Иоанн III Великий. Первый российский государь. Летопись жизни. Часть II

Гордеева Людмила

А с собою увел посла великого князя, киличея Григория Волнина¹², остерегаясь того, что князя великого царевичи захватят Орду и цариц его. Тогда же княгиня великая поехала в Ростов и разболелась в Ростове. Князь же великий пришел в Москву, и князь Юрий с ним, но, прознав о болезни матери, помчался навестить мать с младшими братьями».¹³

Генетическая память – великая сила. Никогда не забывали русские люди 1382 года, когда, поверив клятвам хана Тохтамыша, москвичи открыли татарам ворота и были уничтожены. Алексинцы предпочли сгореть, чем сдаться. Татары сожгли город, убив и

пленив оставшихся в живых после пожара жителей, и уже начали было переправляться через Оку, но, увидев на другом берегу реки Оки мощную силу великокняжескую, сияющую на солнце доспехами, продолжать своё нашествие не решились, бежали. Так завершилась очередная попытка Большой Орды вернуть себе власть над Москвой.

Смерть князя Юрия Васильевича Дмитровского

«В лето 6981, сентября 12, преставися благоверный христолюбивый князь Георгий Васнльевнчь во граде Москве в день соуботный, и положиша в церкви святаго архаггела Михаила».¹⁴

Летописцы подробно повествуют об искреннем горе всех, кто знал этого замечательного князя, о его похоронах. Однако ни одна летопись не говорит о причинах смерти Юрия. Лишь Типографская ещё накануне вскользь упомянула, что после сражения под Алексиным, «князь Юрьи разболеся тоу на Москве, приехав з берегоу». Но татары бежали с берега Оки 1 августа, от Алексина верхового пути до Москвы не более трёх дней, а скончался Юрий спустя почти полтора месяца – 12 сентября. Впрочем, возможно, так и не оправился от простуды.

Московский свод описывает, как с вестью о смерти брата к Иоанну, который находился у больной матери в Ростове Великом, послали гонца. Государь приехал удивительно быстро. Очевидно, мчался верхом, не щадя ни себя, ни коней.

«Преставися князь Юрьи Васнльевич. Того же месяца в 12 день в суботу в 10 час дне преставися на Москве блдговерныи и христолюбивыи князь Юрьи Васильевич 30 лет и лето и 7 месяць и 20 и дву день, а в то время князь велнки не был, ни матии его ни братиа его, все были в Ростове, поне же бо тогда тамо немощна была мати их великдаа княгини. И митрополит Филипп посла к великому князю, възвещаа ему преставление братне, как повелит, хоронити ли его без себя или не хоронити. В неделю же по утрени пришед митрополит с епископы Сарским и Пермьскым и со всем освященным собором на двор княжь и вземше тело его несоша в церковь архаггела Михаила и отпевше надгробнаа положишл его в гроб камен и поставиша среди церкви. В четвертый же день в среду прииде князь великы Иван Васильевич из Ростова и многи слезы излил и рыдание велико сътвори, такоже и прочии князи, братиа его, и прочии князи и бояря и все православное христианство многы слезы излиаша, и вопль кричание велико сътвориша, аще бы кто и от роду слезы не испускал, и той зря на народное кричание плакашеся. Митрополит же Филипп с предреченными епископы и со всем освященным собором отпевшее надгробнаа пениа и погребоша тело благовернаго князя Георгиа в церкви архаггела Михаила того же месяца в 16 день, иде же вси благовернии велиции князи лежат, род их».¹⁵

Князь Юрий Васильевич Дмитровский был лишь на год младше Иоанна, славился храбростью и воинскими талантами, его хорошо знали и боялись противники. Народ усопшего и, как видим, вместе с великим князем горько оплакивал его смерть.

Вероятно, смерть Юрия была неожиданной: он не оставил завещания, не распорядился по поводу своих многочисленных долгов. Впрочем, возможно это его вовсе не заботило: у князя Юрия Васильевича не было наследников.

