"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Бургомистр неожиданно и быстро вышел, буквально выскочил из-за своего стола и, подойдя к Волкову, протянул ему руку, пальцы которой были перепачканы в чернила. Волков с заметным поклоном пожал его холодную руку:
– Рад познакомиться с вами, господин бургомистр.
– А уж как я рад! – воскликнул господин Тиммерман. И в этом его восклицании не слышалось никакой наигранности. – Я о вас уже всё знаю. Вы барон фон Рабенбург, генерал. Мне о вас наши военные уже рассказали. Думаю, приехали в город, а сами к нам знакомиться не идут. Думаю, может обиделись
– Задержался, простите великодушно, пришлось обустраиваться, дом для себя искать, солдат селить, дел было много, вот как всё устроилось – так и пришёл, – едва не оправдывался Волков.
– Ой, я вас прекрасно понимаю, – махал рукой бургомистр. – Сколько людей – столько и хлопот. У меня у самого целый день голова кругом, не поверите, иной раз и пообедать забываю, – и тут он встрепенулся: – Генерал, а вы уже обедали сегодня?
– Признаться, ещё нет. – Волков был ошеломлён таким простым и радушным приёмом.
– Так и прекрасно, я тоже! – бургомистр оборачивается к тому человеку, что стоял за конторкой. – Томас, дорогой мой, а ну-ка беги, братец, в «Дубовые столы», скажу Рудольфу, что приведу сейчас к нему важного человека, пусть готовит стол для двоих, и чтобы паштет был фазаний и рыба. Морская рыба чтобы была непременно. И пусть белое нам к рыбе подаст.
Человек, не проронив ни звука, спешно, едва ли не бегом, удалился. И генерал подивился про себя, что простая просьба этого, кажется, душевного человека выполняется с военной сноровкой. Значит, человек этот в большом здесь авторитете.
– А мы пойдём не спеша, – сказал господин Тиммерман, беря барона под руку. Но, заметив, что Волков прихрамывает, сразу уточнил весьма учтиво: – Если, вас, конечно, не затруднит недолгий путь, таверна находится рядом.
– Не затруднит, – заверил его барон. – Пойдёмте.
– Вот и прекрасно. А пока дойдём, нам всё и устроят.
Люди в ратуше явно заинтересовались, кого это вывел из ратуши под руку сам бургомистр и за кем увязались два молодых человека военного вида. Они перешёптывались, спрашивая друг у друга:
– Кто это? Кто этот господин?
И разглядывали его внимательно, когда получали ответ от кого-то знающего:
– То генерал из Вильбурга, который приехал на днях и притащил с собой полтысячи солдат. Кажется, имя его фон Рабенбург.
А генерал с бургомистром вышли из ратуши и свернули налево, пошли, не спеша по узенькой и заваленной мусором улочке, даже и тут им попадались телеги, которые приходилось обходить. Но бургомистр, кажется, радовался телегам, не замечая грязи:
– Видите, дорогой мой генерал, город живёт, народец торгует, товары, повсюду товары. И нам их всё везут и везут. Не успеваем грузить на лодки. Пирсов не хватает, амбаров тоже. Впрочем, мы товары и сами делаем. У нас и у самих хорошие мастера в городе, слава Богу, имеются.
– Да, город ваш весьма живой, – соглашался Волков.
– Живой, несомненно, а видели бы вы его шесть лет назад! О! – господин Тиммерман перекрестился. – Это было скорбное место. Мертвецы лежали по улицам. В каждом доме лежали, иной раз их приходилось сжигать вместе с перинами и кроватями. Хоронить было негде, да некому. Печальное было время, печальное, трудно вспоминать такое.
– Да, я слышал о том, что ваш город пострадал от чумы, – произнёс генерал. Ему не очень хотелось продолжать эту тему, но бургомистр оживился:
– Пострадал? Дорогой мой генерал, город вымер, просто вымер. Все, кто не уехал, не нашёл себе иного места пережить мор, все умерли. Все! Дети, женщины. Все!
– Но сейчас город опять многолюден, – заметил Волков.
– Да, многолюден, – бургомистр засмеялся, – но сеньоры всех окрестных земель поначалу были не очень этому рады. Весьма не рады.
– Сюда переселились с прилегающих земель?
– И не только с прилегающих, многие приехали из-за реки. И мы тому были рады: после мора осталось много пустых домов, и мудрой городской властью было решено, если нет наследников, продавать эти дома недорого, некоторые хибарки были проданы за двадцать талеров. Любой мог купить.
– О, и вправду недорого; и таким образом крестьяне, назло местным сеньорам, становились бюргерами.
– Именно! – засмеялся бургомистр. – Ну да ничего, сейчас сеньоры теперь свыклись, теперь на нас не в обиде.
– Не в обиде?
– Нет, конечно, всем им выгодно иметь торговый город поблизости. Может, крестьяне от них ушли, но земли-то у них остались, город арендует у господ землевладельцев много земли, очень много, и господа довольны. Ещё неизвестно, было бы у них больше дохода, если бы арендованные земли распахивал мужик. Ну, а мужик со временем сам нарастёт, – смеялся господин Тиммерман.
Волков тоже улыбался: конечно, нарастёт.
«Если это так, то герцог волнуется не зря, – размышлял он, слушая болтовню бургомистра. – Если сюда придёт ван дер Пильс и город просто ему ворота, а магистрат больше не будет платить таможенные и дорожные сборы курфюрсту, в таком случае Фёренбург просто отойдёт от Ребенрее. И с кем же тогда будут земельные нобили? Кто останется верен вассальной присяге? Кто не побоится ван дер Пильса и поднимет знамя с гербом Ребенрее? Нет, не зря герцог так волнуется; если город уйдёт, то все земли за рекой Эрзе отпадут от земли Ребенрее сами собой».
Тут у него даже немного испортилось настроение, которое чуть улучшил общительный бургомистр. Теперь ещё отчётливее прорисовалась для него важность его миссии, а значит, и его персональная ответственность за этот непростой край с непростыми людьми. Он понял, что очень многое в его дальнейшей судьбе будет зависеть от того, как закончится это дело. Здесь всё очень и очень непросто. И ему нужно было подготовиться к приходу цу Коппенхаузена с войском со всей возможной серьёзностью.
Да ещё эта корова Брунхильда его огорчала, усугубляя всё своей выходкой. Никак он не мог позабыть письмо от министра.