Интервью под прицелом
Шрифт:
— Ты хочешь сказать, нами? Ну ты же мой адвокат, вот и займись этими «очень серьезными людьми», — передразнил его Герман.
— Тебе даже неинтересно, о ком идет речь?
Германа сейчас это действительно мало занимало, гораздо больше его интересовали остатки шампанского, которое он лакал из ведерка. Утолив жажду, он решил позволить своему измученному организму первую утреннюю сигарету. Закурив, он переспросил с усмешкой:
— Так о ком идет речь?
— Можешь не иронизировать. Это действительно очень серьезные люди…
Мигель выдержал паузу, а потом продолжил:
— Во-первых, твоими счетами занимается налоговая полиция: слишком много крупных покупок было совершено в последнее время, причем на имена разных лиц, но именно с твоих счетов — кто-то прослеживает всю цепочку. Очень рекомендую перевести остатки денег в банк другой страны. Ты знаешь, швейцарские банки славятся своей конфиденциальностью.
— Остатки? — удивленно переспросил Герман.
— Именно так! — кивнул Мигель. — Не так уж много денег в данный момент находится на твоих счетах, слишком ты увлекаешься казино.
— Тебе-то какое дело! — огрызнулся Тоцкий. — Свои деньги как хочу, так и трачу.
— Мое дело как раз маленькое, — согласился осторожный испанец, — но, когда ты сядешь в тюрьму, мне до тебя вообще никакого дела уже не будет.
— Не понял, — разозлился Герман, не обратив внимания на проскользнувшую угрозу. — Ты меня бросаешь?
— Нет, если ты меня будешь слушать. Но, в противном случае, с тобой вместе за решетку я идти не намерен.
До Германа только сейчас начало доходить. И он начал злиться:
— Погоди-ка. Как это — в тюрьму? Что случилось-то? Ты можешь наконец объяснить по-человечески, амиго стоеросовое?!
Мигель был профессионально спокоен и невозмутим.
— Объясняю. В очередной раз… Во-первых, тобой интересуются налоговики. Впрочем, это их обязанность — помимо того, что ты тратишь много, о тебе еще и шумная слава идет. Но со всего приобретенного в Испании движимого и недвижимого имущества я регулярно перевожу с твоих счетов налоги в пользу государства. И с этой стороны большой опасности нет. Откуда у тебя эти деньги, платишь ли ты налог с прибыли российским властям — все это нашу полицию не интересует, пока к ним не поступит соответствующий запрос из твоей страны. Однако не исключено, что вскоре поступит. И это уже — во-вторых.
Мигель загнул второй палец на руке.
— Почему это — поступит?
— В последнее время наше правительство напугано масштабами отмывания денег русской мафией. И в рамках договоренностей с Евросоюзом намерено проверить легальность ввезенных в страну капиталов. И наверняка сведения из налоговой полиции о твоих тратах попадут в Интерпол… — Адвокат замолк на секунду, прищурился и продолжил: — Скорее всего, уже попали. Ну а те свяжутся с Россией. У них это быстро.
— Дерьмо! — прорычал Тоцкий. И снова сунул голову в ведерко с пойлом. Сделал несколько жадных глотков, усилием воли оторвался от сосуда, доковылял до шезлонга и откинулся, прикрыв глаза.
«Вот же мамашка чертова! — застучало в мозгу. — И тут подставила. Не хватало мне для полного счастья только сменить ласковое Испанское побережье на отечественные нары…» Надо было что-то делать. Но что? Куда бежать? Что предпринять? Впрочем, разве это его проблемы? Пусть маман и расхлебывает кашу. А его дело с краю. Деньги-то не его…
Почти успокоившись, он с облегчением открыл глаза. Только для того, чтобы увидеть, как этот испанский колобок загибает третий палец.
— Третье серьезнее. Ты, Герман, волен развлекаться с друзьями как угодно. И никого не волнует, что вы пьете, курите или колете. Но мне сообщили, что данные на тебя есть в Мадриде. В специальной группе по борьбе с распространением наркотиков.
— Что за чушь? — Голова, хоть и не разламывалась, как утром, все еще была тяжелой и гулкой. Но Герман даже в таком состоянии явного поклепа потерпеть не мог. — Какое распространение, к дьяволу?..
— Не знаю. Одного наркокурьера из Косова видели на твоей вилле.
— Бог ты мой! Мигель! Ну кого только не бывает у меня на вилле!.. Да сюда и Бен Ладен мог заехать. И мы могли с ним не встретиться. Неужели ты думаешь, что я закупаю промышленные партии героина?
— Об этом я ничего не знаю, Герман. А тебе сообщаю то, что знаю. Ты на заметке. Само по себе это тоже не очень страшно, но вместе со всем остальным… Тем более…
— Боже, — простонал добитый «олигарх», — что еще?
— Ты интересовался, как нелегально купить казино. Ты встречался с директорами «Кайзера» и «Тропиканы». Разве я не советовал тебе держаться подальше от этой темы? Те, кому ты захотел перебежать дорогу, всерьез заинтересовались тобой. Это смертельно опасно. До этого ты был для них жирным гусем, которого они с удовольствием ощипывали. А теперь…
Кругленькое лицо Мигеля сморщилось. Так он не завидовал своему русскому клиенту. К четырем загнутым пальцам он медленно присоединил пятый, сжав руку в пухлый кулачок. И со стуком опустил его на стойку бара. Звякнули бокалы.
— Послушай последнего моего совета, Герман. Уезжай. Немедленно. Хотя бы на время. Ты слишком сильно нашумел. И шум услышали. Над тобой со всех сторон сгустились тучи. Все купленное тобой останется твоим. Но тебе лучше исчезнуть, хотя бы на время. Вернешься, когда над всей Испанией будет безоблачное небо…
Мигель скатился с веранды, оставив обнаженного Германа, скрючившегося в позе роденовского мыслителя. Ему действительно было о чем поразмыслить.
Но в похмельную голову не приходило ничего лучшего, чем снова спрятаться за мамину юбку. Так всегда и случается. Если кто-то постоянно решает ваши проблемы, то рано или поздно он начинает контролировать всю вашу жизнь. А это приводит лишь к новым проблемам. Получается замкнутый круг. Пока сам не научишься справляться со всеми сложностями, не сможешь жить по-настоящему. Герман так этому и не научился.
Теперь нужно было возвращаться. А возвращаться тоже было страшно — ведь придется держать ответ за истраченные деньги. Да и объяснять надо как-то, почему он бросил порученное ему дело и сбежал домой. К мамаше. Надо придумать что-то. Чтобы она еще себя и обязанной почувствовала. Но что?..
Снизу назойливо наигрывал мелодичный звонок мобильного телефона. Поначалу Герман не обращал внимания, но долго выносить эту музыку терпения не хватило. Пришлось спуститься в спальню.
— Герочка! Сыночка! Ты почему так долго не отвечаешь? — Не успел Герман подумать о матери, как она отозвалась телефонным звонком.