Интуит. Арка 1. Том 2
Шрифт:
Его отвезли на комариный остров. Это адское место нашего архипелага, ибо там находятся несметные полчища комаров. Это один из самых жутких способов казни — приговорённого привязывают к дереву так, чтобы тот не мог пошевелиться, и оставляют там. В течение суток комары сосут его кровь. Обычно суток хватает для того, чтобы от живого на следующий день осталась пустая оболочка. Когда же мы пришли на следующий день туда, чтобы забрать тело и похоронить его — ибо один из наказов Святой Фаллы таков, что даже самый мерзкий грешник и опустившийся преступник имеет право на погребение, дабы мог он предстать перед Высшим Судом чести — на его лице была гримаса ужаса, а в животе — огромная дыра. Как будто гигантский комар
С минуту орк молчал. Видно было, что воспоминания разбередили старые раны и вызвали боль. Но все же выговориться ему было нужно. Так будет лучше и для него, и для меня.
— Вот какова моя история, Дэмиен, — подняв голову, сказал Дхасс, — ты невероятно похож на него. Я заметил это ещё в первый день нашего знакомства, когда ты взял в руку нож и застыл на пару секунд, с удивлением смотря на него… и понимая, что когда-то уже держал это оружие в руке. А затем сходство стало проявляться всё чётче. Вы совершенно одинакового роста. Похожи комплекцией — Дменн тоже был невысок, но крепко сбит. У него были синие глаза — тоже огромная редкость среди орков. По этому поводу между родителями был отдельный скандал, — с грустной улыбкой сказал он, — Дменна даже носили к одной из провидиц, которая успокоила мою семью, сказав, что один из предков по отцовской линии был человеком, и у него были синие глаза. Волосы у него были не чёрные, а тёмно-пепельные. Такой же пытливый ум. Такой же колючий язык. Даже имена ваши похожи. Я не удивлюсь, если узнаю, что ты — его реинкарнация.
— Мне очень жаль, Дхасс, но это невозможно, — прошептал я, пытаясь переварить услышанное, — если ты говоришь, что эти события происходили четыре года назад — то это не может быть правдой. Ведь в это время я уже родился в своем мире.
— А скажи мне, если бы ты хотел себе татуировку — что бы это было? — внезапно спросил орк.
— Татуировку? — ошарашенно повторил я, — а почему ты спросил? Ну не знаю, мне никогда не импонировала мысль сделать рисунок на своей коже, но… наверное, ящерицу.
— Меня это не удивляет — Дменн тоже хотел себе ящерицу. Сомнений больше нет.
— Не буду с тобой спорить, хотя временные потоки с тобой категорически не согласны. Ладно, спасибо за доверие, но… я, пожалуй, пойду..
— Куда это ты собрался? — уже более привычным тоном спросил меня орк.
— Как куда? Я должен вернуться в Краспаген и…
— Никуда ты не пойдёшь. Я уже связался с остальными — они направляются сюда.
— А как же Сайраш?
— Райлисс пообещал найти его. Он тоже будет здесь, ты поговоришь с ним, не переживай…
Однако сказал он это, немного опустив взгляд. Я подошёл к нему и ответил:
— Просто имей в виду. До тех пор, пока я не поговорю с Сайрашем — можешь даже не рассчитывать на то, что я полечу на драконе в Храм.
Глава 5.4
ГЛАВА 4. Новая угроза.
Я решил пройтись по берегу моря. Ещё в своем мире пребывание возле любого источника воды всегда хоть и чуточку, но помогало собраться и сконцентрироваться. А мне предстояло дать себе немало ответов на многие вопросы.
