Иноземия, или туда и снова туда
Шрифт:
Посетившие его за эту ночь сны назвать особо приятными, увы, не получится. Хоть все и начиналось очень приятно, Зак мирно лежал где-то в ранавских степях, наблюдая за бегом облаков по синему утреннему небу. Дул мягкий приятный ветерок, легко взъерошивая его курчавые волосы, где-то поблизости пела песню птичка, да кузнечики пиликали, благородно перескакивая с травинки на травинку. Но вот мирную и спокойную идиллическую картинку бесцеремонно нарушает стадо завзов. Огромны животные быстро скачут по степи, сотрясая своими тяжелыми тушами землю. И хоть и скачут они мимо Зака, но все равно, птички все попугались и попрятались а кузнечики забились в свои норки. Если в начале у Зака была надежда, что стадо это небольшое, и очень скоро оно проскачет мимо, то сколько он не ждал, завзы все скакали и скакали непрерывным потоком. Постепенно до Менского, даже во сне способного выносить разумные суждения, дошло, что завзом тут слишком много, больше, чем их не только живет во всей ранавской степи, а и во всем мире. Вынести подобное оскорбление здравому
Впрочем, Зак, феноменально орудуя своим мечем, все же был силачом каким, а самым обычным человеком, так что отталкивая Ава от панели управления он не нанес последнему даже ни одной телесной травмы, если, конечно, за подобную не считать небольшую шишку на затылке. Однако все опасения Зака оказались напрасными — на спидометре стояла цифра «восемьдесят», вполне нормально, и вокруг была не стена копий воинов Этросгаста, а все тот же сельский пейзаж.
— Ладно, Ав, будем считать, что мой приказ ты не нарушал, пощадим тебя. А ты, Она, хоть и пыталась его остановить, но не смогла. А теперь давайте, рассказывайте, что ту вообще происходит?
— Что? — потирая новую шишку повторил Ав, — Мы следует твоим указаниям и крутимся по Этросгасту, плавно приближаясь к нашей цели. Занимаемся этим последние часов двенадцать, сначала я, потом Она, потом опять я, с вечера и вот вплоть до нынешнего момента. Находимся сейчас мы где-то тут, — тычок пальцем в место уже не на общей карте, а на том плане, который наши герои нашли в доме родителей Зака, — Если тут все правда, то с таким темпом по прямой можем до места доехать уже за час, петляя — максимум за два. Доволен?
— Вполне, — Зак действительно был доволен тем, что и без его руководства Ав и Она со всем прекрасно справились, засчитав это как свою заслугу в качестве хорошего учителя, — Кстати, Она, а ты… Она?
— Она спит, Зак, — пояснил Ав, — она пол ночи просидела за рулем, пока мы с тобой спали, так что лучше ты ее не буди, а поехали-ка вперед. Мне, знаешь, уже самому захотелось узнать, что нас в конце пути ждет.
— Поехали, — легко согласился Зак, — И, если ты говоришь, что ехать по прямой час, а так два… Ладно, дадим Оне выспаться.
Впрочем, объезда не вышло. Потому как оказалось, что наши герои так незаметно уже были не где-то там, а в пригородах Мостагаста, единственного настоящего города Этросгаста, а заодно — многотысячной неприступной крепости, готовой в любой момент отразить хоть объединенные силы всех остальных стран вместе взятых. Так что, заметив, что перед ними вот-вот уже будет первая полоса укреплений города, состоящая как раз из предназначенных для остановки сусликотранспортеров огромных ежей, Зак вынужден был резко свернуть, лишь чудом избежав попадания в одну из многочисленных ловушек, которых тут было больше чем достаточно. А также Менскому пришлось пересмотреть свое отношение к карте местности, потому как там, как он понял, были изображены лишь некие глобальные объекты, вроде рек или лесов, контуры же городов и селений были намечены лишь приблизительно, чтоб дать понять, что там что-то вроде есть. К счастью, судя по карте выходило, что цель их расположена не в самом Мостагасте, попасть куда было бы нелегко, а в его пригороде, где по логике вещей особых укреплений быть было бы не должно.
Их и не оказалось, так что последние километры пути наши герои, в том числе и проснувшаяся Она, проехали без всяких происшествий, лишь наблюдая из бойниц за тщательно фиксирующими их передвижение местными жителями. Хотя нет, это до сих пор они фиксировали, но стоило броневику выйти на финишную прямую, и все кардинальным образом поменялось. Теперь этросгастцы почти открыто высказывали свое беспокойство по поводу происходящего, а то и вообще бросались наперерез, желая своими телами остановить вражескую машину. Впрочем, не на того напали — Зак, обнаруживший в себе талант водителя, интуитивно этих самоубийц огибал, не желая брать на свою совесть еще несколько лишних сотен жизней. А может и зря — вместо благодарности в сторону транспортного средства наших героев полетело все, что только и могло летать. Начиная от стрел и камней, и заканчивая дрессированными птицами, но ни первые, ни последние, ни остальные повредить чуду ропейской технической мысли не могли. Суслики уверенно тянули тонны железа, дерева и живой материи, а Менский не менее уверенно управлял всеми сусликами, направляя их движение в нужное русло.
