Инстинкт выживания
Шрифт:
Грэг резко развернулся на месте и чуть не упал с края стола, на котором сидел. Боковым зрением проводник случайно заметил блик синевы в верхней левой части оконной рамы. Уставившись в подозрительную точку, он почувствовал, как по его телу пробежал холодок, а за ним последовали пупырчатые мурашки.
Грэг взглянул на присутствующих, все они уставились на его незамысловатое выражение лица. Он, немного отойдя от стола, вполголоса сообщил о прибывших насекомых.
Подобная информация была воспринята с весьма встревоженными лицами. Все сразу как-то засуетились, забеспокоились.
Почувствовав
Клаус, лихорадочно трясясь, забился в угол комнаты. Прежде он сидел на кресле, но после замеченного свечения, живо перебрался через боковую спинку и сполз на пол. Хиггентс оставался непоколебимым и все также сидел на своем стуле и неотрывно следил за, теперь уже неподвижным, бликом на стекле. Дрю и Сьюзи старались дышать, как можно реже и тише, пытаясь тщательнее скрыть свое присутствие, вот только это было абсолютно бессмысленным занятием.
Перед подобным охотником даже претворяться мертвым бесполезно. Такие чувствительные твари, как эти, способны не только услышать биение сердца, но и даже распознать процессы метаболизма в организме.
Боб Стивенсон, проходя на цыпочках мимо племянницы — в сторону Грэга, продемонстрировал Дрю указательный палец, пересекающий губы, тем самым веля девушке: сидеть тише воды, ниже травы. В подобном, лаборантка и не нуждалась. Тот страх, который приковал ее к креслу, не то что говорить или двигаться, но и спокойно моргать не давал.
Неожиданно за дверью что-то брякнуло. Это были пауки, свалившиеся с потолка и проникшие в одну из комнат, входные двери которых находились на противоположной стене узкого коридора. Комнаты представляли собой палаты, оборудованные для экстренной медицинской помощи. Для предотвращения расточительности электроэнергии, света в палатах не было, этим, в свою очередь, пауки и воспользовались.
Все происходило слишком быстро. Опасность с каждой секундой подбиралась к людям все ближе. Вскоре пауки придумают, как отключить электричество, и тогда вопрос о спасении — встанет гораздо остро.
Один из пауков, сидящих у края оконной рамы, попытался сломать часть пластиковой конструкции и слишком близко подобрался к свету. Его стекловидная конечность, кристаллизовавшись, заставила существо извергнуть из своих недр, отвратительный, злобный писк. Как будто разозлившись на затаившихся людей, он, качнувшись, со всего маху врезался в окно. Разбив хрупкую преграду, паукообразное явление влетело внутрь комнаты. От прямого контакта, Хиггентса с чудовищем, спас его письменный стол.
Мерзкий писк паука затих еще тогда, когда существо пролетало над подоконником. Люди, от шокирующего зрелища, словно превратились в каменные изваяния. Г рэг рядом с Бобом застыл со световой гранатой в руках, а Стивенсон тянулся к бутыльку с зажигательной смесью.
Передняя часть — стола хирурга, существенно пострадала. В процессе приземления, членистоногая особь с силой ударилась кристаллизованными конечностями об древесину крышки и оторвала треугольный кусок лакированного дерева. К счастью, стол не был прикручен к полу и по инерции отодвинулся назад, оставляя паука позади себя и одновременно впереди самого Хиггентса.
Поднявшись с пола, хирург заглянул за стол, но в силу своего роста, не смог как следует разглядеть создание. Обойдя спасительную преграду, доктор присев на корточки, рядом с застывшей тварью, принялся с любопытством ее рассматривать.
— Скорее подойдите сюда! — поспешил Хиггентс подозвать присутствующих, дабы они тоже смогли лицезреть удивительный процесс кристаллизации существа.
Паук бледнел на глазах, пока, в конце концов, не превратился в прозрачно-серый, органично сложенный, декоративный образ. Лишь только глубоко в центре головогруди, все также, светясь неоновой синевой, пульсировали остатки жизненной энергии. Начиная со стекловидных конечностей, поверхность паука, прямо на глазах покрывалась кристальной мембраной, словно тонкий лед, покрывающий недавно обледеневшие лужи.
Хиггентс, неожиданно вспомнив о чем-то очень важном, вскочил на ноги и бросился к двери. Открыв ее, он осторожно выглянул в коридор, там все так же, как и прежде, горел тусклый свет. «Светло — значит безопасно», — пронеслось в голове хирурга. Фигура старичка скрылась из вида за запертой дверью.
Мгновение спустя, доктор вернулся. В одной руке он нес аэрозольный дезодорант, которым не так давно проводил опыты с Частицами, а в другой, средних размеров, отполированный до блеска, молоток на деревянной ручке.
По-видимому, у старичка появился какой-то план. Он попросил всех расступиться и отойти подальше. Присев на корточки, рядом с недвижимой, валяющейся кверху ногами, кристальной статуей, Хиггентс поставил аэрозоль на стол и взял молоток поудобнее — сплющенной стороной вперед. Прицелившись к кончику лапки паука, старичок несколько раз ударил молотком. Отколов пятисантиметровый кусочек, хирург, воспользовавшись, подсунутым под образчик, листком бумаги, перенес его на рабочий стол.
— Так я и думал. — Врач посмотрел на наблюдателей. — Когда они кристаллизуются, — пояснил он, — то приобретают, свойственную кристаллу, плотность.
Хиггентс взялся за аэрозоль и достал зажигалку из кармана своего белого халата. Обдав пламенем, отколотый обрубок, он без тени сомнения в собственной безопасности, взял в руки образовавшийся минерал.
Два других паука, нависающих над оконным проемом, почуяв вспышку пламени от аэрозоля, попятились к краю крыши и на время там затаились. Гибель сородича, не произвела на них большого впечатления. Разбив стекло и вторгнувшись, он пожертвовал своей жизнью на благо общего дела. Затем пауки, поняв, что отсюда им не удастся прорваться, решили ретироваться и отправились к тому месту на крыше, где более удачливая группа смогла пробить настил и проникнуть внутрь.