Вопрос первый — что я буду делать, если дракон и моя команда прилетят без Сайраша? Я, конечно, сказал, что никуда не полечу без него — но это было сказано лишь ради того, чтобы не сдавать сразу всех позиций. Гнаться потом в Краспаген и разыскивать Сайраша будет невероятно глупо, особенно с учётом того, что придётся заставлять дракона ждать. Я уверен, что о моей встрече с Алаэрто уже известно всей их расе, как и о том, что мне, пусть и под воздействием Тёмного Эга, удалось ему хорошенько накостылять. Так что вряд ли он будет мне симпатизировать. Да и три месяца путешествий Вогнара, Мира, Миа и Ари пускать псу под хвост не хочется. Так что, если они прилетят без него, придётся отправляться дальше с огромным камнем на душе, надеясь, что в будущем судьба позволит нам встретиться хотя бы для того, чтобы просто поговорить. А шансы на это, учитывая, что мне предстоит сделать, крайне невысоки.
Вопрос второй — дух дуба пожертвовал собой ради спасения моей жизни. И какой же яркой чертой здесь проходит различие между живыми и духами. Я собственными руками уничтожил его дом. А он взамен пожертвовал даже не своей жизнью — своей самой сутью, чтобы спасти меня. Это была не просто смерть — это была смерть-навсегда. Такой долг я просто обязан вернуть. Вот только на островах дубы не растут, да и время года не самое подходящее. Пока что приходится лишь надеяться на то, что на острове, где находится Храм, будет больше условий для того, чтобы посадить этот жёлудь.
Не меньше интереса вызывает и теория Дхасса о моей прошлой жизни в качестве его брата. Наше сходство для него настолько велико, что он теперь свято верит в то, что я — это новая жизнь Дменна. Хотя есть одна мысль, которая подтвердила бы догадку Дхасса. Это — разная интенсивность временных потоков. То есть, например, в моём мире проходит два года, в то время как в мире Авиала — только год. Однако, если принять эту теорию за истину, то по самым скромным подсчётам время в моём мире движется почти в пять с половиной раз быстрее, чем в Авиале. Мыслимо ли такое?
А почему нет — шепчет холодный разум. Разве ты не ощущаешь безмятежность идущей здесь жизни? Ты здесь всегда высыпаешься. Твои нервы стали бетонными. Ты успел обучить целый курс магии гипноза всего за три месяца. В этом мире все просто живут. Да, соревнуются, да, побеждают и проигрывают, однако же гонка жизни не превращается в абсурд, когда ты едва поднял голову с подушки — и вот уже снова ложишься в кровать. Когда воруешь у себя часы драгоценного сна для того, чтобы успеть сделать кучу ненужных вещей. Признай, Демьян, люди в твоём мире сами разогнали жизнь и время до невообразимой скорости. Спокойная золотая осень… длинная снежная зима… долгая, расцветающая весна… и безмятежное, полное жизни лето… все это описывали в своих рассказах многие писатели Золотого Века, однако в моём времени такого уже нет. И неизвестно, будет ли когда-нибудь…
На автомате я, прогуливаясь по берегу Студёного моря, опустился на огромный булыжник. Название морю было дано с иронией, ибо даже в суровые морозы температура воды не опускалась ниже десяти градусов. Что наверняка было на руку многим «моржам», коих среди орков, особенно тщательно следивших за здоровьем тела и духа, было немало.
В голове возник ещё один вопрос — после того, как я услышал более полную историю Храма, мне стало очень интересно, почему не вошёл пятый? Ему что-то помешало, или он сам отказался? И, если уж на то пошло, что умели мои предшественники? Наверняка тоже какие-то уникальные способности. И, что самое ужасное, их души всё ещё там. Самый первый страдает уже больше двухсот лет. Это надо прекратить. Не знаю почему — но впервые с момента появления в Авиале у меня возникла святая уверенность, что я смогу пройти Храм. Аорташ при исцелении дал моему разуму установку — это надо сделать. А теперь я смело говорю сам себе — я могу, и более того, я хочу это сделать. Я хочу, чтобы это закончилось! Я хочу, чтобы жители этого мира, которые ничуть не хуже! жителей моего собственного, перестали с ужасом вздрагивать, стоит кому завести разговор о Храме. Если на мне это должно закончиться — пусть будет так.