Последние несколько километров, когда наконец все вокруг осознали, куда именно направляются вражеский экипаж, жители Этросгаста совсем посходили с ума — они едва ли не рвали на себе волосы, понимая всю бесполезность любых попыток остановить неприятеля. Однако даже добровольно избавившись от волосяного покрова изменить они уже ничего не могли — Зак достиг своей цели.
Что сие знаменательное событие произошло стало понятно в тот же момент, как на горизонте замаячило нечто глобально-монументальное, хоть и уступающее по высоте тому же представительству Мена в Мосгаве, но все же вызывающее восхищение своей давящей мощью. Описать, что это было именно такое, не так
И вот наконец броневик доехал до пирамиды. После чего еще раза два объехал ее по кругу. И не для того, чтоб насладиться архитектурными изысками, которых тут не особенно то и имелось, а просто в поисках входа. В принципе, вполне могло случиться и так, что ход бы этот вообще отсутствовал, но он по счастью был лишь неприметен, и на третьем круге, когда Ав и Она уже начинали переживать, ожидая вот-вот готовую настигнуть их погоню, девушка заметила какую-то подозрительную дырку, которая, при более близком осмотре, оказалась дверным проемом, ведущим внутрь пирамиды. Решив, что все равно больше они ничего не найдут, наши герои без всяких проблем выбрались из сослужившего добрую службу броневика и оправились изучать подземелья под монументом, служившим, как теперь уже было почти понятно, центром если не всего Этросгаста, то уж центром его духовной жизни, это точно.
Спускаясь вниз по темному и мрачному проходу, озаряемому лишь светом факелов, тут же найденных и зажженых, Зак, Она и Ав все больше и больше проникались мыслью, что они, похоже, первые святотатцы, осмелившиеся побеспокоить покой древнего монумента за последние как минимум лет двести. По крайней мере слой пыли на полу давал именно такую оценку, в то время как сама каменная кладка прохода вообще походило на нечто времен доисторических. Причем ни малейшей догадки по поводу того, куда они попали, ни у кого не было. Стены, обычные гранитные стены, не украшали никакие рисунки, не было заметно ни одного бокового ответвление, а был просто туннель, ведущий куда-то вперед. Впрочем, вперед, это не совсем точное определение. Потому что на самом деле проход шел не по прямой, а петляя то налево, то направо, то немного опускаясь вниз, то наоборот, поднимаясь вверх. Будь среди наших героев кто-нибудь, обладающий феноменальной ориентацией в пространстве, он бы определил, что проход, в целом, описывает круги по периметру пирамиды, но так как такого человека тут не имелось, то всем оставалось идти вперед. Полагаясь на то, что древний архитектор, каким бы чудиком он не был, никогда бы не построил многокилометровый туннель, упирающийся в самый что ни на есть обычный тупик. Тем более что назад идти сейчас явно было бы смертельно опасно — хоть этросгастцы и не ходили давно по этому коридору, считая его, наверно, чем-то священным, то за парком они явно следили. А это почти наверняка означает, что возле выхода как раз сейчас стоят несколько сотен лучников, готовых моментально превратить любого человека в существо, которому и дикобраз с ежом бы позавидовали. Кстати, это предложение было, между прочим, не так уж и далеко от истинности, в отличие от другого — преследовать врагов внутри здания этросгастцы не решились, посчитав, что не стоит лишний раз осквернять место сна Великого Отца Народа, который, пожелай он того, и сам сможет покарать нарушителей своего покоя. И еще, ни Ав, ни Она, ни Зак так никогда и не узнали, что на самом деле все те люди, которые пытались их остановить в конце пути, заботились не о родине своей, а о судьбе своих врагов. Потому как ни один враг, даже самый жестокий, не заслуживает той кары, которой может его подвергнуть Великий Отец Народа, и лучше уж быть разорванным толпой на кровавые куски, чем узреть лик Спящего…
Не зная обо всем этом, наши герои сделали очередной поворот, и вместо того, чтоб оказаться в тесном и душном каменном проходе, обнаружили вокруг себя огромный зал, по сравнению с которым царский дворец в Ода показался бы жалкой лачугой. Уходящий в небеса, подпираемый сотнями колонн, каждую из которых лишь человека три смогли бы обхватить, освященный сотнями зеркал, каким-то образом пропускающих внутрь свет из внешнего мира, зал вызывал лишь одно чувство — человек всесилен. Причем не любой человек, а именно тот, который все это и воздвигнул. Кто бы не был сей великий зодчий, он постарался явно на славу, и хоть его творение уже пару сотен лет никто не лицезрел, монументальности от этого не убавлялось. Впрочем, кто бы ни был этот великий творец, но строил он не просто какой-нибудь храм или дворец, а склеп. Склеп, предназначенный для упокоения лишь одного человека, чей саркофаг стоял в самом центре, не огромном постаменте, сверкая таким количеством драгоценных камней, что вся сокровищница Зака могла бы быть куплена за самый мелкий из них. Тут явно покоился местный вариант бога, и что-то делать дальше, предварительно не удовлетворив своего любопытства, Зак не собирался. Ему, да и спутникам его тоже, было интересно, как же именно должны выглядеть боги, и как именно сих небожителей пристало хоронить. Но, порядка ради, Она все же напомнила: