Иной
Шрифт:
Я с сомнением глянул на Амелию.
Убить её после этой неприятной ночки было бы обидно. Зря что ли горбатился?
Я почувствовал слабый укол вины. Да, не так уж сильно я ей дорожу. А хорошая девчушка; впрочем, я и от людей, которых знал годами, избавлялся. Что мне эти полторы недели знакомства?
Очередной вздох. Эх, Алекс, какой же ты мудак. Ну разве есть у тебя повод так к ней относиться — особенно в совершенно новой жизни?
Размышления прервала Амелия. Она дёрнулась, кашлянула и открыла глаза. Слегка приподняла голову, находя мою фигуру, склонившуюся над кроватью.
А
Но Амелия на то и Амелия. Она глубоко вдохнула. Затем оценила ситуацию и, наконец, спросила:
— Что произошло?
— Ты уверена, что это не мой вопрос? — отозвался я. — Что ж, я тебя вытащил, и тебе даже не понадобится врач. Ну, скорее всего. Твоя очередь.
— Я… — Амелия поморщилась.
Я подал стакан воды. Она благодарно (а может и нет — лицо снова стало непроницаемым) приняла его и сделала несколько глотков.
— Они хотели найти вас, — снова заговорила горничная. — Вы уехали. Нашли только меня.
— И что от тебя хотели?
— Думали, я буду работать с ними. Или заманю вас в ловушку, — девушка качнула головой. — Отказалась. Избили. Думали, что со мной делать.
— Что, — нахмурился я. — Все два дня?
Амелия пожала плечами.
— Разве прошло столько времени?
А крепко её головой приложило. Наверное, лекарь всё же не повредит — моих способностей в оказании первой помощи тут явно не хватит.
Амелия осталась у меня. Я устроился в кресле, ожидая незваных гостей — к сожалению или к счастью, их не было. За моей шкурой никто не пришёл. Может, люди «Когтя» даже поверили, что на моей стороне есть наёмник, порешавший больше дюжины человек на одной из их баз? Страшно ли им? Не знаю, но вот заставить их планировать это должно.
Ещё и этот Мапель… Может, просто перейти к плану Б и отбиваться от нападений, а потом тихонько прикончить его при личной встрече? Ну а что, отличный вариант. И думать о лишем не надо. Не натравит же он на меня армию, ну в самом деле.
Человек я довольно усидчивый. Пробыл на одном месте весь вечер и всю ночь. Амелии нужно отоспаться, а мне побыть на стороже и подумать. И всё же, ничего не произошло. Я потянулся, пригладил дурацкие пушистые волосы и отыскал запасной комплект школьной формы.
Амелия до сих пор спала. На вид дольно спокойно — просто произошедшее заставило её свалиться без сил. Она, конечно, довольно подготовленная и ловкая, но на уровне горничной, а не бойца. Такое уж можно простить.
Я вышел из комнаты и огляделся в поисках ранних пташек. Как назло, ни одного студента. Любят же они поспать. Конечно, заставь семнадцатилетнего встать в семь утра в неучебный день — да он тебе в лицо посмеётся. И всё же, есть здесь ответственные личности. Например Мари; она нашлась на улице, разговаривала с какой-то девушкой из нашей группы…
…прямо возле ямы в клумбе.
Что-то мне захотелось ретироваться. Это же я вырыл — земля для Уродца бы не взялась из воздуха. Тут же нет системы отслеживания вандалов, верно?
Впрочем, Беркулин меня уже заметила. Она помахала рукой, подзывая меня, и я понял, что побег будет выглядеть подозрительнее, чем отрицание.
— Доброе утро, Мари, — улыбнулся я. — Пересаживаете цветы?
Как всегда безупречное невинное лицо. Стараюсь, как могу. А ведь мог бы стать актёром — хорошая бы была карьера.
— Привет, — отозвалась Мари. Как никогда хмурая, она сцепила руки на груди и указала в сторону общежития. — У тебя ведь окно на эту сторону выходит? Я его даже вижу… А, у тебя снова задёрнуты шторы?
Ясно, она ещё и в окна посматривает. А ведь в первую встречу я принял её за нормального человека. Как-то это слишком навязчиво даже для старосты.
— Ага, это так. В чём дело?
— Кто-то вырыл здесь яму. Вообще-то, все заметили ещё вчера утром, но виновник так и не нашёлся, — сказала вторая девушка. Её волосы напоминали сахарную вату, и я уверен, что в какой-то момент она мне представлялась, но в упор не могу вспомнить имя. — Мы решили поспрашивать тех, кто мог видеть того, кто это сделал, из окна.
— Вот как, — отозвался я. — Ну, я не очень люблю свет, так что… В общем, ничего не могу сказать.
Мари вздохнула.
— Надеюсь, этот человек не в нашей группе. Как стыдно! Ты узнаёшь эти цветы, Альберих?
Ну давай, снабди меня бесполезной информацией. Ну растут тут, кажется пионы. Впрочем, не уверен, что края лепестков должны так сиять.
— Кристальные пионы о-очень дорогие, — доверительно сообщила сокурсница с забытым именем. — Академия тратит на них кучу денег, а кто-то взял и повредил куст. Ужасный человек. Я побью его, если увижу! Не могу поверить, что кто-то относится так к деньгам…
Мари положила руку на плечо девицы-ваты.
— Ничего, Хезер, ничего, — устало произнесла она.
Боже мой, это просто пара цветов! Да из-за чего они так беспокоятся? Нет, меня этой сценой на стыд не прошибёшь!
— Мари, я хотел узнать, где тут медпункт, — подал голос я.
Девушка оглядела меня с беспокойством, будто ожидала увидеть, что у меня нет руки или вроде того. Я поспешил пояснить:
— Моя горничная неудачно упала с лестницы, а я не очень хорош в медицине. Знаешь, она сейчас не в лучшем состоянии, так что я решил, что помощь лекаря была бы очень кстати.
Очередная маленькая ложь. А ведь это так заезженно, что услышав, что кто-то упал с лестницы, даже я отнесусь к правдивости заявления с подозрением.
— Ах, вот оно что, — Беркулин выдохнула с заметным облегчением. — Я совсем забыла сказать, что ректор хотела, чтобы ты и сам проверился. Все знают о твоём состоянии здоровья, и… Ну, было бы ужасно, если бы случилось что-то серьёзное прямо во время обучения.
— Та-ак заботливо, — протянула Хезер. — Альберих, ты очень добрый, да?
Так, стоп-стоп-стоп. Милая девочка, которая выглядит как сахарная принцесса из детского мультфильма с рейтингом 0+, что ты будешь делать, если твоя служанка упадёт с лестницы и что-нибудь сломает? Я почувствовал, как моё мнение о людях этого мира разбивается о скалы разочарования. Да они мало того, что глуповатые, так ещё и говнюки, как ни посмотри.