Интернат (Женщина-апельсин - 2)
Шрифт:
Федя улыбнулся ему слабо, почти незаметно, и Макс вдруг тоже немного разинул мокрый рот. Федя хотел сказать об этом Хамиду, но не мог говорить от боли. Зажав рукой рану, он заставил тело расслабиться, боль потихоньку сдалась, когда Федя убрал окровавленную руку, рана уже не кровоточила.
Федя получил справку. На уроке физкультуры он мыл котлы в столовой. Большая повариха подшучивала над ним, Федя настороженно вдыхал забытый запах горячей плиты и женского пота, передние зубы у поварихи были золотые. Выходя из кухни, Федя столкнулся с учителем. Застывшие мутные глаза
– Болит нога?– спросил учитель тихо. Федя молчал.
– Зайдешь после уроков ко мне, расскажу, как правильно подкачать мышцы и понравиться девочкам. Ты так ничего, крепенький.– Быстрая рука ощупывала плечо все сильней.– Нагрузка нужна, каждодневная нагрузка.
Федя, плохо соображая, бросился искать Хамида.
– Мне нужен нож.
– Купить можно у Болта.– Хамид сразу все понял.– Сам хочешь порезаться или его? Это я к тому, что, если правильно себя проткнуть, можно пару месяцев в больнице проваляться. Если напасть на учителя, срок будет большой. Да и из больницы когда-нибудь выйдешь.
– Я пойду к директору и все расскажу, пойдешь со мной?
– Нет.– Хамид ответил тихо, но так уверенно, что стало ясно: он об этом уже думал.– Я никуда не пойду и ничего не буду говорить. И тебе не советую. И вот что... Я тут подумал... Возьми с собой Макса, скажи, что он тоже хочет позаниматься, а то очень слабенький.
Макс стоял рядом и невыносимо вонял дохлой черепахой.
Федя удивленно посмотрел в глаза Хамиду. Черные глаза с обреченно расширенными зрачками - длинные безупречные сливы в загнутых ресницах, первая морщинка у переносицы.
В кабинет учителя физкультуры Федя вошел с Максом.
– Выпроводи дебила в коридор, - спокойно сказал учитель.
– Он тоже хочет потрахаться, - неожиданно для себя сказал Федя.– Как тебе его задница, ничего, да?
– Я вижу, ты серьезный малый.– Учитель встал и расстегивал ширинку. Я тебя немножко накажу, побью по попке за плохое поведение, так что снимай штаны.– Он накручивал на руку солдатский ремень с пряжкой.
Федя встал сзади Макса.
И Максу достался первый хлесткий удар ремнем. Макс удивленно вытянул вперед руку, прикрывающую черепаху на груди, и рассмотрел вздувшуюся багровую полосу.
Федя зажмурил глаза. Он надеялся, что Макс не даст себя ударить. Учитель размахнулся второй раз, Макс и теперь не закрылся, а протянул руки, словно в желании обнять, и сделал шаг вперед. Ремень пришелся ему по плечу. Макс нежно обхватил учителя руками и приподнял над полом, сжимая все сильней. Федя, стоящий сзади, увидел недоумение на рыхлом лице, вдруг проявился цвет глаз учителя физкультуры - болотные с желтизной, недоумение сменилось ужасом.
Раздался приглушенный хруст. Учитель завизжал тонко, негромко - ему не удавалось вздохнуть - и вдруг обмяк, уронив голову на плечо Макса. Желто-зеленые глаза все еще смотрели на Федю, изо рта вытекла струйка крови. Макс осторожно положил учителя на пол.
– Хочу есть, - сказал он задумчиво, разглядывая тело на полу.
Федя выскочил в коридор, его вырвало несколько раз, пока он бежал по коридору из учебного корпуса в спальный. Странно, но думал он только об одном: никогда в жизни его столько не рвало, сколько в этом проклятом интернате!
– Пойдем!– Это было все, что он сумел сказать Хамиду. Был Федя в тот момент бледный до синевы и трясся не переставая. С кроватей, прерывая свой послеобеденный детский отдых, поднялись еще человек пять. Остальные закрыли глаза и отвернулись.
– Не надо, - пытался удержать ребят Хамид, - туда не надо ходить, это наше дело.
– Не ссы, - отвел его руку Севрюга, - не заложим.
В переходе между корпусами им попалась учительница. Перепуганного Федю запрятали в середину.
– Уроки пойдем делать в класс, - объяснил доходчиво Севрюга, контрольная завтра, боимся двойки получить.
Учительница прижалась к стене и долго смотрела им вслед.
В учебном корпусе стояла тишина. Макс сидел в коридоре на полу в своей любимой позе - вытянув широко расставленные ноги, привалившись спиной к двери в кабинет учителя физкультуры. Он был весь в крови.
Группа любопытных встала перед ним, тяжело дыша.
– Черепаха, - уважительно сказал Севрюга, не в силах отвести взгляд от окровавленного рта Макса, - дай пройти!
Макс не двинулся с места.
– Я поел, - вдруг сказал он и икнул.
– Он упо-по-требил глагол.., в про-про-шедшем времени!– радостно сказал Федя, стуча зубами.
– Вот и хорошо, теперь тебе надо умыться.– Хамид взял руку Макса, стараясь на нее не смотреть, и потянул на себя.
Удивительно, но Макс поднялся. Сначала он встал на четвереньки, сыто рыгнул, потом поднялся.
Хамид повел Макса по коридору к туалету, остальные, толкая друг друга, ринулись в кабинет. Федя остался в коридоре, прислонившись к стене.
Сильный запах свежего мяса и крови, непонятные куски и части тела, разбросанные по комнате с застекленными полками, хранившими внутри себя кубки и награды бывшего бравого футболиста. Забрызганные фотографии любимой команды.
Интернатовцы стояли оцепенев, не в состоянии двинуться с места.
– Ништяк, - сказал шепотом Севрюга.
– Клево, - тоже шепотом согласился Болт, - засунем бутылку в задницу?
– Дурак!– осудил Севрюга.– Мальцам бежать надо.
– А мне мама рассказывала, - тонким, срывающимся голосом вдруг заговорил самый маленький и тощий из всех, - Самсон льва за пасть разорвал! А я не верил.
После этих слов все как по команде ринулись к дверям, толкаясь, высыпали в коридор и побежали, обгоняя друг друга, словно последний отдавался на заклание.
По коридору медленно шел отмытый Макс в мокрой до пояса рубашке. Он подошел, сел у самых, ног Феди, тяжело дыша, привалился спиной к стене и сразу задремал.