Индустриализация
Шрифт:
Костя уходит к Лизе, но и Нину от себя не отпускает, держит на коротком поводке. Потом он западает на Манечку, которая мила, свежа и простодушна…
Заканчивается все выстрелом из костиного револьвера и смертью Нины. И тут любовная драма превращается в детектив – что это было? Убийство или самоубийство? Результат оказывается неожиданным как для зрителя, так и для героев пьесы.
Успех «Ржавчины» был оглушительным и тому было несколько причин.
Во-первых, очень талантливая и идеально сделанная пьеса. Драматургия – один из сложнейших жанров, попробуй одними диалогами нарисовать десяток живых и узнаваемых персонажей, потом три часа поддерживать интерес зрителя, не снижать драйв, сохранить цельность композиции, и удержать баланс между завлекательным и важным. Авторы «Ржавчины» справились почти идеально. При всех своих недостатках Киршон совершенно точно не был бездарем, а уж в своей дебютной драме они с Андреем Успенским выложились на 150%.
Во-вторых, это была очень актуальная пьеса на невероятно злободневную тогда и популярную при любом строе «клубничную» тему. Московские студенты видели на сцене самих себя, со своими разговорами, проблемами, заботами, приколами и мемами, как сказали бы сегодня. Вот как выглядело начало пьесы:
На сцене совершенно темно. […] Вдруг кто-то протяжно мяукает.
ГОЛОС ЛЮТИКОВА. Брысь, кто это?
АНДРЕЙ. Это я, кот профессора Николаева. Пришел справиться, подготовлено ли студенчество к зачетам?..
(пауза)
ГОЛОС БЕЗБОРОДОВА: Именем Российской Советской Социалистической республики!..
ГОЛОС ЛЮТИКОВА: Что?
ГОЛОС БЕЗБОРОДОВА: Убери свою проклятую ногу с моего живота!
Спектакль «Константин Терехин (Ржавчина)». Театр имени МГСПС, Москва. 1927. Сцена «Неудавшееся самоубийство Петра».
В-третьих, и главных, при всей своей актуальности «Ржавчина» и близко не была тривиальной агиткой, клеймящей разложенцев и прославляющей политику партии.
Напротив – это была очень глубокая вещь, и на поставленные пьесой вопросы однозначного ответа просто не было – ни у авторов, ни у зрителей.
К примеру, все было бы гораздо проще, будь Терехин классическим отрицательным героем, блудливым «альфонсом» и пройдохой. Но нет – в пьесе это невероятно обаятельный герой, не зря к нему бабы липнут. Причем герой во всех смыслах этого слова, запутавшийся в женщинах Костя – действительно герой Гражданской войны, и подвиги у него – не поддельные и не придуманные. Достаточно его рассказы послушать, чтобы понять, что это точно не Шариков с пресловутыми «колчаковскими фронтами»:
«Стали подлетать к городу. Я, полк — лавой. Летим. Тут уж все забываешь: и кто ты, и что ты, только орешь, как пьяный. А, сволочи, мать вашу так и вашу в бога мать! На лошадках шерсть дыбом. Шашки свистят. С пулеметов хотят остановить нас. Куда тут! Летим. Сволота белая бежит. Скачешь за ними и только (размахивает рукой, как бы ударяя шашкой) раз, раз, раз… А наутро парад. Солнце наяривает. Народу!.. Девчонки в белых платьях. Цветы. Поют все. Музыка. Подымешься на стременах… (Командует очень громко и протяжно.) «Полк, смирно! К церемониальному маршу, справа по шесть, на две лошади дистанцию, рысью ма-а-арш!..».
Так что же нем поломалось, откуда вся эта дрянь взялась?
Единственный намек на разгадку дает самый неприятный персонаж пьесы – циничный нэпман Панфилов, который всегда «говорит шутовски, кривляясь; так усвоил этот тон, что подчас не разгадаешь, шутит ли он или говорит серьезно»:
«Все сейчас подлецы. В каждом подлец сидит, и скажу я вам, господа писатели, вот в эту самую подлость человеческую верую — в ржавчину. […] Вы, дорогие товарищи коммунисты, в социализм верите, а я в ржавчину верю. Вот!»
«Ржавчина» мгновенно разлетелась по всему Советскому Союзу - в том же 1927-м году ее поставил Ростовский драматический театр, в 1928-м — филиал ленинградского Большого драматического театра — Первая государственная художественная студия, Театр актерского мастерства — ТАМ, Казанский театр русской драмы, Бакинский рабочий театр... А уж после того, как пьеса была издана в Государственном издательстве тиражом в 4 тысячи экземпляров, «Ржавчину» начали ставить во всех уголках страны.
Обложка первого советского издания пьесы В.М. Киршона и А.В. Успенского «Константин Терехин (Ржавчина)», 1927.
В Уфе, например, в феврале 1928 года раздел «Театральные новости» газеты «Красная Башкирия» запестрел объявлениями о новой постановке на сцене Гостеатра, размещавшегося во Дворце Труда и Искусств (здание Театра оперы и балета на улице Ленина):
«Гостеатр БНКП. Русская драма и комедия. Вторник, 6 марта, в 5-й раз прошедший с колоссальным успехом для пролетстуда (пролетарского студенчества – ВН). Среда, 7 марта, в 6-й раз для женотдела БОК «Константин Терёхин». Билеты все проданы».
Зрители восторгались и требовали ставить «Ржавчину» по клубам:
«Константина Терёхина» - в клубы!
Пьесу «Константин Терёхин» в постановке драматического коллектива Дворца Труда необходимо показать в рабочих клубах. Такие типы, как Терёхин, которым не место в партии, и Лиза - со своей теорией «стакана воды» - есть. Конструкция декораций очень хороша: она не утомляет зрителей, а, наоборот, заинтересовывает. Игра артистов хороша и настолько реальна, что, кажется, видишь настоящую жизнь. В общем, впечатление от пьесы и игры актеров очень хорошее, даже не хотелось уходить из театра.
Группа членов драмкружка клуба СТС».
Сцена из уфимской версии «Ржавчины». 1928 г.
Более того – успех «Ржавчины» на сценах Советского Союза был настолько впечатляющим, что пьеса птицей-тройкой вылетела за границы первого пролетарского государства и понеслась не куда-нибудь, а по театральным столицам мира.
Первым пал Париж – почти сразу после премьеры пьеса была переведена на французский, и 22 ноября 1929 года ее премьера состоялась в парижском театре «Авеню» (Theatre de l’Avenue). При этом «Ржавчина» оказалась «одной из первых (а по некоторым сообщениям — самой первой) из советских пьес, поставленных с французскими актерами на французском языке».