Ингредиент
Шрифт:
Гостевые напитки готовы.
Вероника что-то там всё продолжает трепаться.
Да что она пристала?! Что это она себе позволяет? Я здесь главный, это мой дом!
Как-то раз эта сука доиграется и выведет меня из себя, и я не посмотрю на то, что она девушка и побью ее, разобью ей переносицу. Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что насилие, это отличный выход, особенно в ситуациях, где нет здравого смысла. Вот сейчас вернусь и поставлю ее на место. Да, так и сделаю! Наверноe?
Я вернулся и поставил две кружки с кофе на столик.
Вся комната была окутана дурманным дымом. Она сидела на диване головой
— Как же бесит. Каждый человек на ниточке висит, бездна ежеминутно может под нами разверзнуться. В итоге все равно мы все исчезнем! Может это так и надо? Может это и правильно? Что мы все просто исчезнем? С вечной борьбой в себе, борьбой с матерями, отцами, обществом и самими собой, и все нашим миром в нутрии нас? И этот мир исчезнет вместе с нами. Как же бесит! И ты меня бесишь! Не беси меня!
— Что за негатив?! Хватит ныть! Ты сегодня чересчур активная. Послушай свою корейскую попсу и успокойся! (Черт возьми, лучше бы она рассказала мне анекдот!)
— А никто и не ныл! Моя грусть квинтэссенция романтизма. А ты просто замкнутый.
— Ты меня заебала! Наркотики не помогут тебе жить! Это ненормально! И вообще прекращай прикрываться мной. Тебе лишь бы наговорить хуйни и возомнить, что ты какай-то особенная, а другие люди вокруг, просто поцы, непонимающие самих себя.
Тебе нравится ныть, тебе нравится быть жертвой. Показать всем людям - в чём они ошибаются и убедить их в том, что разумно,- это не в твоей власти. Тебе дана власть убеждать только саму себя. Убедилась ли ты в том, в чём хочешь убеждать других?
Так не лучше ли тебе оставить в покое других людей и учить только саму себя? Сама ты знаешь себя больше всех и убедить себя можешь лучше, чем других. – Высказался Я.
Полагаю, что Вероника раздражалась бы куда меньше, если бы не развивала в себе так усердно силу воображения, не припоминала бы без конца прошедшие неприятности, а жила бы безобидным настоящим, слушая свою корейскую попсу.
— Знаешь то, что ты умничаешь, это полнейшая хрень, просто маска. Ты же имитатор!
Ты только дешевые понты кидаешь! Ты делаешь вид, что ты якобы нормальный, но на самом та деле ты депрессивный нытик, мямля! Ты только делаешь вид, что тебе весело или интересно, но на самом деле все это лож! Ты делаешь вид, что ты якобы образованный, начитанный, честный, умный, скромный и прямой человек. Но зачастую, ты используешь свои качества, чтобы манипулировать людьми, унижать их, а когда надо льстишь им. Твои принципы заставляют тебя ненавидеть весь Мир! Ты ненавидишь тех, кто верит, потому что для тебя вера, это признак глупости, ты ненавидишь тех, кто не верит как раз за отсутствие идеалов. Ты ненавидишь болтливых, а молчунов подозреваешь в заговоре. Ты ненавидишь стариков за их конформизм, а молодых за свободу мысли. Ты ненавидишь марихуану, но сам только пьешь алкоголь и куришь табак! И это твое козырное слово «Наверноe» - полнейшая хрень, я уверенна ты, это специально произносишь! Конечно, это иногда в тему, но зачастую все мимо и никуда не лезет! Идиот! Ненавижу тебя! Ты социопат! Как же ты меня бесишь!
— Выговорилась? Полегчало?
— А знаешь что? Да, полегчало. Да, черт возьми, полегчало! – Крикнула Вероника и сделала мелкий глоток кофе.
— Что это?!
— Ты о чём?
— Кофе.
— Кофе? А что с ним?
— Я же миллион раз тебя просила не делать такой сладкий кофе!
— Ну, давай еще из-за сахара с тобой поругаемся! Если я тебя обидел или оскорбил тем, что положил тебе сахар в кофе, пожалуйста, прости меня. Но, я ни в чем не виноват…
— Что?! Нет, бля! Ты виноват! Ты как баба!
— Это я, как баба?!
— Да-да, ты как баба! Я так и знала, что ты пидар!
— Пидар, это твой отец!
Спор перерос в обычное выяснение отношений (или это даже был не спор, а сора или что-то вроде того). Наши странности только раздражают друг друга. Я инстинктивно не шёл на конфликт, я готов ответить: «Хорошо, ты права». ( Но это означало бы, что я посылаю Веронику нафиг, а я ужасно люблю заниматься с ней сексом). Особенно раком, когда она тихо постанывает и симулирует оргазм, положив свою красивую головку на жёлтые шёлковые наволочки на моем диване. У меня нет другого правила поведения, кроме как непринужденно следовать во всем своим прихотям. Знаю-знаю, что мне не стоит слишком откровенничать о собственной личной жизни, но воспоминание о том, какая она в постели, настолько ярко, что его не способны затмить ни её грубость, унылость и склочный характер.
— Тихо! Спокойно! Признаю я виноват. Извини. Но я ни в чем не виноват. Ты сама меня спровоцировала. – Сказал Я.
Я пытаюсь все исправить, я бормочу нежные извинения, но она сурова и неумолима. Она красивая и сладкая только в постели. Из-за этого порочного круга она утратит красоту раньше времени. Вероника называет меня самым последним долбоёбом на свете и ещё кучей обидных словечек, от всего увиденного, и, к сожалению, услышанного меня неожиданно приспичило.
— Знаешь что?! Я пойду, отолью, а ты пока подумай над своим поведением. – Сказал Я.
В санузле, из-за вспышки эмоций, я перенервничал и промазал, из-за чего немного описал ободок. Сейчас вымою руки и поставлю её на место. Я разберусь с ней! Она себя так ведёт, так нагло огрызается со мной, словно я её мальчик для битья. Вернувшись, я уселся рядом с ней на диван.
Вероника сидела на крою кушетки, сложив руки на коленях, а ее наивные дымчато-серые глаза были широко раскрыты и словно застыли в изумлении; ведь она в очередной раз не в своих корейских мечтах, а в моей скверной. Мрачной халупе. Наверноe.
Вероника взяла кружку с кофе отпила глоток, облизнула губы и сказала:
— Вот скажи мне хоть раз: «Ты красивая. То есть, если бы ты меня не знал, ты бы подумал, что я симпатичная девушка?»
— Много сахара не бывает. Жизнь и так горька!
— Отвечай на вопрос! Это же означает, что и ты думаешь что я и в правду уродина!
— И кто так еще думает? Вероника ты вовсе не уродина! Нельзя так о себе говорить.
Ты не уродина. Ты эксклюзив.
— Эксклюзив? Черт возьми, это тоже самое, что и подтвердить, что я уродина!
После этих слов Вероника положила голову мне на плечо и, молча, уставилась на меня. Это в ее стиле.
Так в тишине мы просидели некоторое время. Только слышно как часы отбивают время. Но у меня нет часов. Наверное, это ее наглое сердце нагло стучит в ее маленькой груди. Вдобавок она не решила все испортить:
— Я подмешала кое-что в кофе.
— Я так и знал, что ты хочешь меня убить.
— Это DMT.
— Ты серьезно? DMT, диметилтриптамин?! Проклятый ?! Черт возьми, я же тебе тысячу раз говорил, что я завязал! Ненавижу всю это наркоманскую хуйню!