Иногда полезно иметь плохую память
Шрифт:
— И Макс не помог? — усмехнулась мать.
— Макс помогал, как только мог. — Юлька вздохнула. "Расскажи я сейчас про свой обморок — конец! Тут же началась бы истерика.
Нет, чрезмерная забота — это, тоже бывает плохо". — Мам, кофейку бы!
— Идем.
Они уселись на кухне. Юлька с наслаждением пила слабый растворимый кофе со сливками из своей любимой огромной кружки в красный горох. Маленькие кофейные чашечки она с презрением отвергала. Мать, сидевшая напротив, пододвинула к ней вазочку с печеньем:
— Съешь.
— Ладно, — согласилась Юлька.
Она задумалась о событиях вчерашнего
— Юля, а кто это подвез тебя вчера?
Юлька на миг застыла, пытаясь выгадать несколько секунд.
— Знакомый.
— Это очень общее понятие. Кто-то из твоих одноклассников обзавелся машиной или это был один из тех самых посторонних?
— Да, — обреченно призналась Юлька. Она прекрасно знала, как болезненно относится мать ко всем ее знакомствам, хотя, как она сама считала, повода для опасений не было никаких. «Ну не гулящая же я! — в отчаянии подумала Юлька. — И не дура малолетняя! Что же она так переживает всякий раз». — Мам, это очень приличный и воспитанный парень. Уверяю тебя! — «Дура я! — ругала она себя. — Все ее тревоги из-за того, что ты ни словом не обмолвилась о нем вчера. Тогда бы мать не думала, что ты что-то скрываешь! Ну что делать, если все свои грехи я несу Максу, а не ей. Для ее же блага. Ну разве могла бы я обсудить с ней то, как он вчера меня поцеловал?»
— Что же это за парень? — Мать, похоже, не собиралась успокаиваться. — Кто он?
— Сын адвоката.
— Господи, при чем тут адвокат?! Там что, был адвокат? Это что, знакомый Гарика?
— Наверное… — Юлька поджала губы. «Вот и опять я в дурах, — прокомментировала она. — Я ведь так и не знаю, чей он знакомый. Да какое мне дело?»
— Ты даже не знаешь? — Мать изумленно смотрела на нее. — Но кто-то же его пригласил?
— Мам, он не бандит с большой дороги, даю тебе слово.
— Как ты можешь давать слово за незнакомого тебе человека?
— Теперь он мой знакомый. Мы ведь не на улице познакомились, верно? — Юлька тяжело вздохнула. — Его зовут Женя, он очень приятный собеседник, воспитанный человек, хорошо водит машину и не лезет к девушкам с похабными объятиями. Вот все, что я могу тебе сказать.
— Чем он занимается?
— Не знаю, ма. — Юлька почувствовала, что настроение ее быстро портится. — Занимается чем-то, наверное. Может, учится где-то.
Если хочешь, могу узнать. А также группу крови, полный состав семьи и была ли у его собаки чумка.
— А, так вы договорились встретиться еще рай?
— Да. Казни меня! — Юлька потешно раскинула руки, но при этом никакого веселья не ощутила. «Сколько можно оправдываться в том, что тебе двадцать два года, — раздраженно подумала она. — А ведь вся причина в этом, только в этом… Ну пусть тебе, мам, когда-то не повезло… Но зачем меня-то так мучить?!» Но вслух она ничего этого не сказала.
Мать вздохнула.
— Что ж, будем надеяться, что он порядочный парень, — сказала она без особой надежды в голосе. — Пригласи его к нам на чашку кофе.
Я хотела бы посмотреть на него.
— Устроишь ему экзамен? Тогда прощай, Женя! — Юлька помахала в окно рукой. — Знаешь ведь, как молодые люди это обожают…
Ну ладно, мам, я пойду хоть умоюсь.
Она еще раз чмокнула мать в щеку и заперлась в ванной. «Вечная история, — грустно сказала она зеркалу, — все та же самая вечная история. Берегись, берегись, берегись. Зачем, зачем, зачем?» Юлька умылась, поморгала слипшимися ресницами в зеркало и вдруг замерла, пораженная внезапной мыслью. "Он сказал — сегодня, в кафе… А телефон-то! Мой телефон. Как же он позвонит мне? Господи, какая я дура, что вчера удрала от него сломя голову. Ведь он не взял мой телефон и теперь, конечно, кусает себе локти. А может, нарочно не взял? Скажет — забыл взять, а потом с него взятки гладки. Может, даже и не собирался брать… Так, почесал язык про свои нежные чувства, поиграл в любовь с первого взгляда…
Но он, по крайней мере, знает, где я живу. Дом-то он знает, а квартиру нет… Господи, и вот тебе и роман. Какая глупость. Как мне не везет".
Юлька понуро вышла из ванной и поплелась к себе в комнату. «Единственный выход — это если он приедет во двор и начнет гудеть. Не пойдет же он по квартирам. И я его телефона не знаю… И узнать не у кого. Хотя почему не у кого?» Ей в голову пришла спасительная идея. «С кем-то же он вчера пришел? — спросила она себя. — Когда пришли мы с Максом, он уже был там. Но контингент ограничен. Хорошо, что наших было не двадцать человек, тогда бы я рехнулась. А обзвонить пятерых… Машуня, Сергей, Гарик, Лидка, Наташа.» Звоню! Пять звонков — плевое дело".
Она притащила к себе в комнату телефон и завалилась с ним на постель. Подумав, набрала сперва номер Гарика.
— Алло, Гарька! — Юлька поудобнее устроилась с трубкой в руках. — Это Юля. Как ты после вчерашнего?
— Нормально.
— А чего такой хмурый?
— Так… А что случилось? Почему ты вдруг обо мне вспомнила? — Голос Гарика несколько отмяк. — Насколько помню, это, дай бог, твой второй звонок мне вообще за все время нашего знакомства.
— Повода не было. — Юлька про себя выругалась. «Словечка в простоте не скажет. Юрист тоже мне». — Гарь, скажи на милость, то чудо природы, которое вчера провожало меня домой, — это твой друг?
Гарик на секунду смолк. Было ясно, что вопрос этот привел его в замешательство.
— Кто? Какое чудо? Макс, что ли? — прорезался наконец он. — Не понимаю тебя… Уж если он чей-то друг, то скорее твой.
— А при чем тут Макс? — удивилась Юлька.
— Так разве ты не с Максом ушла?
— Нет. Стала бы я спрашивать тебя, чей друг Макс. — Юлька пришла в бешенство от его недогадливости. — Помнишь парня, ну с которым я танцевала…
— Господи, какое мне дело до этого парня! — возмутился Гарик. — Он что, натворил вчера что-то?
— Ничего. Я думала, он с тобой пришел, потому что у него папа — адвокат.
— Какого черта! — Гарик был взбешен. — У него папа адвокат?! Что — это я его папа?!
— Спокойно, ты не его папа! — остановила его излияния Юлька. — Годы учения не пошли тебе на пользу. Возьми путевку в нервный санаторий…
— В какой?
— В нервный. Знаешь, в школе ты мне нравился куда больше. Все. Отбой.
Юлька бросила трубку. «Боже, что с ним? — подумала она. — Почему он так бесится? На мои нормальные вопросы вполне можно было дать нормальные ответы. Что ему в голову втемяшилось? Он, правда, и в школе особым юмором не отличался… Как он до конца института дошел — известно только Богу да его несчастным родителям…»