Иной Путь
Шрифт:
Стас с трудом выдавил положенные слова благодарности и проявления радости от того замечательного факта, что он удостоен чести работать в этой прекрасной компании, искренне надеясь, что его замешательство спишут на волнение и радость от получения премии.
"Последний клиент?! Но это же Гильермо! Сперва он почти что пригрозил обвинить меня в воровстве, а потом позвонил в офис и похвалил? Ничего не понимаю…"
В очереди к финансовому менеджеру Стас оказался прямо за невезучим Андреем. Ему и правда несладко пришлось – на учебу денег не было, особого таланта, необходимого для поступления на бесплатное – тоже, отец потерял работу и спился два года назад, а на руках у внезапно оказавшегося единственным мужчиной в семье Андрея остались больная мать, с трудом отрабатывающая свою крохотную зарплату на сортировке товаров в ближайшем гипермаркете, и двенадцатилетняя сестренка, учащаяся в школе. В результате семья едва сводила концы с концами – для них ничтожная, в общем-то, сумма в полторы сотни евро, значила достаточно много.
Дождавшийся своей очереди Андрей протянул менеджеру карту, тот быстро отстучал по клавиатуре компа нужные команды и вернул карту владельцу.
– Шестьсот евро переведены на ваш счет, – профессионально вежливо улыбнулся он.
– Спасибо, – пробормотал невезучий курьер, сгорбился и пошел к выходу, но по пути споткнулся о собственный развязавшийся шнурок и присел на корточки, чтобы завязать кроссовок.
Финансист же быстро перевел причитающуюся сумму на счет Стаса и ушел. В помещении остались только пятеро курьеров – сам Стас, Максим – красавец-атлет и гроза всех девичьих сердец курьерской компании, и стажерки Ира с Наташей, работавшие в "Гермесе" всего лишь вторую неделю.
– Шесть сотен на полуторной ставке? Чего-то маловато за твой ударный труд, – громко, чтобы все слышали, проговорил в спину направившемуся к двери Андрею Максим. В число его "достоинств" также входила любовь делать мелкие пакости, посмеяться над теми, кто не способен был дать сдачи, и спровоцировать кого-нибудь, кто слабее его, на драку – лишняя возможность покрасоваться перед девчонками.
Андрей вздрогнул и обернулся. Стас с изумлением заметил, что в глазах уже взрослого, в общем-то, парня стоят слезы.
– Макс, иди в задницу, – хрипло выдохнул неудачник.
Атлет только того и ждал. Легко стряхнул с себя почти висевшую на нем Иру и, нарочито плавно двигаясь, направился к жертве.
– Кажется, ты хамишь, – чуть ли не мурлыча, выговорил он.
Андрей сжал кулаки.
– Отвяжись от меня!
– А не то что? Пожалуешься папочке? А ведь нету папочки, – Максим состроил жалостливую рожу. – Или мамочке настучишь? А что твоя больная мамочка может сделать?
– Да пошел ты, урод! – взъярился несчастный. Худой и слабый, он прекрасно понимал, что не выстоит против белокурого красавчика и полминуты, но стерпеть оскорбление тоже не мог. – Шлюха белобрысая!
Вот этого стерпеть не мог уже Макс. Взревев, он бросился на Андрея, и с размаху врезал ему в челюсть, потом добавил упавшему несколько раз ногами по ребрам – не так, чтобы сломать, но весьма болезненно.
А в следующую секунду полетел в сторону, совсем некрасиво врезавшись головой в урну. Тут же вскочил, зарычал, оборачиваясь – атлет готов был разорвать осмелившегося так его опозорить неудачника в клочья прямо тут.
Вот только вместо неспособного дать отпор Андрея перед ним стоял Стас. Стоял спокойно, смотрел презрительно, с ленцой во взгляде. Так сам Макс еще в школьные годы смотрел на младшеклассников, которые ничего не могли ему сделать и безропотно отдавали выданные родителями на школьные завтраки наличные. И задире стало не по себе.
– Че ты лезешь, куда не просят? – прошипел он, не смея, впрочем, кидаться на неожиданного андреева защитника.
– Пункт пятый второй части правил компании "Гермес": провокация драки, причинение ущерба имуществу компании и прочая, прочая, прочая. Карается штрафом в триста евро плюс возмещение ущерба, нанесенного компании и пострадавшим, – все с той же ленцой процитировал Стас. – У тебя будут неприятности.
– Какого… ты вообще в это полез? – Максим занервничал: ему-то в свое время и в голову не пришло изучать правила, он был свято уверен, что уж с ним-то ничего плохого приключиться точно не может.
– Я уважаю компанию, в которой имею честь работать и берегу ее доброе имя, – улыбнулся юноша, краем глаза глядя в сторону находящейся сбоку от него двери. – А ты своим поведением позоришь его.
– Ты че, больной? Да клал я с прибором на эту гребаную компанию и ее имя! – взорвался Макс, со злости пиная многострадальную урну. Удара черный пластик не выдержал, и урна разлетелась на несколько кусков.
– Ты поэтому постоянно мешаешь Андрею работать? Видимо, для тебя личный интерес сделать гадость гораздо выше интересов компании.
– При чем тут эти… интересы?!
– Из-за твоих проделок Андрей не может нормально выполнять свои обязанности. Этим ты вредишь "Гермесу". Если бы Виктор Михайлович узнал об этом, тебя бы уволили, – холодно усмехнулся Стас… а точнее – Стек.
– Но ты же не скажешь обо всем этом борову, правда? – с ноткой страха спросил Макс, только тут замечая, что Ира и Наташа судорожно прижимаются к стене и пытаются сделать ему какие-то знаки.
– Я не стукач. Но если ты еще раз попробуешь навредить… Ой! – парень испуганно сделал несколько шагов назад. – Виктор Михайлович, простите, я вас не заметил.
– Ничего страшного, Стас, – менеджер улыбнулся. И эта его улыбка не обещала ничего хорошего Максу. – Андрей, Стас, Максим – в мой кабинет. Живо! Все остальные могут быть свободны. Живо!
Через пять минут все трое стояли навытяжку перед развалившимся в кресле менеджером. А тот был в ярости… что сыграло на руку Стасу.
Максим был оштрафован на триста евро в пользу компании и еще на двести – в пользу Андрея, и уволен с уничижительной записью в трудовом файле. Теперь ему нескоро удастся устроиться на работу. Андрей получил три оплачиваемых выходных на то, чтобы привести себя в порядок, одобрительную улыбку Виктора Михайловича, и "еще один шанс стать по-настоящему хорошим сотрудником "Гермеса". А Стас был награжден премией в две сотни – "за защиту доброго имени компании", и ощущением глубокого морального удовлетворения. Кроме того, когда Макс, а чуть позже – Андрей, покинули кабинет менеджера…
– Прекрасно сработано, Стас, – усмехнулся мужчина, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.
– О чем вы? – тот натурально изобразил удивление.
– О твоей провокации. Я давно заметил, что Максим тебе несимпатичен. И могу только поаплодировать тому, как тонко ты его выставил идиотом. Прекрасная провокация. Ведь ты не всерьез возмущался, когда говорил о нанесении вреда компании и так далее?
Юноша прищурился. Вопрос явно был непростой.
– Я не фанатик, Виктор Михайлович. И тем более, я не идиот. Я действительно считаю действия Максима неправильными и вредными для компании, в которой я работаю, и, соответственно, вредными для меня. Но не более.