Инь-ян. Красные крылья
Шрифт:
– Не забыл! – ворчливо ответил разведчик и, досадливо поморщившись, заметил: – Когда ты мне должен был пять монет, я не очень-то напоминал! А как я задолжал – так при каждом удобном случае толкуешь! Задолбал своими монетами! Отдам я тебе, отдам! Вот получим награду, и отдам! Отвяжись!
– Не надо было играть, тогда бы я и не привязывался, – хихикнул страж. – Шагай, пока старейшина спать не лег! Он уже спрашивал о вас, так что давайте быстро к нему. А какого демона вы ее не разоружили?! Почему она с мечом? Это еще что такое? Вы закон забыли, что ли? В пределах деревни никто не может ходить с мечом, кроме ее жителей!
– Это…
Сергей молча отстегнул ножны, протянул их парню. Кивнув, тот убрал их в наплечный вещмешок, сделанный из той же ткани, что и маскхалат. Джан удовлетворенно кивнул, и все трое прошли мимо стражей, не оглядываясь и не обращая на них внимания.
Когда Сергей проходил мимо крайнего стражника, тот попытался хлопнуть его по заду, но, предвидя такое бесчинство, Сергей увернулся, и рука супостата пролетела мимо под хохот коллег, поднявших несчастного на смех: «Да ты даже девке по заду попасть не можешь, какой из тебя стрелок?!»
Идти пришлось еще минут пять. Наконец, когда пещера сделала очередной крутой поворот и нырнула вниз, Сергей замер, пораженный увиденным зрелищем: длинный широкий проход, длиной с два футбольных поля, по обеим сторонам пещеры двери в «квартиры» – деревянные, как в обычных домах. Это было похоже на коридор какого-то громадного общежития, устроенного в толще горы. Вдоль дверей проложены деревянные настилы, из-под которых слышалось журчание воды. Чувствовался запах дыма, и первое, что подумалось, – куда же этот дым вытягивается? Впрочем, этот вопрос отпал сам собой, когда Сергей посмотрел вверх – высокий потолок терялся в темноте, и скорее всего там где-то были ходы, через которые дым выходил на поверхность, по дороге рассеиваясь так, что учуять его не было никакой возможности.
А главное, что бросилось в глаза, – магические фонари, освещавшие эту деревню по всей улице. Их было пять штук, небольших, но не менее ярких, чем тот, что висел над плечом Сергея.
– Вон туда идем, к тому фонарю! – приказал Джан. – Сейчас со старейшиной разберемся, и отдыхать! Мамка небось лепешек напекла! Любишь лепешки с медом? Вот! И я люблю! Щас мы перетолкуем со старейшиной и пойдем спать! У меня еще бражка припрятана, если Лурк не выжрал… не выжрал, скот ты бессовестный? Не нашел, гадина ты подколодная?
– Это та, что закопана в углу, под шкурами? Нашел, конечно! – пренебрежительно фыркнул парень. – Хе-хе… спрятал, называется! От нее запах на весь дом! Дурак!
– Не нашел, значит, – удовлетворенно кивнул Джан. – А в ту, под шкурами, я плюнул! Чтобы тебе, гаду, противно было! Чтобы не лазил без спросу! Хе-хе-хе…
– Ну ты и гад! – скривился Лурк. – А я ему еще половину оставил! Надо было все выжрать! Ладно, потом поговорим! Кто будет докладывать? Давай, я?
– Я! Почему это ты? Я старший группы, я и докладываю! Все, молчим! Ни слова!
Джан подошел к двери, украшенной бронзовыми заклепками, натертыми до блеска, и пять раз ударил кулаком в отполированную деревянную пластину. С минуту никто не отвечал, потом дверь приоткрылась, и густой бас гулко спросил:
– Кто? Чего надо?
– Старейшина Донг, это Джан и Лурк, с разведки! С докладом! Примешь?
– Хрен ли вы стоите? Заходите, демоновы дети! Я вас весь вечер жду, бестолковые! Быстро! А это еще кто?! Это что такое?! Откуда она?!
Старейшина оторопело уставился на Сергея, а тот на него.
Это был мужчина лет пятидесяти, высокий, с жестким скуластым лицом, довольно массивный, крепкий, седоватый. Его глаза вцепились в чужачку, осмотрев с ног до головы, остановившись взглядом на куколе крыльев, на следах крови, а еще – на магическом фонаре, висевшем над плечом девушки. На место удивлению пришел гнев, и старейшина, зыркнув на двух братьев, грозно спросил:
– Вы где ее взяли? Почему она идет свободно, без пут?! Вы с ума сошли?! А если она сейчас будет колдовать?! Убьет кого-нибудь?! Вы идиоты?!
– Не буду я колдовать и убивать! – вмешался Сергей. – Я с Острова, не местная! Я в плену у Высших, и мне нужно с тобой поговорить. Если бы хотела, давно бы убила и парней, и тебя. Но я не собираюсь этого делать, я ваш друг! Давай спокойно поговорим, хорошо?
– Давай поговорим… – Старейшина внимательно посмотрел в глаза Серг, распахнул дверь и отошел в сторону, пропуская «гостью» и провожатых, боязливо косившихся на сердитого хозяина «квартиры». Массивная дверь захлопнулась, отрезав вошедших от внешнего мира, и вся троица оказалась в большой комнате, каким-то образом выбитой в сплошной скале. Горел огонь в очаге, дым из которого вытягивался вверх, в темное отверстие, где-то журчала вода и горел магический фонарь – под потолком, освещая комнату ярким неоновым светом. У длинного стола суетились две женщины – молоденькая и постарше, одетые по-мужски, в свободные штаны и рубахи, чем-то напоминавшие одежду земных индейцев. Они вытирали миски, будто не успели этого сделать при дневном свете и сейчас довершали начатое.
В комнате было тепло и пахло свежим хлебом – Сергей невольно сглотнул слюну, что не осталось без внимания хозяина дома. Он кивнул «гостям» на скамьи у стола и негромко приказал младшей из женщин:
– Принеси поесть. И пить.
– И выпить! И выпить! – заторопились братья, усаживаясь на скамьи и стягивая с головы капюшоны, с которых посыпалась земля и мелкий лесной мусор. Старейшина поморщился, недовольно покачал головой:
– Нужно заставлять раздеваться на пороге! Вечно натащите грязи – потом полдня выгребать после вас! Итак, пока собирают на стол, рассказывайте – откуда у вас взялась эта летунья и что вы видели снаружи. По порядку, не как обычно!
– Ладно, по порядку, – прищурился Лурк, незаметно сигналя Джану. Старейшине не было видно, но Сергей заметил, как парень особым образом сложил пальцы, вероятно, говоря:
«Молчи!»
– По порядку… – задумчиво протянул Лурк. – В общем, так вот все было… Встал я рано. Пошел, облегчился, и тут мамка орет – воды принеси! Воды! Беру кадку, другую, иду к водопаду. Набрал. По дороге встречаю Аману – эх, знатная девка! Я бы к ней мамашу заслал сосватать, да папаша у Аманы злой – ну такой гад, просто сил нет! И такой дерзкий! На прошлой неделе соседу Шунту в глаз засветил, а за что? Тот всего-то обозвал его толстым угольным червем! Да мало ли кто кого как называет?! Ну, меня вон Джан все время как-то называет, а я его до сих пор еще не убил, хотя иногда и хочется. Так вот, эта самая Амана и говорит: «Лурк, ты такой славный парень, дети от тебя бы получились просто красавчики! И почему ты к нам не заходишь?»