Инспектор из Глазго (Наша Иможен)
Шрифт:
— Инспектор, перед вами Ангус Камбрэ Стоу, мой сын.
— Ваш сын?!
— И его жена Джанет Камбрэ Стоу. Они поженились сегодня утром в Гретна Грин.
Мак-Хантли показалось, что он снова услышал негромкий смешок суперинтенданта. Юэн продолжал:
— А это Фиона Рестон, которая вот-вот Станет миссис Стоу. Так что отец и мать поженятся позднее своего сына. Оригинально, не правда ли?
— Мистер Стоу, я с радостью поздравил бы вас всех, но вы подшучиваете над законом, а это опасное занятие.
— Подшучиваю
— Вы ведь утверждали, что ваш сын погиб!
— Я? Ничего подобного, инспектор.
На помощь Стоу пришла Имоджен:
— Это все я, инспектор, но я действовала без всякого злого умысла. Я увидела, как Ангус уронил голову на руль, увидела кровь, испугалась и ушла. А потом сказала Теду Булитту то, что сама считала правдой. И ни в коем случае не собиралась навести вас на ложный след.
Дугалу хотелось схватить ее за волосы и стукнуть лбом о стену: он был по-прежнему уверен, что она бессовестно лжет. Он повернулся к Ангусу:
А что можете сказать вы? К чему было устраивать всю эту комедию у Торнхилла?
— Никакой комедии не было, инспектор. Я просто убил куропатку и нечаянно испачкал лоб кровью. Машина моя сломалась, и Джанет отправилась за помощью. Мы хотели побыстрее выбраться за границу графства, чтобы скрыться от родителей моей жены. И когда Джанет нашла водителя, ехавшего в Экклефехан, мы бросили джин и пересели в его машину.
Мак-Хантли поверил ему не больше, чем Имоджен, но не мог доказать, что парень лжет. Он повернулся на каблуках и пошел прочь, так ничего и не ответив. Мак-Клостаг тоже расстроился — из-за того, что не мог принять участия в пиршестве.
— Сэм Тайлер, жду вас завтра утром в участке. Готовьтесь давать объяснения, иначе я сообщу обо всем в Перт!
Дугал был уже на улице; сержант собирался последовать за ним, как вдруг его окликнул Стоу:
— Арчибальд! Держите!
Мак-Клостаг на лету поймал брошенную ему бутылку виски. Лицо его просветлело. Стоу сказал:
— Забудьте всю эту историю, Арчи, и гордитесь тем, что стали настоящим шотландцем.
Когда полицейские садились в машину, на пороге появилась Имоджен:
— Инспектор, вы сердитесь на нас?
— Еще бы! Проехать столько миль, а потом стать посмешищем веселой компании — что может быть приятнее!
— Инспектор, с самого начала я повторяла вам, что вы ошибаетесь, но вы и слушать не хотели! Неужели вы думаете, что наследница рода Мак-Грегоров способна на клевету и может оговорить своего соотечественника без всякой на то причины?
— Если бы я сказал наследнице рода Мак-Грегоров все, что о ней думаю, она бы тут же слегла в постель с желтухой. Поехали, Мак-Клостаг!
На следующий день после этого позорного случая Мак-Хантли уже был в кабинете суперинтенданта. Выслушав рассказ инспектора о поездке в Экклефехан, Копланд не смог удержаться от смеха.
— Не думал, что доставлю вам такое удовольствие, сэр!
— Извините, инспектор. Но это столь забавно… И, кстати, довольно просто…
— На ваш взгляд — возможно…
— Если хотите знать мое мнение, Мак-Хантли, то я думаю, что вам полезнее будет выслушать мисс Маккартри.
— И арестовать Лидбурна?
— Нет, пока что изучить его дело.
— Значит, по-вашему, он еще недостаточно пострадал?
— Инспектор, вам мешает гнев. Вы злитесь на Имоджен и ее друзей за то, что они обвели вас вокруг пальца.
— Они все говорили мне неправду!
— Разумеется.
— А значит — пытались обмануть правосудие!
— Возможно.
— Нельзя же прощать такое!
— Можно.
— Почему?
— Потому что вы не можете доказать, что они обманывали правосудие умышленно. Так что. забудьте о своей неудаче и помиритесь с ними, когда найдёте настоящего убийцу.
— Сэр, прошу вас поручить это дело кому-нибудь другому. Я, как видите, проявил полную беспомощность и…
— Перестаньте, инспектор. О вашей беспомощности буду судить я. А пока что я хочу, чтобы именно вы поставили в этом деле заключительную точку, хотя бы для того, чтобы убедиться в своих способностях.
— Но я уже не понимаю своей роли в этой истории и не знаю, что делать дальше.
— Это все потому, что вы не хотите слушать тех, кто хорошо знаком с Калландером и его жителями. Кстати, вы не находите, что Фиона Рестон и Юэн Стоу сохранили за двадцать лет очень трогательные отношения?
— Нахожу… Хотя у миссис Рестон репутация довольно… резвой женщины.
— Я уверен, что это пустые сплетни и что Лидбурн исккренне возмущался, когда его принимали за любовника миссис Рестон. А она подтвердила эти слухи только потому, что хотела запутать вас и отвлечь ваше внимание от своего сына, ради счастья которого была готова пожертвовать даже своей репутацией.
— Согласитесь, сэр, что тут есть отчего запутаться!
— Конечно, инспектор, но хороший детектив должен уметь терпеливо продираться сквозь мелочи, не упуская из виду главного. А что в данном случае главное, как не убийство Хьюга Рестона?
— Совершенно верно.
— Этот аптекарь, похоже, был у людей не в большом почете. Взять хотя бы то, как он оклеветал Стоу в колледже, чтобы отобрать у него девушку. А участие Глеироутса и Лидбурна этом деле и их характеризует не лучшим образом..
— Конечно!
— Знаете, Мак-Хантли, если в двадцать лет человек уже стал таким подлецом, то вряд ли ему когда-либо суждено исправиться. Видимо, Рестон до сих пор затевал какие-то гадости, и один из тех, кто пострадал от его поступков, убил его. Теперь осталось просто установить личность этого «пострадавшего».