Инициация
Шрифт:
Глава 33
Если и существует состояние абсолютного покоя и безмятежности, то именно его я и испытал. Поток времени перестал существовать, как и само пространство. Сложно сказать, что со мной происходило долгие несколько секунд, минут или часов, но я вплотную приблизился к пониманию того состояния полной отрешенности от мира, воспеваемое философами древности. Если бы я мог думать, то первая мысль, пришедшая мне в голову, объявила бы мне о том, что я умер, и моя душа, утратив вес тела и всякую связь с физическим миром, стремится ввысь. Ну, или как вариант –
Так продолжалось какое-то время, а потом…
Сначала появился звук – тонкий гул, за которым почти сразу последовал металлический скрежет. Вокруг все замелькало, запестрило. Ощущение полной невесомости исчезло, и мое тело вновь обрело массу. Левая рука и лицо резко загудели от боли, словно кто-то рядом переключил какой-то тумблер, не только оживив меня, но и обострив до предела все чувства. Перед глазами в нейроинтерфейсе замельтешили сообщения. И в следующий миг я отчетливо ощутил, как меня потянуло вперед, словно сила тяжести по неизвестным мне причинам изменила направление. Капсулы с участниками проекта с металлическим визгом покатились вперед, а по ощущениям – вниз, и я, не успев ни за что ухватиться, тоже полетел на них.
Рухнул на капсулы, и левая рука взорвалась болью. Не закричал, но достаточно громко застонал. Снаружи снова раздался металлический скрежет, и сила тяжести опять начала шутить – теперь все, что было в контейнере, полетело обратно, но с куда меньшей скоростью. Снизу раздался громкий шум, который возникает при падении многотонного объекта на что-то твердое.
И наконец все затихло. Я лежал на ожной из многочисленных стазис-гелевой капсуле и смотрел перед собой на металлический серый потолок с заклепками. Деактивировал шлем и принялся шумно и жадно дышать. Воздух вокруг был, как и свет, а значит, мы попали во вполне реальное место, а не застряли где-нибудь между мирами.
Решил все же открыть раздел «Состояние» в нейроинтерфейсе и понять насколько все плохо:
Здоровье: 62% (низкая степень ожогов, легкий перелом лучевой кости левой руки, легкий перелом кости запястья левой руки, средний перелом указательного пальца левой руки, средний перелом среднего пальца левой руки)
Психика: 78% (состояние стабильное)
ФИП-коэффициенты:
– Физическая сила (ФС): 1.55 (+0.50 – бронекостюм «Атлант», –0.45 – перелом конечности)
– Рефлекторная моторика (РМ): 1.50 (+0.25 – бронекостюм «Атлант»)
– Перцепция окружения (ПО): 1.37 (+0.15 – бронекостюм «Атлант», +0.12 – действие стабилизатора, –0.10 – легкий болевой шок)
– Физическая выносливость (ФВ): 1.58 (+0.25 – бронекостюм «Атлант»)
– Умственная пластичность (УП): 1.29 (–0.10 – легкий болевой шок)
– Психическая активность (ПА): 1.17
Потрепало меня неслабо. Если бы не костюм, то выглядел бы я сейчас едва живым доходягой.
Я привстал, и боль в руке усилилась. Надо с ней что-то делать.
Я открыл раздел «Параметры» и быстро отыскал характеристику, отвечающую за болевой порог. Зная из опыта, что слишком
Сжав от напряжения зубы, я поднялся и огляделся. Рядом услышал:
– Мы живы! Живы! У нас получилось!
– Угу, получилось. Знать бы, насколько хорошо получилось, – сказал я и полностью поднялся. Судя по всему, контейнер лежал на боку под небольшим углом. Вход, через который я проник в него почти перед самым началом свертывания пространства, располагался в трех метрах от меня, но наполовину был чем-то загорожен. Свет, тем не менее, оттуда вполне себе приникал.
Медленно я подобрался ко входу и выглянул в проем. Не смог скрыть улыбки. Место, что я увидел за пределами контейнера, было вполне мне знакомо. Зал аудиенций комплекса «Даггер». Правда, контейнер каким-то образом где-то на четверть «ушел» в пол.
– Радуйся, Жуап с планеты Кой, мы попали куда надо. С небольшими оговорками, но – куда надо. Сейчас нас встретят со всеми почестями.
Шер-Двадцать-Семь застонал то ли от негодования, то ли от боли, но с трудом поднялся на ноги и пошел на свет.
Не без труда я вылез и огляделся. Как я сразу и понял, контейнер, на котором, мы пролетели сквозь пространство, как на каком-нибудь сверхнаучном шаттле, пропорол пол и часть стены и разметал в разные стороны несколько рядов кресел. Не задел куполообразного окна – и на том спасибо, а то сейчас ветер бы шумел в ушах и трепал волосы, как на какой-нибудь вершине горы.
– Ну и где все? – спросил я, оглядываясь. Неужели никто не услышал грохота и скрежета металла? Да и камеры с дронами давно должны были показать, что в зале аудиенций произошло нечто неординарное. – Где салюты и фанфары, мать их?!
Из проема вылез Жуап, сделал несколько хромающих шагов, охнул, привалился к покосившейся стенке контейнера, тяжело выдохнул и аккуратно присел. Вид у него был предобморочный. Похоже, раньше ранений он не получал.
Широкая дверь, а вернее даже ворота, ведущие в зал аудиенций, поднялись. И я увидел всего одного человека. Капитана Уиллиса Гоббса. Он двинулся к нам спокойно, словно происходящее вокруг его вообще не волновало. На лысой голове было прикреплено какое-то устройство. В руках он тоже что-то держал.
– Ну наконец-то! – радостно всплеснул рукой я. Сделал пару шагов навстречу Уиллису, но резко остановился. Нутром почувствовал, что здесь что-то не так.
– С возвращением, братик! Все в точности так, как и… – он осекся, но все же продолжил. – Как и должно было быть.
– Не понял, капитан… Какого черта ты… – договаривать я не стал. Капитан улыбнулся, и мне вдруг все стало ясно. Словно сам бог открыл передо мной истину. – Ты – тот самый тайный агент, Гоббс. Тот, кто дал наводку налетчикам.