Инферно
Шрифт:
Henricus Dandolo.
У Лэнгдона, внутренним взором увидевшего простое надгробие дожа, перехватило дыхание. Я там был. Энрико Дандоло в точном соответствии со стихотворением был похоронен «в мусейоне премудрости священной, где золото сияет» – но не в базилике Сан-Марко.
Уразумев истину, Лэнгдон медленно поднялся на ноги.
– Не могу получить сигнал, – сказала Сиена, спустившись на пол и идя к нему.
– Он и не нужен, – через силу проговорил Лэнгдон. – Этот мусейон премудрости священной… – Он глубоко вздохнул. – Я…
Сиена побледнела.
– Не говорите мне, что мы не в том музее.
– Сиена, – прошептал Лэнгдон, чувствуя себя больным. – Мы не в той стране.
Глава 76
На площади Сан-Марко цыганка, торгующая венецианскими масками, решила отдохнуть, прислонясь к наружной стене базилики. Она выбрала для этого любимое место – маленькую нишу между двумя металлическими решетками в мостовой, идеально подходящую, чтобы поставить увесистый шест с товаром и полюбоваться закатным солнцем.
За долгие годы она много чего повидала на площади Сан-Марко, но то странное, что сейчас привлекло ее внимание, происходило не на площади… а под ней. Услыхав громкий шум у себя под ногами, она удивленно заглянула через одну из решеток вниз, в тесную шахту глубиной метра в три. В самом низу там был открыт проем, и кто-то со скребущим звуком вталкивал через него в шахту складной стул.
К изумлению цыганки, за стулом последовала симпатичная женщина со светлыми волосами, собранными в хвостик, которую явно подпихнули снизу. Она протискивалась через проем в узкий колодец.
Поднявшись в нем на ноги, блондинка первым делом посмотрела вверх и была явно поражена, увидев цыганку, наблюдавшую за ней через решетку. Блондинка поднесла палец к губам и натужно улыбнулась. Потом разложила стул, встала на него и потянулась к решетке.
Росточка не хватает изрядно, подумала цыганка. И что ты там делаешь-то?
Блондинка слезла со стула и обменялась фразами с кем-то внутри подземелья. Хотя в узкой шахте ей едва хватало места, чтобы стоять рядом со стулом, она еще потеснилась, и из подвала базилики в колодец поднялся второй человек – высокий темноволосый мужчина в элегантном костюме.
Он тоже посмотрел вверх и встретился глазами с цыганкой, которую отделяла от него решетка. Потом, неловко изогнувшись, поменялся местами с блондинкой и взобрался на шаткий стул. Он был выше ее и потому сумел дотянуться до задвижки под решеткой и отодвинуть ее. После этого, встав на цыпочки, он уперся руками в решетку и толкнул ее вверх. Решетка чуть приподнялась, но ему пришлось ее опустить.
– Pu`o darci una mano? – крикнула светловолосая женщина цыганке.
Дать тебе руку? – переспросила мысленно цыганка, не имея желания вмешиваться в такие дела. А что ты там делаешь?
Блондинка вытащила мужской бумажник, достала купюру в сто евро и помахала. Столько денег масками за три дня не наторгуешь. Но цыганка, не упуская
Не веря своему счастью, цыганка словно бы нехотя пожала плечами в знак согласия и, стараясь сохранять безразличный вид, нагнулась, схватилась за прутья решетки и посмотрела мужчине в глаза, чтобы обоим действовать разом.
Когда он снова толкнул решетку, цыганка потянула ее вверх руками, окрепшими за много лет ходьбы с товаром, и решетка поднялась… наполовину. Едва она подумала, что дело сделано, как внизу раздался громкий треск и мужчина исчез, рухнув обратно в шахту: складной стул не выдержал.
Железная решетка в ее руках мигом сделалась тяжелее, и она подумала было, что придется отпустить, но мысль о двухстах евро придала ей сил, и цыганка сумела-таки откинуть решетку к стене базилики, о которую она ударилась с громким лязгом.
Тяжело дыша, цыганка опустила взгляд в шахту на людей вперемешку с обломками стула. Когда мужчина встал и отряхнулся, она протянула руку за деньгами.
Женщина с конским хвостом благодарно кивнула и подняла над головой две купюры. Цыганка потянулась, но не достала.
Дай же ты ему, он выше.
Вдруг из шахты послышался шум: внизу, под базиликой, громко зазвучали сердитые голоса. Мужчина и женщина в страхе крутанулись, отпрянули от проема.
Потом наступил настоящий хаос.
Темноволосый взял командование на себя; он присел и решительно приказал женщине поставить ногу на ступеньку, которую, сплетя пальцы, сделал из ладоней. Она послушалась, и он толкнул ее вверх. Держа купюры в зубах, чтобы руки были свободны, она цеплялась за стены шахты и силилась дотянуться до верхнего края. Мужчина толкал ее выше… еще выше… наконец ее пальцы ухватились за край.
С огромным усилием, похожая на пловчиху, вылезающую из бассейна, она выбралась на мостовую. Сунув цыганке деньги, она мигом повернулась, встала у отверстия шахты на колени и протянула руку мужчине.
Поздно.
Сильные руки в длинных черных рукавах просунулись в шахту, точно хлесткие щупальца какого-то голодного чудища, схватили темноволосого за ноги и потянули обратно к проему.
– Бегите, Сиена! – крикнул он, пытаясь отбрыкиваться. – Бегите!
Цыганка увидела, как они встретились взглядами, полными боли и сожаления… и дело было кончено.
Мужчину грубо втащили через проем обратно в базилику.
Блондинка потрясенно смотрела вниз глазами, полными слез.
– Простите меня, Роберт, – прошептала она. Потом, секунду помолчав, добавила: – За все простите.
Миг – и она ринулась в гущу людей; ее конский хвост мотался туда-сюда, когда она неслась по узкому переулку Мерчериа-дель-Оролоджо… исчезая в пестрой венецианской толпе.
Глава 77
Тихий плеск воды мягко привел Роберта Лэнгдона в сознание. Он ощутил резкий медицинский запах. И. антисептика, смешанный с соленым запахом моря, и почувствовал, что все вокруг покачивается.