Инструктор по экстриму
Шрифт:
– Нет ничего слаще… ей-богу!.. ничего слаще горизонтальной поверхности. Это истинное наслаждение – ходить по ровной земле.
Он только сейчас заметил Пузырькова, встал с колен и принялся устало отвязывать от коуша веревку.
– Вы смеетесь надо мной? – спросил он.
– Ничуть, – ответил Пузырьков. – Я вам завидую.
– Напрасно, – ответил мужчина. – Я сначала тоже завидовал. А когда прошел по стене первые десять метров, перестал завидовать и начал вспоминать, как мне раньше хорошо жилось.
– Вы можете тоже испытать это чувство, – предложил парень Пузырькову.
– А
– Ваше желание плюс шестьдесят баксов. Можем договориться на завтра.
– Желание и баксы есть. Но я не знаю, кто вы? Кому я доверю свою жизнь? – произнес Пузырьков с той вежливой осторожностью, которая всегда отличает умного и осмотрительного клиента.
– Личность очень достойная, – заверил мужчина, снимая обвязку.
– Я инструктор по альпинизму туристической фирмы «Экстремтур», – по полной программе представился парень. – Вожу клиентов на Истукан на законных основаниях. Нареканий со стороны общественности не имею.
– Неужели вы поднимаетесь сюда каждый день? – без особого любопытства спросил Пузырьков, делая вид, что больше увлечен панорамой побережья.
– Каждый день, – кивнул Славка, наматывая веревку по кругу от ладони к локтю и обратно.
– И не страшно?
– Привык. Это моя работа.
– А какие требования к клиентам?
– Ась? Требования? – переспросил Славка и задумался.
– Не старше ста, не младше трех, – проворчал мужчина. – За деньги он кого хочешь на вершину затащит.
– И женщины бывают?
– Все бывают, – уклончиво ответил Славка. – Ну что? Надумали?
– Страшновато, – признался Пузырьков. – А несчастных случаев в вашей практике не было?
– Боже упаси! – заверил Славка.
– А я слышал, что в эту пятницу со скалы человек сорвался, – как-то буднично сказал Пузырьков и взглянул на Славку.
– Когда?! – с агрессивным вызовом, готовый защитить свой безупречный профессионализм, произнес Славка. – В пятницу?
Он призадумался, вспоминая, что это был за день пятница, и вдруг его лицо помертвело. Он судорожно сглотнул, пробормотал что-то вроде: «Не может такого быть» – и наклонился, поднимая с земли карабины.
– А что, в самом деле кто-то сорвался? – с напряженной улыбкой, больше похожей на гримасу, уточнил мужчина и, должно быть, еще раз мысленно поклялся, что никогда больше ни в какую авантюру, ни на какие горы, а только с любимой Люсей на пляже, на топчанчике, в шезлонге…
– В самом деле, – подтвердил Пузырьков и вынул из кармана полароидный снимок, на котором Ломсадзе в шортах и майке демонстрировал зеркалу бицепсы. – Вот этот человек.
Мужчина взглянул на фото круглыми глазами и произнес «ужас!», словно на снимке был запечатлен обезображенный труп. Славка, заметно побледневший, как бы ненароком вытянул худую шею, пытаясь увидеть снимок. Пузырьков удовлетворил его любопытство. И хотя по глазам парня было заметно, что он видел Ломсадзе первый раз в жизни, Пузырьков как в игре «горячо-холодно» почувствовал, что «горячо».
– Не узнаете?
– Нет, – ответил Славка и настороженно взглянул на Пузырькова.
– А в пятницу вы поднимались сюда?
– В пятницу? – спросил Славка, оттягивая время, но все равно ответа
– Я следователь из районной прокуратуры, – ответил Пузырьков таким голосом, будто сообщал о себе нечто постыдное, и полез в карман за удостоверением. – Расследую убийство, которое произошло здесь в пятницу.
Ему всегда с трудом давались подобные слова. Он знал, что они обладают магической силой, и собеседник, кем бы он ни был, сразу покорялся власти этих слов. А Пузырькову не хотелось власти над людьми, он считал, что властью может обладать только исключительно умный, волевой и физически сильный человек. А та власть, которая исходила не от человека, а от его должности, казалась ему незаконно присвоенным орудием.
Раскаявшийся в своем авантюризме мужчина прикрыл рот ладонью и стал невидимым и беззвучным. Славка, нахмурившись, собирал скальное «железо» и закидывал его в рюкзак. Он был зол на себя. Не надо было начинать разговор с этим человечком, называть фирму, в которой работает, болтать про ежедневные восхождения на Истукан. Но откуда же он знал, что за этой безвинной маской подростка скрывается хитрый следователь! Теперь Славка влип и понятия не имеет, как будет выкручиваться. Правду сказать он не может, потому что правда – это предательство Геры. А чтобы складно солгать, нужно время для сочинительства правдоподобной истории.
К его счастью, Пузырьков не стал приставать к нему с ножом к горлу.
– Я зайду к вам в «Экстремтур» сегодня днем, – сказал он Славке, и в его голосе была заметна неловкость, мол, извините, что я навязываю вам свое общество. – Постарайтесь в это время там находиться. Это в ваших интересах.
«Овечкой прикидывается, – с неприязнью подумал Славка. – Надо как-то связаться с Герой и предупредить его…»
– А вас я попрошу оставить мне свои координаты, – попросил Пузырьков бывшего авантюриста.
– Мои? – удивился мужчина и вдвойне пожалел о своем восхождении на Истукан. – А я же тут как бы… Я тут вообще первый и последний раз… Нет-нет, пожалуйста! Дом отдыха «Голубая лагуна»…
9
Звонок мобильного телефона застал Пузырькова в кабинете у Микитовича. Молча качнув головой, принося свои извинения, следователь вышел из офиса «Экстремтура», прижимая трубку к уху. «Опер» Юра грозился сообщить нечто «архиважное» и конфиденциальное, потому Пузырьков торопился на улицу, где мог поговорить без свидетелей. Остановившись в тени тополя, он наконец сказал, что готов выслушать.
Сотрудники аптеки «Авиценна» опознали труп. Это действительно был начальник охраны Леван Ломсадзе.
Пузырькова даже в жар бросило от осознания масштабности и многогранности того дела, за которое он взялся. Убийство начальника охраны аптеки и, как следствие, ликвидация хорошо налаженной и отработанной системы охраны вполне могли быть первым шагом к дерзкому ограблению аптечного склада, где хранился героин. Кто, кроме директора Наврусова и Ломсадзе, мог знать о героине? Кто-то из сотрудников?