Иного не желаю
Шрифт:
Только Лера и ещё несколько учителей: по французскому, этикету и истории вроде бы немного мне симпатизировали. Остальные же обитатели замка, хоть формально и выполняли приказ своего Альфы, но при этом делали всё, чтобы меня задеть.
Тихие разговоры, вскользь брошенные фразы.
«Жалкая проститутка, заманившая Альфу в свои сети».
«Унылая старая дева, которая так некстати свалилась на нашего красавца-Альфу».
Двадцатилетние фигуристые красавицы, поглядывая на меня с пренебрежением, тихо шептались
Когда же стало понятно, что жаловаться Альфе я не пойду, всё стало совсем плохо.
Шепот превратился в отчётливый голос, а настороженное молчание в ядовитые смешки.
А мне хотелось кричать во всё горло — кричать, так, чтобы услышали все: я не желаю оставаться в их стае. Пусть забирают своего Альфу, пусть оставят меня в покое или ещё лучше – дадут улететь домой.
Но даже завопи я об этом на весь замок, надоедливые дамочки всё равно были абсолютно бессильны. Все решения в стае принимались по воле только одного оборотня. Альфы.
А Этьен… Этьен требовал от меня невозможного – поскорее влиться в его стаю. И, наконец- то, перекинуться в зверя.
Он словно не желал признавать, что ни то, ни другое для меня было невозможно.
Этьен
С каждым днем меня всё больше волновало состояние Таис. Моя избранница, вместо того, чтобы ощериться и указать наглым самкам на их место в стае, всё больше замыкалась в себе – и всё меньше проявляла ко мне чувств.
Если раньше я часто ловил в её запахе сексуальное возбуждение и даже ревность – то чем дольше Таис оставалась в замке, тем реже становились эти всплески.
Казалось, я перепробовал всё: полностью исключил полноценный секс с проникновением, нежничал с ней как ненормальной; терпеливо рассказывал о законах оборотней, и о своей стае. Сколько у нас территории, в каких городах находятся поместья Альфы, и какие земли больше всего нуждаются в присмотре Луны. Вводил, так сказать, в курс дела.
??????????????????????????
Но ей было всё равно. Она то и дело пряталась в своей ванной комнате – и когда я поникал в её мысли, я не слышал ничего, кроме чисел: двести тысяч пятьдесят восемь, двести тысяч пятьдесят девять…
Я даже втихаря консультировался с врачами, чтобы понять, можно ли мне как-то повлиять на свою избранницу. Каждое светило науки тут же важно кивало, но уже после первого же короткого разговора с Таис разводило руками и призвало, что моя пара абсолютно непробиваема.
— Вы же говорили, что она жила среди людей и даже ни разу не оборачивалась, — говорили все как один психиатры-оборотни. – Для полукровок это совершенно нетипично. Они либо становятся источником проблем для местной стаи, либо в эту стаю прекрасно вписываются, получая помощь от Альфы, особенно во время полнолуний. Но если она столько лет проживала без чьей-то помощи…
И тут же коллеги выступающих психиатров согласно кивали:
— Если бы мы нашли её хотя бы в лет пятнадцать—шестнадцать, когда оборотница ещё только-только
Впрочем, последний пункт мне, наоборот, нравился. Истязать себя до полного взросления своей самки мне жуть как не хотелось.
Да и вообще… Восемнадцатилетние самочки хороши, когда просто трахаешь их тело, позволяя волку взять столько, на сколько хватит сил. Но совсем другое дело – жена. Меня всегда смешили пары, в которых зрелые мужики окольцовывали молоденьких сук в два раза себя моложе. Ну хочется тебе поиметь её – поимей так, чтобы она не могла неделю ноги свести, но зачем же создавать с такой глупышкой постоянный союз, она ведь никогда не поймет ни тебя, ни твоих «взрослых» проблем.
Впрочем, Таис меня тоже не понимала. Не желала понять.
Она послушно выполняла все мои приказы; отлично схватывала все преподаваемые ей материалы, покорно сносила всё, что я устраивал ей по вечерам в спальне – и, ни капельки не возбудившись, засыпала с открытыми глазами.
Я чувствовал, что зашёл в тупик, но никак не мог понять, как из него выбраться.
И как назло приближалось полнолуние.
Я хотел дать Таис как можно больше времени, но мой волк, предвкушая первый совместный бег со своей парой, не хотел слышать никаких замечаний и опасений человека.
Я почти против воли стал осторожно следить за ней с удовольствием слушая, как она тихо разговаривает с учителем истории или внимательно, боясь ошибиться, спрягает глаголы моего родного языка.
Французский звучал из её девственного пока ротика слишком эротично – и мой волк сходил с ума, представляя, чтобы мы вместе с ним сделали, окажись сейчас Таис перед нами.
А когда Таис во время психологической консультации вспомнила наше знакомство в Москве, я не удержался. Рыкнув на врача, силой Альфы вышвырнул того из комнаты – и сам, подтянув Таис к себе, велел ей быстро удовлетворить меня рукой.
— Расстегни ширинку и вытащи член. – рыкнул я, когда она непонимающе взглянула на меня своими карими глазами невинного оленёнка. — Поласкай меня. Ну.
Таис, которая за эту неделю уже привыкла к подобным вспышкам с моей стороны, принялась молча доводить меня до семяизвержения.
И это её молчание несказанно злило.
Протестует. Отказывается принимать меня как свою пару. Зверь внутри меня рвал и метал, требуя взять свою самку нормально, а человек в то же время требовал утвердить свою власть герцога и вожака.
Почувствовав приближение оргазма, я ощерился.
— На колени, — рыкнул я, слегка надавливая на Таис своей силой. – Сегодня будешь глотать.
Она не могла ослушаться моей силы, но рот открывать не стала, оттого я просто кончил ей на лицо.
Когда же она стала брезгливо стирать сперму со своего лица, я не выдержал.
— Чего тебе не хватает? – зарычал я, отшвырнув столик времен Людовика XVI в сторону и прижав Таис к стене.
Я крепко держал её за шею, чувствуя, что ещё один малейший проступок с её стороны – и мой зверь окончательно сорвётся.