Интеллигенты на Святой Руси. Часть первая
Шрифт:
Правильная жизнь хорошо прорисована в верхнем левом углу картины. В нём нет ничего, кроме неонового свечения изысканных красок изготовленных самим художником. По секрету он сказал мне, что это смесь из собственной крови, сперматозоидов и недельной щетины. И всё это сделано для вечности и для защиты авторских прав. Трудно подделать картину, написанную столь изысканными красками. Я нахожу в этом истину. Ибо идти правильно – это значит
Михаил Цветов подвижник. Подвижника кормят идеи и знания. Он не отделяет себя от Вселенной, стремясь её обобрать. Он, наоборот, стремится ей отдать всего себя. Конечно знания как и картину их несущую, можно продать. Ведь и художнику надо как-то выживать в нашем мире. Да, знания можно продать, но покупатель не всегда может оказаться «нашим человеком», поэтому обмен предпочтительней. Обмен на то, что помогает получать новые знания. Деньги входят в подобный обмен. Жаль, что у меня их нет, а то я бы непременно купил эту выдающуюся картину. Деньги первоначально возникли как средство универсального обмена, это потом жулики навесили на них различные паразитные функции, которые и лишили нас их.
С кем идти к знаниям, кто они «наши люди»? Это не простой вопрос. Он всегда тесно связан с вопросами крови, а часто ещё глубже, с людьми, владеющими одной и той же тайной. Кровные узы имеют место быть. Это хорошо показано, в нижнем правом углу картины, написанном тем же составом красок. Здесь мы видим игру молодого, среднего и старого лица. Но это не три головы «Змея Горыныча», это скорее три образа скрытых в одном человеческом лике.
Узы крови нас привязывают к наследству, а значит к материальному миру. Кровные узы – это бесконечное терпение самых различных выходок своих родственников, и почитание лучших из них, особенно тех, о ком хранится память в картинах и фотоальбомах, книгах и кинофильмах. Но всё это бренно в мире, где есть поезда и самолёты. Об этом явственно свидетельствуют центральные сцены картины.
Человек многосложен. Кровь близких, в сравнении с близкими по духу, сущий пустяк. На Святой Руси ещё не забыли, как за деньги немецкой родни из немецкой царствующей династии выпустили кишки. В течение всего этого затянувшегося процесса никто из родственников сильно не всполошился. Как говорится «умерли и умерли».
Другое дело
Присутствуют на картине и образ детей. Мы видим, как трудно они родятся. Это говорит не о тяжести труда повитух и мучениях рожениц, а только о том, что дети должны родиться для решения духовных задач, когда они уже поставлены, а не для воспроизводства. Кто из родителей задумывается над этим, увлёкшись самим процессом. Чем заняты эти двое лежащие на рельсах? А главное, зачем они легли на рельсы? Не отсюда ли происходит «грех зачатия» и разрушение семьи. Не является ли поезд художественной формулой неотвратимого наказания за безрассудство в таком важном деле, как брак, как зачатие.
Но именно на рельсах решается наша судьба. На рельсах мы пытаемся понять для чего нам дано материальное тело и почему оно столь бренно. Бренно до такой степени, что при падении и наезде бывает легко разрушено и даже погублено. Но нам уже известно из фильмов о войне, а также из книг о героях, сколь сильным может быть дух и в хилом теле.
Не здесь решается наша судьба, не здесь… Здесь мы только пытаемся понять, для чего существует материя. Почему мы, имея разум, столь привязаны к ней. Видимо, для Бога это важно. Видимо, материя – это очень сильная составляющая всей Вселенной. Видимо, Бог пытается добиться того, чтобы те, кто призван ей управлять, стали безупречны в своих желаниях. Видимо в этом и состоит право нашего выбора. Либо признаёшь себя частью бога и творишь нужную, красивую, безопасную материю, либо вместе с прочими порождёнными собственной глупостью проваливаешься в «тартарары» на переплавку.
Конец ознакомительного фрагмента.