Инструктор над законом
Шрифт:
– Мы тут в антиквариате разбираемся не так, чтобы очень, - крутя ус, сказал участковый, - но дырки он проделывает такие, что только держись!
Я проверял.
– А он не взорвется?
– спросил Илларион, взвешивая револьвер в руке и на пробу прицеливаясь в ствол березы шагах в двадцати.
– Говорю же, проверял, - обиженно сказал участковый.
– Тут вот у меня еще патронов к нему с десяток...
– Еще и патроны!
– восхитился Забродов.
– Так ты ж не участковый, а чистый Дед Мороз!
Он взвел курок, опустил револьвер, потом
– Орел, - сказал участковый.
– Только сильно на это не рассчитывай.
– Никогда я на это особенно не рассчитывал, - ответил Илларион, выбрасывая стреляную гильзу и заполняя опустевшее гнездо в барабане.
– Это так, для поднятия боевого духа.
– Ага, - сказал участковый, - понятно. Так где ты, говоришь, служил-то?
– А ты, батя, не промах, - усмехнулся Илларион.
– Только я тебе про это ничего не говорил.
И, ты уж прости меня, не скажу.
– Ага, ага, - покивал участковый, - ясно. Но больше-то не служишь?
– Не переживай, отец, я сам по себе, - успокоил его Илларион, пряча револьвер за пояс и одергивая сверху камуфляжную куртку.
– Ты где взял-то эту гаубицу?
– Где взял, там боле нету, - участковый шевельнул усами, что у него, по всей видимости, обозначало улыбку.
– Теперь уж ты меня извини.
Забродов хмыкнул. Этот тип начинал ему определенно нравиться.
– Что же ты, так и возишь ее все время в машине?
– спросил он.
– Зачем - все время? Сегодня только положил, перед тем как сюда ехать.
– Ох, и хитер же ты, батя!
– с искренним восхищением сказал Илларион.
– Доживи до моих лет, и ты таким станешь, - уверил его участковый.
Вполне довольные друг другом, они полезли в машину.
– Погоди, а скотина как же?
– спросил Илларион.
– Это не твоя забота. За скотиной я пришлю кого-нибудь, кто болтать не станет.
– Слушай, отец, - сказал Илларион, когда "уазик" вырулил на дорогу, а запасная машина у тебя случайно где-нибудь не припрятана?
– Чего нет, того нет, - вздохнул старший лейтенант.
– Танк есть немецкий, в полной исправности. Не подойдет?
– Шутишь?
– Какие шутки! Тут по лесам всего столько...
Да и в лес ходить незачем - заходи в любой дом и бери, что надо: хочешь - пушку, хочешь - пулемет.., если, конечно, знаешь, где искать. У нас тут места интересные, к ним привыкнуть надобно...
– Вот же черт, - сказал Илларион.
– Ну, Мещеряков, доберусь я до тебя...
– Это кто такой?
– насторожился участковый.
– Да приятель один. Это он мне сюда приехать посоветовал. Охота, говорит, тут исключительная, и рыбалка тоже...
– А он давно здесь был, приятель-то твой?
– Да лет восемь, а то и все десять тому.., черт его знает, в общем.
– А-а, - протянул участковый, - тогда понятно. Отчего же, охота тут и впрямь знатная. Живы будем, так свожу тебя на лося.
Они надолго замолчали, изо всех сил стараясь удержаться на прыгающих под ними клеенчатых сиденьях. Участковый гнал машину, не разбирая дороги, и та козлом скакала" на ухабах, веером разбрызгивая черную воду из глубоких непросыхающих луж. Илларион во время этой гонки молил бога только об одном: чтобы старый револьвер как-нибудь сам собой не выстрелил у него за поясом. То-то было бы весело...
Солнце между тем поднялось уже довольно высоко, высушив росу на траве и листьях. Вскоре им попалось неторопливо бредущее по дороге стадо коров в сопровождении сопливой личности в огромном, до колен, засаленном парадном солдатском кителе без пуговиц и огромных резиновых сапогах, ведрами болтавшихся на тощих нижних конечностях. На голове у личности красовалась бейсбольная кепка с надписью "US ARMY", а в руке был зажат самодельный веревочный кнут. Личность бодро отсалютовала кнутом, и участковый в ответ просигналил клаксоном.
– Привет, Мишка!
– прокричал он, высунувшись в окошко.
– Что ты всю дорогу своей кавалерией перекрыл?
– Гы, - ответила личность, радостно улыбаясь щербатым ртом.
– Мишка, - пояснил Иллариону участковый.
– Вот скажи мне, что из него нынче может вырасти?
Одно из двух: либо пьяница, либо бандит, потому как ничего другого он, можно сказать, и не видал.
Не останавливаясь, они проскочили деревню, в которой жил щербатый Мишка и где за машиной увязалась целая стая одуревших от безделья дворняг. С бешеным лаем эта разношерстная компания проводила машину до околицы и разом отстала, внезапно потеряв к ней всякий интерес. За деревней опять потянулся лес без конца и края, лишь время от времени перемежаемый раскорчеванными участками, на которых буйно зеленели сорняки.
Через некоторое время машина миновала небольшой тихий поселок, состоявший сплошь из двух- и трехэтажных кирпичных особняков, молчаливо высившихся за монументальными глухими заборами с железными воротами. Крыши некоторых коттеджей были покрыты шифером, но большинство щеголяло красной и зеленой черепицей. В окнах скромно поблескивали небьющимся стеклом стеклопакеты.
– Эт-то что еще за райское видение?
– поинтересовался Илларион.
– Таможенники здесь живут, - мрачновато ответил участковый, воздержавшись от дальнейших комментариев.
– Что-то я этого места не помню, - сказал Илларион.
– А ты его и не видел, - разъяснил ситуацию участковый.
– Мы другой дорогой едем.
– Так короче, что ли?
– Да нет, - неопределенно хмыкнул старший лейтенант, - длиннее.
Илларион не стал больше спрашивать - все и без того было предельно ясно. Он лишь еще раз подивился изворотливости ума деревенского милиционера и непроизвольно дотронулся до выпиравшей из-под куртки рукояти револьвера.
Вскоре они въехали в большое по здешним меркам, домов этак на сто, село, осчастливленное такими благами цивилизации, как правление колхоза, клуб, начальная школа, медпункт и отделение милиции, служившее штабом бравому участковому.