Интеллектуальная собственность в бизнесе: изобретение, товарный знак, ноу-хау, фирменный бренд...

Дашян Микаэл

Согласно Публикации МТП № 441 в соглашении может быть предусмотрено, что дистрибьютор обязуется предоставлять производителю необходимое содействие для защиты его прав, например регистрации патентов и товарных знаков, информации о нарушениях прав производителя, предъявления исков в случае таких нарушений, а также ведения подобных дел. Также важную роль играет условие о порядке использования дистрибьютором товарных знаков грантора. Однако наличие подобных условий в тексте договора не является панацеей от возможных правовых коллизий.

Даже в случае если стороны сделают в договоре ссылку на lex mercatoria и соответственно будут применяться Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА (1994г.) [130] , некоторые императивные нормы страны дистрибьютора могут вступать в конфликт с положениями договора.

Но еще большие убытки могут возникнуть, если грантор передает права на объекты промышленной собственности (патенты,

товарные знаки), которых в действительности у него нет. Несомненно, данная ситуация звучит весьма комично, но в большинстве подобных случаев это не следствие недобросовестности одной из сторон, а простой недочет в договорной работе – все внимание уделяется вопросам согласования поставки товаров, а к интеллектуальной собственности относятся как к обыденной формальности. Однако в таких случаях решение конфликта лежит не только в правовой сфере, нередко, учитывая длительный и транснациональный характер данных отношений, на карту ставится деловая репутация компании, пользующейся «недочетами» партнера.

130

Закон. 1995. № 12. С. 82 – 92.

Наглядным примером таких «недочетов» в отношении условий об интеллектуальной собственности является судебное разбирательство, отраженное в постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа от 4 ноября 1999 г. № КГ-А40/3549-99 [131] .

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Истец – товарищество с ограниченной ответственностью обратилось с иском о взыскании задолженности суммы, приблизительно равной 1,12 млн рублей, с закрытого акционерного общества – завода медицинских препаратов. В иске было отказано решением арбитражного суда, оставленным без изменения апелляционной и кассационной инстанциями.

При вынесении решения суд руководствовался тем, что договор о сотрудничестве и предоставлении статуса эксклюзивного дистрибьютора, на основании которого и появилась задолженность, заключенный между сторонами, является в силу ст. 168 ГК РФ ничтожной сделкой. Исследовав обстоятельства дела и проанализировав условия заключенного дистрибьюторского договора, арбитражный суд пришел к выводу о том, что фактические намерения сторон были направлены на заключение договора коммерческой концессии, предметом которого явилась передача истцом ответчику исключительного права на реализацию медицинского препарата. Поэтому взаимоотношения сторон регулируются нормами главы 54 ГК РФ и патентным законодательством. Таким образом, указанный дистрибьюторский договор не был зарегистрирован в порядке, установленном ст. 1028 ГК РФ и патентным законодательством РФ.

Поскольку ответчик не представил суду доказательств передачи ему прав на патент, в том числе исключительного права на реализацию препарата, то судом был сделан вывод о том, что ответчик был не вправе выступать в договоре коммерческой концессии в качестве стороны, передающей исключительные права.

131

СПС «Консультант-Плюс».

Другое, схожее с данным, судебное разбирательство закончилось иначе.

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Предметом разбирательства явилось использование исключительных прав на изобретение (лекарственное средство), защищенное патентом № 2025126 «Средство для лечения и профилактики вирусного клещевого энцефалита, индуцированного в эксперименте». Анализ дистрибьюторского соглашения, заключенного сторонами, привел суд к выводу об освобождении ответчика от правовой ответственности.

Существенным основанием для этого оказалось условие дистрибьюторского договора, заключенного сторонами, предметом которого была передача исключительного права по продаже соответствующего лекарственного препарата. В заключительных положениях данного дистрибьюторского договора стороны включили условие об исключении взаимных претензий, т.е. все возникшие до заключения этого договора взаимные претензии по поводу использования исключительных прав по соответствующему патенту в их отношениях будут исключены.

В кассационной жалобе истец, требуя отменить решение и прекратить нарушение его исключительных прав на использование изобретения по патенту, отмечает, что неправильно сравнивать дистрибьюторский и лицензионный (надлежащим образом зарегистрированные в Роспатенте) договоры (см.: постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 3 октября 2002 г. № Ф04/3712-1118/А27-2002) [132] .

