Интервью под прицелом
Шрифт:
— Как вы понимаете, если отдан приказ мобилизовать лучших сотрудников Департамента уголовного розыска и Генпрокуратуры и этот приказ идет с самого верху, оттуда, что выше и не бывает никого, разве что Господь Бог на Пасху, то шуточки развеселые придется нам отложить, и надолго. Велено нам в кратчайшие сроки раскрыть преступление, жертвой которого стал простой человек…
— Правда? А обычно мы раскрываем преступления, жертвами которых становятся сказочные чудовища? — перебил его Грязнов.
— Вячеслав! Перестань паясничать! Ты же в курсе, — всерьез разозлился Турецкий и даже стукнул кулаком по столу. — Лично мне совсем не до смеха. Да! На этот раз, как ни странно, жесткий приказ сверху поступил
— Александр Борисович! Простите, ради бога, мой цинизм… — вмешалась Галина Романова. — Но действительно, очень странная история. Согласно вашим словам, убит простой пенсионер, тем не менее следует указание с самого, как вы говорите, верху — о том, что должны быть мобилизованы все силы МВД и Генпрокуратуры. Такую бы заботу о населении да на каждый случай, будто мы живем в благословенной стране и любое преступление вызывает волну народного гнева. И что у нас на этот раз — бытовуха?
— Постой-ка, Галочка! — прервал ее Грязнов. — Ты телевизор совсем никогда не смотришь?..
— Почти не смотрю. А в праздники совсем некогда. И в городе интересного полно…
— Зря. Новости иногда просматривать не мешает. Много чего можно увидеть, — заметил Вячеслав Иванович и наизусть процитировал сводку: — «Голобродский Елисей Тимофеевич, одна тысяча девятьсот двадцать седьмого года рождения, ветеран Великой Отечественной войны, полковник в отстатвке, пенсионер, был убит в результате удара холодным оружием во время прямого телевизионного эфира». Как я понимаю, последнее и собрало нас всех здесь сегодня. Телевизионный эфир и послужил, как изящно выразилась Галина, к поднятию волны народного гнева…
— Спасибо, Слава, — продолжил Турецкий. — Действительно, в этом все и дело. Обычный человек, ветеран, пенсионер — не Джон Кеннеди, обратите внимание — убит на глазах многомиллионной аудитории. И причем не снайперским выстрелом, а при близком контакте — холодным оружием, и преступнику удалось уйти незамеченным. Я уже распорядился доставить мне все телевизионные материалы по эфиру, потому что снимали не только камеры канала МНТК, транслировавшего интервью с ветераном, но и других телекамер на площади хватало. Эти кадры сейчас стоят бешеных денег, папарацци привыкли наживаться на чужой беде и даже на трагедии. Записи крутят по всем каналам и во всех новостях; самое захудалое кабельное телевидение считает своим долгом потратить годовой бюджет, но обязательно показать в своей программе сюжет о беспределе на центральной площади столицы. Такое дело не замнешь и под соусом бытовухи на тормозах не спустишь. Если не в прямом эфире, то в записи это убийство видели все. Шумиха действительно поднялась. Депутаты уже какую-то комиссию для контроля созывают. Понятно, что раскрытие преступления будут требовать с нас — по всей строгости, и на нас же вешать всех собак.
— Ну к этому-то нам не привыкать! — неожиданно фыркнул Рюрик Елагин, хранивший до этого молчание, и тем разрядил обстановку, все засмеялись.
— Ладно, шутки в сторону, давайте работать! — призвал товарищей Турецкий. Слава, тебя я прошу — займись экспертами, тряхни их хорошенько, чтобы действительно все было сделано в реальные сроки, а лучше, как говорится, вчера. Присутствовать при экспертизе обязательно, если сам не пойдешь — не по чину, — Галину вон отправь, она девка умнючая, ничего не упустит, только возьми все под личный контроль, тебя скорее послушаются, не запустят по срокам. Командным голосом половину проблем решишь. Короче говоря, узнать — каким оружием, с какого расстояния, ну и все такое прочее, не мне тебя учить.