Иоанн выплатил оставшиеся после смерти брата долги и забрал себе все его обширные владения, чем вызвал протесты и недовольство остальных братьев, ибо прежде на Руси было принято делить имущество брата, не оставившего завещания.

Софья Палеолог на новой родине

«Свадьба великого князя Ивана Васильевича. Того же месяца в 21 пришла царевна кораблем в Колыван¹⁶, а носило их море 11 день, ис Колываня пошли октября 1, а в Юрьев¹⁷ пришли того же месяца 6, а во Псков пришли октября 11. Псковичи же въздали честь велику царевне и всем иже с нею, и дары царевне, в была ту 7 дней. А в Новгород въехали октября 25, а выехали октября 30, от архиепископа и от всего Новдгорода честь же велика и дары».¹⁸

Наиболее подробно встречу Софьи Палеолог на немецкой земле – в устье реки Эмбах (она же – река Омовжа, Эма, Иыги, а ныне – Эмаыги) на берегу Чудского озера, описывает Псковская 3-я летопись. Туда за царевной и её свитой прибыли шесть псковских судов – насадов. Летописец подчеркивает, что Софья не пожелала задерживаться на немецкой земле, поспешив на свою будущую родину. Дважды в пути она останавливалась на ночевку в попутных монастырях. Автор также подмечает, что невесту великокняжескую перед въездом в Псков переодели в «царские порты», в которых она и явилась перед псковичами.

«И посадники псковскии и бояре вышедше из насад, изналивавши коубцы и роги злащеныя с медом и вином, и пришедши к ней челом оудариша. И она же приемши от них в честь и в любовь великоу; и теми часы сама въсхоте с Ызмены¹⁹ и до обеда вдале ехати, бе бо еи еще се хощеть от Немець отъехати. И приемши ея посадник с тою же честью в насады, и ея приятелев и казноу, и на Скертове ночеваше, и по том в святого Николе в Оустьях дроугую нощь; от святого же Николе из Оустеи в 13 день святых мученик Карпа и Памфила приехавши к пресвятеи Богородицы; и пеше за нея игоумен и с всеми старци молебен. Она же оттоле порты царскыя надевши, и поеха ко Псковоу».²⁰

Автор Псковской 1-й летописи с простодушной непосредственностью передает своё удивление смуглостью кожи людей из свиты царевны.

«В лето 6981. Тогда царица приехала из Великого Риму, а приезд ея из Немець; и много ея Немцы чтиша и дариша; и приехаша во Псков, <…> а священноиноки и священники и дьяконы вышли со кресты на новгородской берег, а псковичи чтиша и дариша ю много и даша ей дароу 50 роублев; и поеха изо Пскова за князя великого Ивана Васильевича на Москвоу, и проводиша ю до иовгородцкого роубежа; и быша оу ней люди черны, а иные сини, а боярин ея был великого князя Юрьи Малой Грек, а владыка тверской Нил был того же родоу».²¹

Так ступила впервые на русскую землю невеста Иоанна. Напомню, её приезду предшествовали почти трёхлетние переговоры москвичей с двором папы римского, покровителя Софьи и её свата. После захвата турками Византии и вассальных её владений, в том числе и родины Софьи – Мореи (Пелопоннеса), многие греки бежали в Рим. Здесь нашёл себе убежище и отец Софьи, деспот Фома Палеолог, а затем и его дети – сыновья Андрей и Мануил, и дочь Софья. К моменту сватовства Иоанна Софья была сиротой. Есть сведения, что в Риме она приняла католичество с именем Зоя.

О намерениях папы в отношении Руси красноречиво свидетельствует тот факт, что вместе с Софьей он послал в Москву кардинала Антония Бонумбре, который по пути всячески демонстрировал свою миссионерскую роль: просветить Русь католической верой.

«Фрязин поехал в Рим, взял царевну и привез. Тогда папа вместе с ней послал много добрых людей греков, и послал с ней легата своего храма. Таких легатов, говорят, он держит семьдесят, а кардиналов двенадцать по числу двенадцати апостолов, а сам он при службе принимает имя Божие».²²