132

СПС «Консультант-Плюс».

Обязательство, принятое сторонами об отсутствии претензий друг к другу в связи с исполнением положений дистрибьюторского договора, в данном случае, так же как и в предыдущем

примере, ничтожно. Однако ряд дополнительных обстоятельств дела повлиял на то, что в иске было отказано, к ним относятся:

• в разное время и разные собственники защищаемого патента совершали действия на введение в хозяйственный оборот соответствующего лекарственного препарата в отношении ответчика законным путем и не накладывали на него какие-либо ограничения;

• по сведениям патентно-лицензионного отдела известной финансово-промышленной группы, действующий патент на способ получения данного лекарственного препарата не выявлен;

• другой патент, в котором прямо указывались характеристики рассматриваемого лекарственного препарата (состав таблетки и способ лечения), принадлежал третьему лицу, но на период рассмотрения дела аннулирован, что не является препятствием для свободного производства соответствующей субстанции и продажи таблеток и т.д.

Впрочем, нередко происходят и более странные ситуации. К примеру, некоторые «дистрибьюторы» попросту не могут подтвердить свои правомочия, в том числе права пользования соответствующими объектами интеллектуальной собственности.

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Так, в арбитражном разбирательстве об обязании ответчика прекратить нарушение патента РФ № 52625 от 16 июня 2003 г. на промышленный образец «Пластмассовый контроллер» [133] основной довод защиты состоял в том, что ответчик является эксклюзивным дистрибьютором пластиковых индикаторных пломб в России и СНГ с 1997 г. Указанные пломбы, которые и включали в себя существенные признаки запатентованного промышленного образца, поставлялись ответчиком в Россию через компанию-посредника и реализовывались потребителям этих пломб до даты приоритета промышленного образца.

В итоге ответчик так и не смог доказать, что он является добросовестным преждепользователем, который использовал на территории РФ изделие, тождественное тому, на которое истцом был получен патент, до даты приоритета, поэтому он сохраняет право на дальнейшее использование пломб без расширения объема (см.: постановление Федерального арбитражного суда РФ Московского округа от 21 февраля 2005 г. № КГ-А40/180-05) [134] .

133

Указанный патент аннулирован решением Палаты по патентным спорам от 31 марта 2005 г. Подробнее см.: www.fips.ru/rudeimage/0/0/50000/52000/52625-2005.05.16.pdf

134

СПС «Консультант-Плюс».

Рис. Пластмассовый контроллер (патент на промышленный образец № 52625)

В приведенном примере наиболее интересен даже не сам спор, а то, что ответчик называл себя эксклюзивным дистрибьютором, фактически таковым не являясь – необходимо было прежде провести мероприятия по охране интеллектуальной собственности.

В заключение нужно отметить, что российские компании пока очень осторожно относятся к внедрению практики заключения дистрибьюторских соглашений на внутреннем рынке. В большинстве случаев, используя соответствующее название, заключаются договоры качественно иного содержания: коммерческая концессия, длительная поставка товаров, и т.д. В судах при рассмотрении разбирательств, связанных с исполнением обязательств по дистрибуции товаров, соответствующие договоры зачастую вызывают неясности, и в соответствии со ст. 431 ГК РФ судьи определяют смысл договора в целом, а также выясняют действительную общую волю сторон.

Недостаточное обсуждение и распространение дистрибьюторских соглашений приводит к тому, что российские компании не всегда технико-юридически готовы к заключению крупных договоров с иностранными контрагентами, в частности даже в процессемежкорпоративного общения юридических отделов контрагентов пока, к сожалению, не всегда имеет место единообразное понимание сущности дистрибьюторского договора. Поэтому дальнейшее обсуждение данной темы должно оказать значительное влияние на повышение правового компонента при распределении продукции на внутреннем и внешнем рынках.

ГЛАВА 16

ДОВЕРИТЕЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

16.1

«Силуэт» доверительного управляющего исключительными правами

Управление в общем смысле подразумевает обязательность длительной реализации цели, т.е. функцию, обеспечивающую сохранение определенной системы, поддержание ее деятельности. Под доверительным управлением интеллектуальной собственностью следует понимать комплекс мер, направленный на повышение стоимости соответствующего объекта, внедрению его в производственный процесс (если это возможно) и осуществление комплексных мер по его охране в интересах собственника.