Иное королевство
Шрифт:
К тёмной её коже в самом деле тянуло, и поди разберись, причина тут в цвете, в фактуре… или всё-таки в формах. А есть ли среди ведьм негритянки? – вдруг подумал он. То есть, что среди чёрных хватает ведьм – тут сомнений нет, но к нашему лагерю они, насколько знаю, пока не прибились. А Чёрные Ведьмы – это совсем иное, тут дело не в цвете кожи.
– По-моему, вы отбираете в друзья за полезность, – ответил Светлан.
– Друзья должны доставлять радость, – согласилась графиня. – И чем больше радостей, тем ближе друг.
– Или наоборот, – буркнул он.
– То есть?
– Чем ближе – тем больше.
Засмеявшись, чёрнокудрая Жизель сбросила ушитые жемчугом туфли с длинных ног, затянутых в белые чулки, и поджала ступни под себя, как бы добавляя беседе интимности.
– Некоторые не разочаровывают, да, – подтвердила она. – Но настоящие… друзья – такая редкость!
Протянув руку к её коленям, Светлан позволил пёсику обнюхать пальцы. Мохнатик зарычал на чужака, но как-то неуверенно, будто по привычке. Ну надо же поддерживать реноме!
– Кстати, друзья ещё бывают большие, – прибавила графиня. – И таких я ценю особо. А крупнее вас я встречала немногих… очень, очень немногих.
Кончиками тёмных пальцев с алыми ноготками она провела по кисти богатыря. Затем обхватила ладонью его указательный, словно проводя замер. И с кем сравнивает, интересно?
– Вы всюду такой огромный? – осведомилась Жизель. – Наверно, и твёрдый, да?
– Есть такой закон – сохранения, – пояснил Светлан туманно. – То есть, если в одном месте прибавляется, то в другом – убывает.
– То-то вблизи вас я размякаю, – засмеялась женщина. – Заодно и сжимаюсь, делаясь крохотной как дитя.
Эй, эй, кажись, сюжет опять поворачивает не туда! – забеспокоился Светлан. И что мне так везёт на игруний? Или это я настраиваю женщин на шалости? Может, права Лора и излишки лучше сбрасывать?
– А правда, что вы способны оторвать человеку конечность? – спросила она с интересом.
– Ну, я и пополам разорвать смогу, – пробурчал богатырь. – Вас это возбуждает, да?
Похоже, что так, – запахи подтверждали. Слегка оскалясь, Жизель попыталась вогнать заточенные коготки в его кожу. Конечно, не преуспела, но… Что-то она будила в Светлане – нехорошее. Хотелось её ухватить за пышную причёску, подтянуть вплотную и… Забавно, забавно.
– Ведь по нечаянности могу и больно сделать, – предостерёг он. – Не страшно?
– А кто сказал, что я боюсь боли? – снова улыбнулась графиня. – В умеренной дозе она даже в радость.
– Проблема в том, что с каждым разом доза требуется больше, – уведомил Светлан. – И куда это может завести?
Пожав изящными плечами, женщина ответила:
– К счастью, на мне быстро заживает. Даже следов обычно не остаётся.
– А про пирсинг вы не слыхали? – спросил он. – Или хотя бы о тату? Думаю, вам бы понравилось.
– Я люблю сочетать, – сказала Жизель. – Ведь тогда впечатления сильней. Как бы качаешься на качелях – от боли к наслаждению, из света в тьму…
– От бытия к смерти, – прибавил богатырь. – А оттуда уж не качнёшься так легко. Опасная игра, вам не кажется?
– Но в этом и есть главная прелесть! В жизни так мало развлечений.
– В самом деле? А по мне – даже перебор.
Поглядев на него сквозь прищур, смуглянка предложила:
– Не желаете пересесть ближе… э-э… граф?
– Я и сам уже запутался. Эти ваши вывески, знаете… Оказывается, их можно менять с такой быстротой!
Улыбнувшись ради приличия, она повторила, уже с настойчивостью:
– Так вы пересядете? Не бойтесь, моё чудовище не кинется на вас.
– Благодарю, мне и отсюда хорошо видно, – отделался Светлан старой хохмой.
– Вы отказываете? – резко спросила Жизель, разом теряя любезность. – Вы не смеете!
Эк это её задело!.. Усмехнувшись краем рта, он пояснил:
– У меня нет времени на прелюдии.
– Какие прелюдии, вы о чём? Мне тоже не до них! Если хотите знать, всё уже готово к приёму.
– Я помню: вы любите совмещать, – кивнул Светлан. – Но разве дело не важней удовольствия? Иногда приходится выбирать.
– О каком деле вы толкуете, милостивый сударь? – гневно осведомилась графиня. – Я что, похожа на делягу?
– Ладно, шоколадка, – сказал он, отбрасывая церемонии, – всё ж не забывай, что связалась с богатырём. Или не пересекалась прежде? Уж я вижу: без подоплёки не обошлось!
– Н-да? – пробормотала женщина, сбавляя тон столь же круто, как и повышала. – Ну возможно, возможно… Это нечестно, вы не находите?
– «Ты», – предложил богатырь.
Кивком приняв новый стиль, она продолжила:
– Мало того, что ты можешь разорвать меня голыми руками, так ещё и в мои мысли подглядываешь!
– Очень забавно, когда про честность вспоминают лгуны, – усмехнулся Светлан.
– Конечно, нам приходится хитрить, – признала женщина. – И пользоваться всем, чем наделила природа. В борьбе с вами у нас не так много средств. А лишать нас последних – недостойно героя.
– Ха, теперь расскажи мне о благородстве!.. Богатыри ж такие тупые – скушают любую ересь.
– Чего ты хочешь? – спросила Жизель прямо. – Вот про себя я знаю.
И повернувшись к нему коленями, прилегла на покатую спинку, чуть улыбаясь над мягкими холмами, сдвинувшимися к ключицам. Осталось лишь занавес поднять… кстати, тот уже пополз вверх. Всё-таки она верит в себя – молодец.
– Предположим, мы уже прошли через это, – выдал Светлан установку. – Какой следующий номер в твоей программе?
– Но разве так делается? – возмутилась графиня. – Есть же порядок, правила!
– Делается, делается, – заверил он. – Ещё и не так… К тому ж это не правила, а обычай, переступать через который иногда даже полезно.