Инкарнация
Шрифт:
– Фрост…
– Конечно же потому, что я доверяю тебе… свою жизнь. Зная о происках Элейны, она могла отравить костюм или твое платье или… вариантов множество. Не думай, что она так просто сдалась. Это платье я купил для тебя сам, оно – безопасное, поверь мне.
– Так что Элейна? – вдруг спросила Адель, вглядываясь в непроницаемые синие глубины. На лице Фроста не отражалось эмоций. Будто закованное в лед, подумала Адель. – Не выйдет ли так, что вы перейдете на ее сторону, Фрост, и бросите меня? На съедение всем остальным…
Несколько
«Слишком крупный зверь», – вспомнила она его слова.
– Элейна ничего для меня не значит, – резко ответил Фрост. – Я уже сделал выбор. Я выбрал тебя, Адель. Я выбрал нас.
Его слова звучали так красиво и так нестерпимо больно. Ведь она знала, что он имел в виду.
Адель поджала губы и кивнула, Фрост отступил на шаг и расстегнул черный сюртук. Скинул с плеч, бросая под ноги. Потом взялся за жилет, но Адель шагнула к нему, отстраняя его руку и расстёгивая пуговицу. Где-то под этой дорогой тканью с мелким витиеватым узором билось живое сердце. По крайней мере, Адель хотелось бы верить, что оно не из камня. Возможно изо льда… лед еще можно растопить, но камень…
Фрост молча опустил руки, позволяя ей расстегнуть жилет. Как только с ним было покончено, Фрост избавился от рубашки, не отрывая взгляда от Адель, будто зверь, поймавший свою добычу.
Чтобы скрыть смущение, Адель отвернулась к манекену с костюмом и глубоко вздохнула. Фрост был еще крепче, чем она думала! Каждый мускул отчетливо проступал под кожей, и Адель не могла стереть это из памяти. Фрост зашуршал одеждой, избавляясь и от брюк. Адель, сняла с манекена костюм, и, не глядя в сторону Фроста, передала ему вещи. И только, когда прошло достаточно времени, она повернулась, встречаясь с ним взглядом. От него исходили волны какого-то животного жара. В этих глазах что-то сверкало и пылало, заставив Адель невольно отпрянуть. Возможно, она просто испугалась за себя. Вот так он соблазнял женщин? Так заставлял их подчиниться себе? Сейчас стоило ему щелкнуть пальцем, и она была бы в его власти.
Какая же ты слабая, Адель…
Она заморгала и отвела взгляд, поправляя на нем праздничный белоснежный сюртук. Потом взяла ленту с голубой геральдической гвоздикой и перевязала у него на груди. Фрост натянул на руки тонкие белые перчатки, а потом обхватил ее плечи, такие маленькие в его ладонях.
– Теперь ты.
Адель повернулась к платью, надеясь, что Фрост даст ей хотя бы немного личного пространства. Но, похоже, он не собирался уходить. Может, тем самым и впрямь пытался показать ей, что она в его власти.
Вновь его ладонь легла ей на плечо. Он аккуратно приспустил рукав, потом второй, освобождая Адель от просторного платья-рубахи. Движения его пальцев были ловкими, выверенными и невероятно осторожными. Когда она осталась в одной тонкой сорочке, Фрост снял с манекена голубое платье и помог Адель облачиться в него.
– Ты должна быть самим совершенством, моя королева, – сказал он, осматривая ее с головы до ног. Потом снова развернул ее и… взялся за гребень.
– Фрост…
– Мм?
– Это обязательно?
– Помолчи.
– Вы уверены, что…
Его пальцы коснулись ее шеи, задели мочку уха. А потом он… он принялся заплетать ее волосы в простую косу.
Фрост? Заплетает ей косу?
Если это не сон и не бред, то Адель не смогла бы подобрать этому названия.
Однако, она не могла отрицать, что его прикосновения были такими приятными.
В довершении Фрост накинул ей на плечи белую мантию и, задержав ладонь на кулоне, что все еще висел у нее на груди, взял Адель за руку, подводя к двери.
– Ты готова? – спросил он.
– Да, – выдохнула она. – Что мне делать дальше?
Фрост поднял ее руку, и вдруг во второй его ладони появился кинжал. Тот кинжал, которым они убили Джудит!
– Что вы делаете? – отпрянула Адель. Сердце ее забилось часто-часто. Какой же она была глупой, раз поверила словам Фроста. Да он и ее решил убить!
– Дай. Руку, – со злостью проговорил Фрост.
Адель протянула ему дрожащую руку, ту самую, на которой теперь сияла гвоздика. Острие больно впилось в ладонь. Несколько быстрых движений, и Фрост начертил лезвием несколько линий. Звезда…. Или снежинка… а может цветок… Адель не знала, что это был за символ, слишком больно… Она закусила губу, не позволяя себе заплакать.
– Сожми в кулак. И не испачкай платье. Когда подойдем к Граалю, откроешь его этой рукой. Кровь – вот что нам потребуется. Немного твоей крови. Придется потерпеть. Для начала этого должно хватить.
– Должно? Вы не уверены?
– Когда дело касается магии, – проговорил Фрост, – никто не может быть ни в чем уверен. Магия не подчиняется законам, что бы о ней ни говорили.
Когда они вышли на улицу, сходя по каменным ступеням, в лицо Адель ударил яркий свет. Солнце буквально слепило, а может все дело в том, как сильно колотилось ее сердце. Или как крепко Фрост сжимал ее здоровую руку. Но если бы не он, она бы возможно лишилась сознания.
Перед ней было море людей, мужчин, женщин, детей. Она не различала лиц, взгляд ее скользил по открывшемуся пространству, останавливаясь наконец на Граале, стоявшем на постаменте в центре площади.
Все будет хорошо, все будет…
Ей всего лишь нужно открыть Грааль и уйти с этой проклятой площади, от которой кружилась голова. Почему тут так ярко и громко?
Толпа взревела при виде своей королевы – точнее той, которая собиралась ею стать. Адель хотела закрыть уши ладонями, но смотрелось бы это ужасно. Жалкая королева, не способная выдержать приветствие своего народа.