Инстинкт жертвы
Шрифт:
Папы нет дома уже 34 часа и 40 минут. Я хорошо считаю. Наверное, он ищет янтарь. Сегодня он не брал меня с собой на берег, потому что холодно. Это он так сказал. Но мне кажется, что на улице тепло. Я сижу в беседке и пишу это в свой дневник. Приготовила папе бутерброды. Когда он придет – он их поест. Он любит бутерброды.
Артур пролистал в конец дневника. На листе обычной шариковой ручкой были нарисованы два человека. Догадаться, кто из них кем является, было не сложно – Лера подписала каждого.
Леон
– Переверни. – Рита c интересом наблюдала за реакцией Артура.
На следующей странице рисунок был почти такой же, только на корабле оставался уже один человек. Он так же продолжал улыбаться. А в нарисованном море плавала Саша, откусанная пополам нарисованной акулой, которую Лера заботливо подписала, видимо, чтобы никто не перепутал с дельфином.
– Многоговоряще. – Артур рассмеялся. – Да уж. Эту Сашу она точно невзлюбила. Думаю, ответ очевиден. Малая поставила отцу ультиматум.
– Но и с Сашей Леон уже не вместе. Так. Давай все расставим по времени. А этих двоих пока оставим в покое. Я уверена, что скоро все встанет на свои места.
– Да, только девчонку-то искать надо.
– Если рыба судорожно бьется о сети, ей стоит отплыть немного назад, чтобы увидеть, где есть дыра. А она обязательно есть! – Она смотрела на Артура серьезным взглядом, будто говорила о рыбе не в переносном смысле. – Сделай одолжение. Отвези экспертам записку, образцы почерка Леры и постановление. Они в курсе, ждут. Думаю, что это будет бестолковая экспертиза, но попробовать стоит. И не забудь узнать про гараж. В выходные вряд ли что-то сможешь найти, но попробуй.
– Одолжение? Или задание?
– Если не нравится как одолжение, то задание.
– Одолжение – это значит, ты должна будешь что-то мне взамен, верно? – Он прищурился и чуть было не подмигнул Рите, вовремя остановив себя.
– Взамен я буду лучше подбирать слова, чтобы не возникало вопросов.
От ее холодного взгляда кольнуло где-то внутри. Если было бы можно отмотать несколько секунд назад, он бы просто ответил «Хорошо».
Глава 22
Понедельник. Саша с раннего утра уже была на работе и читала личные медицинские карты первых пациентов. С клиникой отца, в которой она до сих пор оставалась главной, можно было даже не сравнивать. Буйных там никогда не было.
Здесь же было два отделения. Первое – для душевнобольных, попавших сюда через добровольное согласие, и второе – для пациентов, которых лечат принудительно.
Саша работала в первом. Не потому, что ей неинтересны тяжелые случаи, как раз таки наоборот. Те, кто попадал во второе, довольствовались симптоматическим лечением сильнейшими препаратами, ограничивающими рецепторы, отвечающие за психоз. С такими было невозможно разговаривать, основное время нужно было наблюдать за их состоянием и назначать препараты в нужной для каждого из них дозировке. Во втором отделении царил туман спутанного рассудка, стелющийся по кафельному полу вдоль ножек неподъемных кроватей.
Больных здесь держали до определенного времени, пока не пройдет острая стадия, затем переводили, если это было возможно, в первое отделение. Тогда и наступало время для нее – главного врача-психотерапевта Александры Герц.
Одной из таких пациентов была Аида. Ее личное дело заинтересовало Сашу в первую очередь.
Оказывается, Аида в этом месте уже восемь лет, при этом ее медицинская карта гуляла из первого во второе отделение и обратно.
Несколько дней назад женщину снова перевели сюда из второго. Это выглядело странно.
«Выходит, человеку не могут помочь?» – думала Саша и уже отмечала в своем календаре день и время беседы с ней. «Надо разобраться».
Она открыла карту с самого начала. На первом листе вшит лист с так называемой биографической лестницей, где в четырех колонках, начиная от первого года ее жизни, были прописаны все важные жизненные события, физические и психические заболевания. За свою жизнь этой женщине пришлось пережить немало: смерть матери, повлекшая за собой кожные болячки на нервной почве, низкая социальная адаптация в школе, предательство близкого человека, подтолкнувшее на суицид, наркотики, долги, венерические заболевания и в финале – смерть любимой бабушки, которая привела ее в этот новый для нее дом.
Тощая, ссутулившаяся женщина сорока двух лет сидела напротив, опустив голову. Ее тонкие руки были сцеплены в пальцах и просунуты между ног.
Аида Саше показалась какой-то знакомой и родной. Будто ее внутренний ребенок, который никогда не выходил наружу, вышел поговорить с ней.
– Аида, я знаю, что вы здесь довольно долго. Давайте познакомимся.
Аида молчала.
– Теперь я ваш лечащий врач. Меня зовут Александра Герц. Я попробую помочь вам.
Аида продолжала молчать, она лишь приподняла осунувшееся лицо и одарила Сашу сухим отсутствующим взглядом серых глаз. Саша пыталась уловить его, поймать, зацепиться, но взгляд проходил сквозь нее.
– Аида. – Саша попробовала восстановить ее хорошее отношение к психологу и уже утвердительно произнесла: – Я помогу вам.
– Нет, – тонкий, с легкой хрипотцой голос произнес это слово несколько игриво, – я не хочу.
– А чего хотите?
– Ничего.
Аида говорила уверенно, так, будто ее не волнует собственное состояние и пребывание в этом месте. Более того, она хотела остаться здесь.
– Вы впервые за восемь лет покинули больницу со стойким и значительным улучшением, но вернулись почти сразу во второе отделение. Это написано в вашей карте. Что произошло с вами там? – Она кинула взгляд на окно, за которым полуразвалившийся снеговик вновь заметало снегом.
– Ничего. – Она опустила голову и вот-вот готова была заплакать.
– Хорошо. Тогда на сегодня это все.
Несоразмерно лицу длинные губы Аиды внезапно вытянулись и изогнулись в улыбке. Глаза заблестели. Она не ожидала такой короткой беседы.
– Все? Правда можно идти?
– Конечно. – Саша улыбнулась.
– Сейчас? Прямо сейчас? – Она начала слегка подпрыгивать.
– Аида, когда будете готовы, вы сможете снова прийти ко мне.
Аида встала и на своих хрупких хрустальных ногах вышла за дверь.