Инструкция для дракона

Эйкен Г. А.

— Ой! — произнесла Иззи и прикусила нижнюю губу. — Капитан, простите за ваше… эм… лицо. — Она поморщилась, а затем медленно посмотрела на Брастиаса. — Генерал, прошу за это прощения. Кажется, я забыла сдерживать силу… снова.

Брастиас очень и очень медленно посмотрел на Бриёга. Выражение лица мужчины и нервный тик ясно давали понять, что Бриёгу нужно сделать. Но как дракон, любой дракон, может сказать любимой женщине, что её единственная дочь, которая ещё не достигла восемнадцати, отправится на войну?

* * *

Дагмар убедилась, что её собаки набегались,

накормлены и обласканы. Потребовалось некоторое время, чтобы успокоить животных, страх, который навёл дракон, задержался, но так как они были не старше года, то справились со всем хорошо. Они не поджали хвосты при виде дракона. Хорошо. Ей не нужны собаки, которые струсят во время битвы.

Пожелав Йохану спокойной ночи, Дагмар с Кнутом направилась в замок. Когда она вошла в главный зал, совсем не удивилась, что между братьями битва в самом разгаре. Пока это словесные оскорбления, к физическим действиям ещё не перешли. Хотя, скорее всего, очень скоро и это будет. Братьям хватало малейшей причины начать драку, и пока Дагмар держалась от них подальше, редко получала какие-то травмы. И всё же, когда она вошла, братья перестали спорить и тут же сосредоточили на ней внимание.

Дагмар остановилась.

— Что?

— Он в твоей комнате? — спросил Эймунд, опершись на длинный обеденный стол.

— Да. Он хотел принять ванну.

— Ванну?

— Да. В нормальной ванне. Не всем достаточно умываться ледяной водой из реки.

— Все это хорошо и понятно, но, сестра, он не должен находиться в твоей комнате.

Не в настроении для всего этого, Дагмар решила уйти и бросила через плечо:

— Знаю. Он может разворошить мою кровать, как большой кот или сгрызёт обувь.

— Или сытно перекусит.

Что-то в голосе Эймунда, заставило Дагмар остановиться

— Я отправила ему хлеб и сыр.

— Этого недостаточно. Не для него.

— Это правда? — Валдис положил руку на плечо Эймунда. — Па говорит, что он дракон, который приходил утром и который сменил свой облик на человеческий. Они, правда, могут такое делать?

— Да, это правда.

— Должно быть, им досталось это от тех богов, в которых ты не веришь.

Не оценив его сарказм, Дагмар ответила:

— Я не собираюсь снова объяснять свою систему веры… — Она резко замолкла. Все братья улыбались. Они не улыбались, если только не были пьяны или не убили кого-то. Они не убили дракона, и даже не пытались, потому что тот этой ночью находился под защитой их отца. Тогда что же они сделали?

Дагмар оглядела помещение, выискивая хоть какую-нибудь подсказку о том, что же происходит. Может что-то не на месте или пропало…

Дагмар снова осмотрела зал, на этот раз все считая.

— А где щенок из помета Торы?

В отличие от остальных щенков, которые уже проходили дрессировку, этот оказался очень маленьким и пугливым, поэтому стал домашним животным, а не боевым. Он рвал все в клочья, играл с детьми и жил счастливой, бесполезной жизнью.

— Какой щенок? — спросил Эймунд, пытаясь выглядеть совершенно невинно.

Дагмар посмотрела на каждого брата.

— Ублюдки! — почти закричала она, подняв подол юбки и быстро выходя из зала. Вслед ей долетел смех братьев. Дагмар пробежала по коридору и поднялась на второй этаж. Тяжело дыша, она добралась до закрытой двери в свою спальню, с ужасом осознавая, что ощущает капельки пота, стекающие по спине. Она не потела! Это братья заставили её напрягаться, но позже она за это им отомстит. А сейчас…

Дагмар толкнула дверь. Дракона в ванне не оказалось. Быстро оглядев комнату, она заметила его влажную, голую задницу, торчащую из-под кровати.

— Иди сюда, малыш, — соблазнительно проговорил он. — Чуть ближе, маленькая вкусняшка.

Испытывая отвращение, злость и ярость, сильнее, чем когда-то раньше, Дагмар схватила обнажённого ублюдка за лодыжку и выдернула его из-под кровати. Гнев придал ей сил, чтобы сдвинуть этого огромного, поедающего собак сукиного сына.

— Ой! — вскрикнул он и перевернулся, явив взору Дагмар своё пугающе огромное оружие между ног. И если бы Дагмар не была настолько расстроена, то, возможно, заметила какое восхитительное тело у дракона. В отличие от её рыцарей, которые были просто горой мускулов, и некоторые как будто родились без шеи, потому что ширина плеч скрывала её наличие, дракон у ног Дагмар был огромным, но жилистым. Ни жиров, ни странно сформированных, перекачанных мышц. Его бедра сильные и накаченные, а живот — плоский и твёрдый, с чётко выраженными косыми мышцами. Глядя на него сверху вниз, Дагмар осознала, что пальцы дрожат, язык присох к нёбу, но решила проигнорировать своё состояние и сосредоточиться на гневе.

Гвенваель поднял на неё взгляд.

— Женщина, я совсем не ценю то, что сейчас стёр яйца о камень!

— А я не ценю то, что ты гоняешься за моей собакой… опять!

— О. Это. — Он прочистил горло и чуть дёрнул плечами. — Кто-то открыл дверь и бросил сюда щенка. Я посчитал, что это мне небольшое лакомство от тебя.

* * *

А у маленького варвара, оказывается, есть характер. По крайней мере, когда дело касается её собак. И сейчас она этот нрав проявила в полном объёме, замахнувшись ногой ему между ног. Гвенваель понимал, что мог прикрыться руками, но свернулся и перекатился на бок, кряхтя, когда Дагмар ударила его по почке.

— Держись от моих собак подальше, дракон! От всех моих собак. От самой маленькой до самой большой, — приказала она и прошла к кровати, чтобы подхватить маленький комок шерсти, что прятался на той стороне. — Каждая собака в замке и на этих землях принадлежит мне. Ты не прикасаешься к ним, не разговариваешь и близко не подходишь.

Дагмар прошла мимо, держа на руках щенка. Она поглаживала его и тихо с ним разговаривала.

— Это собака, маленькая разбойница, — он вздохнул, абсолютно не испытывая жалость. — Всего лишь собака. Иногда я их косточками ковыряюсь в зубах.

Дагмар зарычала, наклонилась, схватила Гвенваеля за влажные волосы и дёрнула так, что едва не сняла с него скальп.

— Ай! Отпусти! — Он шлёпнул её по рукам, пытаясь заставить расстроенную женщину отпустить его драгоценные и любимые волосы.

Женщины всегда говорили, насколько сильно нравятся им его волосы и то, как они касаются их тел. Они любили гладить их прежде, чем наконец-то приступали к самому Гвенваелю. Последнее, что ему нужно, чтобы какая-то обезумевшая женщина их выдрала.