускает двигатель.
– О, черт! – это шепотом, и Рубен наклоняется к панели через плечо сына.
– Что?
– Гляди. Ну и что теперь?
Рубен морщит лоб и вполголоса поминает добрым словом совхозную технику. Если верить навигационному монитору, мы уже на Северном полюсе, и потому верить ему нельзя. Ерундовое дело, датчик запал, согласно ему мы движемся с постоянным ускорением, и прибор беспорядочно крутит карту под крестиком, который обозначает нас.
– Радиокомпас?
– Нет его. И КГС тоже.
Угу, это знакомо. Радиосвязь здесь вообще дурная, а как мы начали играть с атмосферой, стала еще более непредсказуемой. Дымка затянула небо, крошечного белого солнца вовсе не видать. Звезд, когда стемнеет, тоже не будет.
– Ну… и куда лететь?
Автопилота, разумеется, тоже нет, он на навигацию завязан. Рубен думает, постукивая себя по подбородку сжатым кулаком.
Подняться в воздух и болтаться там, сколько хватит топлива, а после плюхнуться на воду, и пускай носит… пока бурей не разобьет? Как-то оно безрадостно.