"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
— Распоряжусь немедля, — обещал Рене.
Волков уже повернулся, чтобы уйти, и тут же обернулся обратно, как вспомнил:
— Чуть не забыл: баб, что приняли причастие, солдатам больше не отдавать.
Рене и монах понимающе кивали.
Максимилиан человечка притащил в лагерь.
— Под мостом прятался, — сообщил знаменосец. — Сказал, что говорить будет только с вами. Оружия у него нет.
Человек был плюгав, ногами тонок, немолод. Одежду носил среднюю, не очень хорошую, но и не
— Как звать? — осмотрев человека, сразу спросил Волков.
— Виллим Хойзауэр, господин.
— Ну? И что же ты мне сказать хотел, Виллим Хойзауэр?
— Если вы, господин, дадите мне слово, что заплатите триста талеров, я скажу вам, где купчишки Майнцер, Валленорт, Швайнбахер и Крюминг держат большие богатства, которые они от кавалера фон Эрлихгена получили.
Волков усмехнулся:
— Триста монет тебе, отчего же не тысячу?
— Вы не пожалеете, там богатств на тысячи и тысячи талеров, там и медный лист у них спрятан, и ткани дорогие, и вина изысканные, южные, есть такие, которые герцоги и графы пьют, которые по семьдесят талеров за бочку стоят.
«Ах вот, значит, какое вино я теперь пить буду, не думаю, что у Железнорукого в подвале другое было».
— И железо есть двойной ковки, — продолжал Виллим Хойзауэр, — целый амбар его, как раз для доспеха и оружия. Свинец и порох, и всякого, всякого другого добра во множестве. Они за часть сразу с господином фон Эрлихгеном рассчитались, а что и на продажу взяли. Теперь радуются, что сразу деньги не отдали, прибыли считают. Но боятся, что вы про те богатства прознаете, вывозят их в укромное место.
— А ты откуда знаешь про эти богатства?
— Так я полжизни приказчиком в доме купцов Крюмингов служу. Сам то всё видел, а многое и сам считал.
— И что же, отчего хозяина своего не любишь?
— Больно жадны они, что отец был покойник, что нынешний глава дома, сами в роскоши живут, а всех слуг в чёрном теле держат, — пожаловался человек, — даже на рождество подарка хорошего не видал от них.
— Триста монет, говоришь? — с некоторым сомнением спрашивал кавалер.
— То доля малая от того, что вы там возьмёте, — заверял его приказчик Виллим Хойзауэр.
— А может, мне палачей позвать? — спрашивал Волков в задумчивости. — Ты им всё и расскажешь, и обойдётся мне это в пять монет, не больше.
У приказчика лицо вытянулось, явно такого он не ожидал. Рот раззявил, а ничего сказать не может.
— Ладно, ладно, — смеётся кавалер, — дам сто монет, если добыча будет хорошей.
— Сто монет? — теперь рожа Виллима Хойзауэра вместо страха выражает разочарование. Быстро он про страх забыл.
— Или всё-таки палачей? — угрожающе спрашивает полковник.
— Давайте лучше сто талеров, — нехотя соглашается приказчик.
— Нет, никаких «давайте», сначала мне всё покажешь, а уж потом поговорим о деньгах.
— Пусть так, — согласился Виллим Хойзауэр. — Только лучше ехать сейчас, сразу, они ведь за ночь многое успевают вывезти.
— Господин Фейлинг! — крикнул Волков. — Капитана Реддернауфа ко мне, и скажите ему, чтобы, пока сюда идёт, распорядился: первому эскадрону седлать лошадей.
Уже стемнело, когда полковник в сопровождении Максимилиана, Фейлинга, капитана фон Реддернауфа, своей гвардии и семидесяти кавалеристов первого эскадрона выехал к мосту, что вёл на Ламберг. Ехали без факелов, с дорожными фонарями, да и тех зажигали немного.
Виллим Хойзауэр говорил, что всю ночь из амбаров будут вывозить товар и могут по огням их заметить.
Кавалер уже догадывался, где находятся богатые амбары; раз их могут заметить — значит, амбары находятся на том берегу реки, больше неоткуда.
Так и случилось, там они и были, а с того берега, где был расположен лагерь мужиков, где сейчас располагалась его армия, их не было видно из-за кустов и деревьев, что густо росли на берегу. И у амбаров было людно, несмотря на ночь. Двери распахнуты, внутри амбаров горят лампы. Телеги, люди снуют.
Волков, когда лишь свернул от моста направо, на неприметную дорогу, и когда увидел огни вдоль реки, так сразу и сказал:
— Капитан, ловите всех, кто там копошится. Надобно узнать, что за люди по ночам тут промышляют.
— Ясно, — сразу отозвался фон Реддернауф, — эскадрон, за мной, хватаем разбойников, но не убиваем.
И кавалеристы, поднимая пыль дорожную, поскакали к огням. Волков с своей свитой не спеша поехал за ними.
Волков приехал, когда кутерьма уже улеглась, купчишки, их приказчики, грузчики да возницы сидели в амбарах притихшие. Ждали своей участи.
— Почти всех поймали, — сообщил ему капитан, — только те, что в кусты к реке кинулись, те и ушли. Ловить прикажете?
— Нужды в том нет, нам не люди нужны, капитан, ваши люди молодцы, — сказал Волков, спешился и вошёл в амбар, там при свете ламп и фонарей притихли у бочек около десятка разных людей, один из них в одеждах хороших.
Кавалер заглянул в бочонок первый, что попался, — гвозди. Во втором тоже гвозди, но других размеров. В большом коробе скобы, в следующем бочонке подковы. Бруски ржавого железа насыпаны горой на земле, полосы железные, тоже уже поржавелые, лежат у стены. Железа тут много, а ещё туго стянутые тюки с отменной пенькой.
— Ну, — наконец говорит кавалер, — и кто хозяин?
Конечно же, тот, что хорошо одет, он выходит вперёд, кланяется:
— Член купеческой гильдии города Ламберга купец Швайнбахер.
— Чей же это товар, купец Швайнбахер? — продолжает Волков, запуская перчатку в бочку с оловянными брусками и вытягивая один из них.
— То товары мои, добрый господин.
— И амбар твой? — кавалер кидает брусок обратно, отряхивает перчатку.
— Мой, добрый господин, и товар мой, и амбар мой.