Интернат (Женщина-апельсин - 2)
Шрифт:
А Макс ничего не сказал. Он смотрел на крошечный холмик земли под акацией, потел и пускал слюну.
***
У маленького причала недалеко от владений Хамида красивую темноволосую женщину одевали в золото и драгоценные камни. Она стояла совершенно голая в окружении мужчин. Из женщин была только Лиза - секретарь Хамида. Еве было холодно.
– Подними руки, - тихо, в самое лицо сказал ей Хамид.
Ева подчинилась и подняла руки.
– Встань на колени!
Ева опустилась на колени с поднятыми руками.
Хамид надел на нее короткую, чуть прикрывающую ягодицы кольчугу из золота. Кольчуга
– Встань, женщина.
Ева встала, внимательно осматривая лица стоящих рядом мужчин. Рыжий секретарь Феди и его преданный летописец смотрел немного растерянно, он никак не мог решиться предложить Хамиду подождать и разобраться, не предвидится ли у Феди наследника. Незнакомый Еве худой и опасный мужчина телохранитель неубереженного Феди - один смотрел на нее весело и без малейшего намека на плотский интерес. Он рассматривал ее пристально, любуясь отличным экземпляром физически развитой особи идеального исполнения. Остальные - охранники и гости - только что не пускали слюну. Хамид был грустен, но торжествен.
Он, кряхтя, встал на колени, ему поднесли подушечку, на которой лежали украшения для Евы, взял браслеты и надел ей на щиколотки. Встал, опять отошел назад, любуясь, взял наручники.
– Протяни руки.
Ева вытянула вперед руки.
– Разожми кулаки, растопырь пальцы! Ева раскрыла ладони и показала Хамиду - примерная девочка вымыла руки перед едой.
– Открой рот!
Хамид засунул в рот Еве указательный палец, провел им за зубами у щеки.
– Высунь язык.
Ева покраснела легкой краской ненависти и злобы, но язык вытянула далеко, с удовольствием подразнила быстрыми влажными движениями гостей. Легкий стон удовольствия у некоторых присутствующих.
– Руки назад!
Хамид зашел сзади и защелкнул наручники на ее запястьях.
– Вроде все.– Повернул ее и осмотрел со всех сторон.– Теперь так. Объясняю, что я делаю. Женщина, ты приговариваешься к смерти за то, что убила моих самых близких друзей. Ты свернула шею Максу Черепахе, так сказал Федя, хотя я не представляю, как тебе это удалось.
– Он жрал мозги у детей, твой лучший друг!– Ева почувствовала приближающуюся истерику, она решила, что лучше закричит и расплачется от унижения и обиды, чем позволит страху напасть на нее.
– Ты зарезала ножом Федю Самосвала, когда он смотрел на тебя и любовался!– продолжил Хамид.
– Твой второй лучший друг любил насиловать женщин, избив их перед этим!
– Молчи, женщина. Тебе дадут слово. За это ты приговариваешься к смерти. Но ты - та самая женщина, которую так хотел мой друг Федя, за тобой он и приехал сюда. Я хочу, чтобы ты встретила его в лучшем наряде там, где не бывают живые. А когда твое тело истлеет в этом сундуке, - Хамид показал рукой себе за спину, там стоял большой железный ящик, - и если вдруг найдут твои останки, никто не скажет, что Хамид пожалел денег на погребальное платье для женщины своего друга. А теперь ты можешь сказать, что хочешь, но это твои последние слова, не трать время на ругань!
– Я хочу тебе сказать, что ты Драная Жопа!
–
Никитка закрыл лицо руками.
– Напомни себе, кто ты! Съезди при случае в тот городок, придурок, где закопал свою расписку, и прочти, кто ты есть на самом деле! А уж я постараюсь там с тобой встретиться!
– В сундук!– заорал Хамид, наливаясь краской и топая ногами.– В сундук немедленно!
От неожиданного крика его слуги еще несколько мгновений не двигались с места, Хамид схватился слева за грудь, упал и стал бросаться в них песком, бессильно воя:
– Уберите ее быстрей, изувечу! В сундук! Еву подхватили под руки. Она болтала в воздухе ногами и смеялась.
– До встречи, Драная Жопа!– успела она крикнуть, прежде чем стукнула тяжелая крышка и защелкнулся замок.
Двое слуг с трудом подняли тяжелый сундук и пошли по трапу на катер.
Хамид полулежал на песке, провожая их глазами и тяжело дыша.
– Как стемнеет - в море, - бормотал он.– Откуда она знает, она не женщина - она ведьма! Может, ее сразу удушить, чтоб потом не думать?..
– Извините!– Над ним склонилось рыжее лицо Фединого секретаря и тощее высохшее - Лизы.– Не обращайте внимания, - сказал секретарь Феди.– Это я ей свой роман прочитал.
Хамид смотрел, ничего не понимая. Лиза удивленно повернула голову и посмотрела на Никитку.
– Уйдите, - попросил Хамид, отмахиваясь от них руками, он плохо соображал, что происходит.– Позовите Илию! Какой роман, пошел вон, дурак!
– Я написал роман.– Рыжая голова секретаря Феди нависала косматым солнцем.– О детстве Феди, об интернате. И прочел ей, чтобы она знала перед смертью, кого убила! Это моя первая книга из трилогии о больших людях.
Хамид размахнулся, ослепленный солнцем и ненавистью, и ударил кулаком Никитку в глаз. Никитка упал затылком в песок, раскинув руки.
Хамиду стало намного легче. Он прикрыл глаза и только хотел подняться, как услышал странный визгливый смех.
Хохотала Лиза. Она шла по берегу, сняв туфли с каблуками, проваливаясь длинными ступнями в песок, и смеялась, иногда подвывая и наклоняясь вперед, прижав руки с туфлями к животу.
Хамид закрыл глаза и лег на спину рядом с Никиткой, также раскинув руки в сторону.
Орали чайки, шумело вечернее море, далеко-далеко уныло и тревожно завыли полицейские сирены.
***
Две полицейские машины ехали по вызову к богатому особняку. Недалеко от ограждения, за территорией особняка, в пыльных кустах был обнаружен большой перевязанный полиэтиленовый пакет с телом мужчины. Рядом с пакетом стоял полицейский, первым попавший к месту находки, и несколько зевак. Подвернувшийся удачно газетчик приготовил фотоаппарат.
Из подъехавших машин вышли четверо представителей закона и толстяк в штатском с чемоданчиком, переговариваясь, подошли к свертку. Зевак оттеснили, на ушлого газетчика наорали, но беззлобно - он был им знаком и хорошо платил за информацию, полиэтилен разрезали. Странно, но вони не было. На склонившегося над трупом врача чуть повеяло холодом. Убитый мужчина был невысок, телом крепок, с русыми, коротко стриженными волосами, совершенно голый, с глубокой сине-багровой полосой на шее.