Injectio платины 3
Шрифт:
— Если она куда и может уйти, то только ненадолго и с вашего разрешения или по поручению, — закончила свою мысль собеседница.
— Я запомню ваши слова, Ошо-ли, — заверила девушка. — И всегда буду им следовать.
— Рада была помочь, Ио-ли, — снисходительно улыбнувшись, та обратилась к своей служанке: — Паули, найди эту ленивую девчонку и приведи сюда!
— Слушаюсь, вторая госпожа наложница, — с поклоном отозвалась она.
— Мои родители родом из Чаги, — словно тут же позабыв о ней, неожиданно проговорила молодая женщина. —
— Мне жаль, что судьба обошлась с вами так жестоко, Ошо-ли, — совершенно искренне посочувствовала ей Платина.
— Но вы почему-то излечились от этой болезни! — глаза собеседницы вдруг полыхнули болью и злобой, а в голосе послышалось сожаление и даже упрёк, словно девушка чем-то виновата в смерти её близких.
Понимая, что наложница потеряла родителей, поэтому вряд ли способна рассуждать достаточно адекватно, путешественнице между мирами тем не менее пришлось давить охватившее её раздражение. Чтобы лучше спрятать эмоции, она убеждённо заявила:
— Лишь незаслуженной милостью Вечного неба и горячими молитвами госпожи Амадо Сабуро!
— Почему же она не молилась за моих близких?! — губы наложницы задрожали.
— Я сама слышала, как госпожа Сабуро молилась за всех людей, прося уберечь их от петсоры, — заступилась за свою подругу Ия. — Но она всего лишь человек и не может указывать богам, что делать.
Глядя в сузившиеся глаза молодой женщины, на её вспыхнувшие гневным румянцем щёки, Платина с тоской поняла, что их разговор рискует перейти в перепалку.
К счастью, в этот момент появилась служанка собеседницы и испуганно втянувшая голову в плечи Оки.
— Вот она, госпожа! — бодро доложила посыльная, отвесив девочке звонкий подзатыльник.
"Даже моя служанка здесь самая младшая, — невольно скривившись от столь очевидного проявления дедовщины, то есть бабовщины, горько усмехнулась приёмная дочь начальника уезда. — Вся разница в том, что меня не бьют. Пока".
И тут на Оки обрушилась та смесь из раздражения, горького сожаления и злости, что изначально предназначалось для её хозяйки.
— Как ты посмела оставить свою госпожу?! — почти визжала вторая наложница. — Разве не знаешь, что должна находиться при ней неотлучно?! Хочешь, чтобы тебя наказали, нерадивая негодяйка?!
Платина не раз видела, как госпожа Андо ругает Енджи. Саму её тоже били во время короткого, но очень запоминающегося пребывания в рабстве.
Однако сейчас она подозревала, что Ошо не столько выплёскивает эмоции, сколько демонстрирует ей свою власть.
Вот только девушка ещё не настолько сроднилась с новой реальностью, чтобы спокойно наблюдать, как злобная дура куражится над беззащитной девочкой.
— Не стоит служанку наказывать за промахи её госпожи, — стараясь, чтобы голос звучал как можно доброжелательнее, сказала она. — Это же я, не подумав,
Недовольно зыркнув на неё, молодая женщина безапелляционно заявила:
— Она должна знать свои обязанности, Ио-ли! Если госпожа приказала выйти из комнаты, то ей следовало оставаться у дверей и ждать приказаний!
— В следующий раз она так и сделает, вторая госпожа наложница, — с поклоном заверила приёмная дочь начальника уезда и посмотрела на девочку. — Так, Оки?
Та упала на колени и, уткнувшись лбом в пол, затараторила:
— Да, вторая госпожа наложница! Клянусь Вечным небом, я больше никогда не покину самую младшую госпожу и всегда буду ждать её распоряжений!
— Вторая госпожа наложница, прошу вас проявить снисхождение к её молодости и неопытности, — Платина ещё раз церемонно поклонилась, прижимая ладони к животу.
— Если вы так просите, Ио-ли, — надменно вскинув подбородок, дёрнула плечиком собеседница. — То, так и быть, я прощу ей это упущение. Но вам самой следует внимательно следить за своей служанкой! Не забывайте, что долг старших состоит в наставлении младших.
Незримая броня, в которую успела заковать свою душу путешественница между мирами, к сожалению, оказалась не настолько толстой, поэтому пропитанная лицемерием речь второй наложницы больно царапнула её душу, вызвав крайне негативные эмоции.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить приличествующую морду лица, старательно расслабляя невольно сжавшиеся челюсти.
К счастью, лекция оказалась не слишком продолжительной. Ошо позволила несчастной девочке подняться и, обернувшись к приёмной дочери своего супруга, внезапно спросила:
— Вы на самом деле видели призраков, Ио-и?
— Да, — настороженно подтвердила девушка. — В деревне Амабу.
— А какие они? — понизив голос почти до шёпота, продолжила допытываться собеседница.
За свою жизнь Платина пересмотрела множество разного рода ужастиков и могла дать подробное описание на любой вкус, но сильно опасалась, как бы её призраки вдруг оказались непохожими на призраков госпожи Амадо Сабуро.
Поэтому она демонстративно поёжилась, ограничившись коротким пояснением:
— Очень страшные. Мы так испугались, когда их увидели, что сразу убежали в лес.
И, чтобы наложница не успела задать уточняющие вопросы, тут же начала рассказывать о том, как они с монашкой, охваченные ужасом, плутали по лесу.
Минут через десять во двор вышла третья госпожа наложница и поспешила присоединиться к их беседе, с удовольствием сообщив своей старшей товарке, что их новая родственница совсем не умеет вышивать.
Несмотря на столь беспардонное заявление, вызвавшее полупрезрительную улыбку у госпожи Ошо Сабуро, Ия в душе поблагодарила Анно за то, что та увела их разговор от слишком "скользкой" темы из её прошлого.