Интрузия
Шрифт:
Между делом позвонил одной знакомой женщине. Надо же подготовить какую-никакую почву для будущих махинаций. Лично наносить визиты хорошим знакомым и родственникам я не хочу, мой цветущий внешний вид может довести их до всяких нездоровых рассуждений. Так что только по телефону или электронной почте.
Это не женщина, а золото. Если природа отдыхает на детях гениев, то обратное утверждение тоже верно. Только у такого недалёкого человека, как её папа, могла родиться такая умная дочь. А уж мама-то какая непроходимая дура была, то просто спаси и сохрани. Так что неудивительно, четыре языка, успешная бизнес-вуман, я, конечно, кое-что делал
– Дай-ка команду своим крючкотворам, - это я ласково сказал моей бывшей пассии, после всех обязательных приветствий и, такой же обязательной, её попытки соскочить с темы, - чтобы помогли моим боевым товарищам оформить свою фирму. Нет, три фирмы, и пусть помогут подобрать минимум персонала.
Следом с темы соскакивать пришлось уже мне, потому что, сами понимаете, если женщина начинает разговор о любви, то речь непременно пойдёт о деньгах. Однако обошлось. Не иначе, как в память об измочаленном острыми её лопатками матрасе в подсобке Второй базы Плодовощторга, где эта девушка, под моим чутким руководством, делала свои первые робкие шаги во взрослую жизнь. Женщины порой бывают так трогательно сентиментальны.
Полагая, что рабочий день даже у такого свободного художника, как я, должен иметь свои границы, я выпил чаю с ромом и завалился спать. В соседней комнате у планшета, впервые за время нашего совместного существования, включились вентиляторы обдува. Значит пашет, мерзавец, на пределе сил, пятый уровень зарабатывает. Ничего, от работы ещё никто не умирал, даже кони, чтобы там не говорили апологеты Дао Харкадарского Недеяния. И пословицу о том, что гостям два раза радуются, я тоже оценил. Как хорошо спать в тишине и покое.
Но среди ночи меня разбудил чудовищный по неожиданности трезвон Мбонго:
– Начальник, вставай, начальник! Всё пропало, шеф!
– Отвянь, - пытался отбиться я от этого несносного компьютера, но он не отставал.
– Шеф, вызов по дальней связи! Ой, караул, шеф!
– Да отстанешь ты или нет, мерзавец?
– Не могу, шеф, звонок от куратора, чтоб ему о стенку разбиться! Из кабинета начальника отдела спецопераций ГРУ ГШ ВКС! ВК-1017 транслирует вызов сюда!
ГРУ, что не говори, звучит грозно, и я, напрягши все мои сонные силы, - с кураторами, всем известно, вид надо иметь лихой и придурковатый, - проговорил:
– Третья экспедиция, начальник на проводе.
И тишина в канале. Какое-то сопение слышно и всё.
– Что там затихли? Отвечайте.
– К-хм, - отозвался так называемый начальник отдела.
– Я слушаю, говорите же. Кто там? Представьтесь, чёрт вас задери!
– Это Барго Кисьядес. Кочегар.
– А хрен ли кочегары тут звонят? Казлы, от дела отрывают, - моему бешенству не было предела, - отбой, Мбонго.
Времени четыре утра, тут самый сон, а они трезвонят. Кочегар, надо же. Ходит по кабинетам и звонит. То туда позвонит, то сюда. То в тюлень позвонит, то в олень.* Да мало ли кто может зайти в кабинет к начальнику отдела? Я вот, к примеру, когда работал в райкоме КПСС, запросто заходил в кабинет к первому секретарю. Потому что положено, теплоту батарей проверять, не завоздушило ли где, или вообще. За жисть потрындеть, виды на зимнюю рыбалку обсудить. Ну, понятно, что в те золотые времена я и работал кочегаром. Недолго правда, всего полгода, потом меня кинули на укрепление коллектива котельной райисполкома, чёрт их разберёт, этих руководителей Райкоммунхоза. Отопительный сезон я закончил депутатом райсовета, как потомственный пролетарий. У них там, в райсоветах, хроническая нехватка пролетариев, вот и кооптировали меня. Тоже ненадолго, но это уже другая история.
________ ____________
* - Чуковский Корней.
Естественно, сон слетел, как и не бывало. Значить, у нас, то есть у них, как минимум, есть ГШ, есть ГРУ, есть кабинет начальника отдела и кочегар. Где сам начальник - неизвестно, и почему он сам не позвонил, тоже непонятно. Хм. Хотя, что это я парюсь? Надо будет, перезвонит. Это почему-то меня успокоило и я пошёл досыпать. Но осадочек остался.
К обеду позвонила Дайна. Они там вроде всё между собой перетёрли, договорились. Я решил пройтись до них пешочком. Мышцу размять, а то последнее время сиднем сижу. Встреча, как и водится в этих, неиспорченных нынешними нравами краях, вышла тёплой и трогательной. Особенно радовалась Алтаана, тут особый, случай, да. Ну ладно. У Дайаны подозрительно блестели глаза, а Василий был как-то загадочно задумчив.
– Значицца так, соратники, - начал я излагать свои планы, - задание вам удивительно простое. Девочки сейчас идут в деревню, а то у меня курей некому кормить. Заодно и попривыкнете к нашим атмосферам, к хрустальному, так сказать, воздуху цивилизации. Ненадолго, потом вас ждут волнительные путешествия.
Это мой такой тестовый ход. Если Даяна, Киска и Алтаана почувствуют недомогание, то это уже система, ежели нет, то тогда Ичила следует отнести к особо чувствительному к нашей ноосфере экземпляру. А это, согласитесь, совершенно разные стратегии дальнейших действий.
Я продолжил:
– А мы, пока вы нас тут подождёте, с Василь Степанычем поговорим кое с кем. Кое-какие неясности проясним.
Мы прошли в кабинет начальника экспедиции. В мой кабинет, если кто забыл. Василий был задумчив и норовил споткнуться на ровном месте.
– Вася, что с тобой?
– Ты объясни, как это тут у вас. С бабами, в смысле? Родня не набежит? А то я слышал, что...
Я рассмеялся.
– Ты, как порядочный, решил, что после того, что между вами было, обязан на ней жениться? Забей. Дайана, во-первых, замужем, а полиандрия здесь не в ходу. Во-вторых , она по природе коллекционерка, как увидит достойного мужика, так и норовит... Хм. Ну, в общем, забей. Может оно и к лучшему, вам работать ещё долго вместе, а мучиться осознанием того, что упустил шанс... ну в общем, тут всё в порядке. И не удивляйся, если её, так сказать, намерения, будут распространяться и на других мужиков. Не надо устраивать сцен ревности, это бесполезно. Для порядку можешь её побить, но исправить - не исправишь. Да, кстати, бить надо не по лицу, а значительно ниже и с обратной стороны. Это её почему-то страшно возбуждает. Вплоть до неукротимости.