Интернат (Женщина-апельсин - 2)
Шрифт:
Мальчик прошел мимо охранника не останавливаясь, бросив ключи на пол, захватывая пальцами голых ступней толстый ворс ковра. Один раз он невзначай повернулся и плавным движением руки забрал себе змею. Охранник еще несколько секунд испуганно соображал, как он ухитрился заснуть на посту.
***
Далила варила кофе на крошечной газовой плите. Почерневшая от времени и страданий турка с длинной серебряной ручкой подловила ее и выплеснула убежавшую черную пену на огонь. Запахло горелым, закашляли старики за тонкой занавеской. Далила нарезала теплый хлеб, разорвала картонную коробочку с жареной рыбой, поставила
Она отдернула занавеску. Казимир, щурясь, посмотрел на нее, страшно изумившись. По его лицу было видно, что ночь подарила Казимиру почти реальную иллюзию на грани воспоминаний, а теперь он с ужасом понимал, что все это совсем не сон, а даже наоборот.
На драном матрасе, брошенном на пол, свернулся горбун, спрятав руки и крепко прижав согнутые ноги.
– Детка, - сказал Казимир, стесняясь своего вида спросонья, - там коньяк остался? Далила подошла и помогла Казимиру сесть.
– Что-то у меня рука, - Казимир потирал левую руку, - немеет по утрам. Я стал путать сон и явь.
– Так в детстве бывает, - сказала Далила и помогла ему пройти к столу.
– В детстве он путал быль и фантазии!– заявил проснувшийся Зигизмунд.– Все сочинял, сочинял - досочинялся! Покупает бинокли, яхты, спасает красивых проституток от смерти, вот что значит много придумывать, влип в свои фантазии по уши! И коньяк весь не выпей, оставь чуток! А вот спроси у него...– Горбун с трудом встал и сморкался у раковины.– Спроси, чем живет, где семья? Нету!
– Заткнись!– Казимир говорил грустно и беззлобно.– Ты у нас был самый реалист!
Может, у тебя жизнь получилась? Молчишь? Вот и сходи за коньяком, а этот я сам выпью, мне нехорошо. Детка, - это Далиле, - достань мое портмоне, хватит там этому реалисту на бутылку, да еще немного денег надо на еду. Купим, вдруг плавать придется дня два. В дверь постучали. Старики молчали, тяжело дыша, явно ожидая неприятностей. Далила встала. В комнату вошел красивый смуглый молодой мужчина. Он удивленно разглядывал Далилу, неуверенно улыбаясь. Что-то сказал по-турецки.
– Это матрос с яхты.– Зика сел за стол и запихивал в рот жареную рыбу.– Спрашивает, какой причал нам нужен.
– Я не знаю, какой причал. Черт его знает, хотя... Нужно же и за домом этим следить.
Казимир успел схватить крошечную серебряную рюмочку с коньяком, Далила ждала с перевернутой бутылкой, пока выльется все, потом слизала быстрым розовым языком каплю с горлышка. Зика вздохнул, провожая взглядом рюмочку, матрос завороженно смотрел в лицо красивой женщине, ослепленный солнцем в ее волосах.
В это странное мгновение мир вокруг них словно застыл. Необъяснимая болезненная реальность была так возмутительно нереальна, что все они - и старики, и молодая пара - потерялись во времени и не совсем понимали, где именно существуют в пространстве. Легко и горячо дрожал прозрачный день между ними, снизу во дворе кричала визгливо жена булочника, прогоняя грязных детишек, таскающих у нее булки, еще дальше, следующим фоном, пытался завестись мотор машины, чихал и раздражал своего хозяина до ругани, еле слышной - далеко, а над этим пространством тяжелого старческого дыхания и легкого молодого, над безумным сказочным городом непристойно орали чайки.
И
Горбун, очнувшись от всеобщего оцепенения, закричал громко и зло матросу, матрос чуть поклонился и выскочил за дверь, Казимир выпил быстрым движением свой коньяк, а Далила подошла к окну и посмотрела вниз.
Адвокат Дэвид Капа поднял голову и увидел в окне второго этажа ожившую молодую фламандку со старого полотна с растрепанными волосами.
– Там дистрофик с тросточкой и в шляпе, - сказала Далила Казимиру, убирая остатки завтрака.
– Проси, - просто сказал Казимир.
Далила высунулась в окно, адвокат все стоял в оцепенении, задрав голову. Она оперлась о подоконник, постаралась закрутить мешавшие волосы.
– Вы подниметесь?– Волосы вырвались и закрыли ей лицо.
– Благодарю вас, у меня только сообщение. Это касается сегодняшнего вечера.– Он приподнял шляпу, с сожалением оторвал взгляд от женщины в окне и ушел по узкой улице, сердито протыкая тростью выбивавшуюся кое-где между камней траву.
Далила пожала плечами.
– Значит, сегодня, - покорно сказал Казимир.
***
Хамиду принесли платье для приговоренной женщины. Платье лежало на подносе, свешиваясь вниз, звенело и больше напоминало изящную кольчугу. Поверх платья лежала небольшая корона и наручники. Хамид долго гладил пальцами наряд, Лиза стояла рядом и улыбалась.
– Ты всегда улыбаешься, как ящерица.– Хамид даже не посмотрел на Лизу, он все равно знал о ее улыбке.
– Я всегда заранее могу предположить, что произойдет потом. Почти всегда угадываю. Вот ваш друг недавно чаек кормил, я подумала, что он умрет скоро. Это странно, такое чувство, и все. Когда я угадала, - а угадываю я почти всегда, - я благодарю судьбу и улыбаюсь.
– Тьфу, дура ты полная, и все!– Хамид разозлился.– Что толку улыбаться, когда ты ничем не помогла?!
– Судьбу не изменить, - со злорадной настойчивостью изрекла Лиза, - а вы к тому же не спрашивали.
– Да уж!.. Что толку?
– Вот, например, сейчас.– Лиза многозначительно замолчала.
– Ну!– заорал Хамид.
– Вот я вам сейчас могу сказать. Вы только не нервничайте, я точно знаю, что она не умрет.
Хамид смотрел в сухое лицо, сжав зубы.
– Вот это видишь?– Он взял с подноса и показал Лизе толстые золотые наручники.– Я никогда моих девочек не топил в наручниках, плохо там, - он показал пальцем вверх, - им будет в наручниках, а эту не пожалею!
– Наручники можно открыть. Шпилькой, например.– Лиза больше не улыбалась, она смотрела в пол. Обиделась за крик.– Или скрепкой! Заранее спрятать во рту.
Хамид молчал, тяжело дыша. Он вспомнил булавку, большую, с чуть заржавевшей на конце иголкой, вспомнил, как снимает ее девушка Наталья с черного форменного фартучка и протягивает Феде. Они бежали из интерната через хозяйственную пристройку. В коридоре от кухни до кладовки, словно исполняя нестерпимые желания Феди и Хамида, им попалась Наталья. Синие распахнутые глаза в желтых ресницах, легкая усмешка и стакан чая - толстый ребристый стакан в красивом подстаканнике. Она несла чай отцу в медпункт.