— Ага, тебе меня не учить, а только командовать!.. — отозвался Грязнов, но Турецкий на этот раз никак не отреагировал на провокативный выпад и спокойно продолжил:
— Светлана и Рюрик, займитесь опросом свидетелей. В первую очередь это наши доблестные горе-телевизионщики — Екатерина Андрюшина, журналист, и Сергей Журавлев, ее оператор. Дамочка очень бойкая, точнее, рвется в бой, желает проводить параллельное журналистское расследование — лучше бы следила, что у нее перед камерой в прямом эфире происходит. С ней пусть лучше Светлана беседует… В откровения с ней не вступать, пищи для ума не давать, все очень просто: вопрос — ответ. А то их брату журналисту только повод дай… Там, кстати, и других телевизионщиков было навалом, кассеты все у них изъяты, надо отсмотреть внимательно — по кадру — и всех допросить.
Хрупкая блондинка — Светлана Перова — послушно кивнула и сделала пометки у себя в блокноте.
— Следующий момент — близкое окружение Голобродского. Друзья, родственники, соседи, бывшие коллеги. Возраст, конечно, солидный, вряд ли его убили за то, что он с женой соседа загулял, но, сами понимаете, надо узнать о нем как можно больше. Рюрик, это берешь ты! Узнать, кто был в курсе, что ветеран собирается «с телевизором разговаривать».
Рюрик Елагин переспросил:
— А это что было? Не случайная съемка, когда человека из толпы выбирают?
— В том-то и дело, что нет. Как показала Андрюшина при первом допросе, с Голобродским у нее была договоренность, созванивались накануне.
— Ни фига себе телевизионщики народ обманывают: «Ах, случайный прохожий, ах, представьтесь, пожалуйста, гражданин с улицы!» — удивленно потянул Рюрик.
— Вот это и может оказаться зацепкой. Кто-то, похоже, знал, что старик пойдет на эту встречу. Неясно только, почему его убили именно при съемках, хотя тут риск быть пойманным или опознанным впоследствии возрастает в сотни раз.
Также надо провести повторный осмотр места происшествия, поглядеть все ходы-выходы, найти свидетелей, которые могли видеть, как убийца ушел. Понятно, что площадь — место людное и проходное, но есть же продавцы ларьков, цветочники, мальчики, которые всякую бумажную рекламу раздают. Необходимо найти и допросить всех, кто не рядом был, но поблизости.
Еще одно соображение есть. Полковник называл во время интервью фамилии высокопоставленных чиновников, связанных с распределением лекарственных средств. Я посмотрел материалы прессы — действительно, злоупотреблений в этой сфере множество. Не исключено, что причиной убийства стало проводимое им «расследование». Хотя маловероятно, что телевизионщики были в курсе, о чем именно будет говорить Голобродский. Сейчас вся журналистика с оглядкой на власти работает. И такую «бомбу» взорвать не решились бы. Значит, и «обвиняемые» о намерениях ветерана заранее знали вряд ли. И убийцу подослать просто не успевали. Однако, Света, ты, имей это в виду. Потряси Андрюшину. Может, дамочка прославиться захотела.
Проверкой прозвучавших фамилий я сам займусь. Но если они где-то всплывут у вас — немедленно мне докладывать. В любое время дня и ночи.
Вопросы есть?..
Как оказалось, близких родственников у Елисея Тимофеевича Голобродского не было, точнее, уже никого не осталось в живых. Соседи по лестничной клетке показали, что старик последние десять лет жил один, по хозяйству ему никто не помогал — пенсионер сам справлялся. Гости у него бывали, но нечасто, в основном мужчины пожилого возраста, видимо бывшие сослуживцы или оставшиеся в живых однополчане. Старший оперуполномоченный уголовного розыска капитан Владимир Яковлев занялся бумажными архивами убитого Голобродского. Рюрик Елагин вместе со Светланой Перовой допрашивали журналистов и отсматривали заснятый ими материал.