Иоанна — женщина на папском престоле
Шрифт:
Они остановились перед огромными дубовыми дверями, из-за которых доносился шум голосов и звон посуды. Распорядитель дворца кивнул лакею, и тот распахнул тяжелые двери.
Джоанна и Джон вошли в комнату и в изумлении остановились. В зале было человек двести, они сидели за длинными столами, уставленными яствами. На блюдах горами лежало жареное мясо каплунов, гусей, куропаток и оленей. Гости отрывали куски мяса и, отправляя их в рот, вытирали руки об одежду. В центре самого большого стола, наполовину съеденная, красовалась огромная голова жареного кабана, политая соусом. Еще там были разные похлебки,
— Песню! Песню! — Кубки загремели о деревянный стол. — Ну же, Уидукинд, спой нам! — Высокого бледнолицего молодого человека начали подталкивать, и он, смеясь, встал.
— Ik gihorta dat seggen dat sih urhettum aenon muo tin, hiltibraht enti haudbrant…
Джоанну поразило, что молодой человек пел на просторечии; каноник назвал бы его произношение языческим.
— Прослышал я, как Хилдебранд и Хадубранд в бою сошлись однажды…
Мужчины встали и подхватили песнь, покачивая кубками.
— …Стрел острых дождь их поливал, но крепко так они сражались, что в щепки их щиты ломались…
«Странная песня за столом епископа». Джоанна искоса взглянула на Джона: его глаза сияли от восторга.
Радостным криком гости закончили песню и уселись на свои места, шумно придвигая скамьи к столу.
Из-за стола поднялся, хитро ухмыляясь, еще один человек.
— Прослышал я, как что-то поднялось в укромном месте… — он замолчал в ожидании.
— Загадка! — крикнул кто-то, и люди зашумели, приветствуя идею. — Загадка Хайдо! Да! Да! Послушаем.
Человек по имени Хайдо дождался тишины.
— Прослышал я, как что-то поднялось в укромном месте, — повторил он, — набухло, вздыбив покрывало, а барышня вцепилась ручками в него… — гости понимающе захихикали, — …прикрыв поспешно нежной кисеей. — Хайдо обвел гостей веселым взглядом. — Так что же это, спрошу я вас?
— Загляни себе между ног, — выкрикнул кто-то. — Там и найдешь ответ! — Последовал взрыв смеха и непристойные жесты. Джоанна смотрела на всех в изумлении. Неужели это резиденция епископа?
— Неверно! — рассмеявшись ответил Хайдо. — Вы все ошибаетесь!
— Тогда скажи ответ! Ответ! — люди кричали и стучали кубками по столу.
Хайдо сделал паузу, нагнетая ситуацию.
— Тесто! — победоносно объявил он и сел под раскаты хохота.
Когда шум затих, дворцовый распорядитель сказал:
— Идите за мной. — И повел детей в дальний конец зала, где на высоком помосте стоял стол, за которым на мягкой подушке сидел смеющийся епископ в роскошной одежде, запачканной жиром и вином. Он выглядел совсем не так, как представляла себе Джоанна. Это был крупный мужчина с толстой шеей, просторная туника покрывала широкие плечи и мускулистое тело. Объемистый живот и цветущее лицо выдавали в нем человека, любившего поесть и выпить. Когда они подошли ближе, епископ наклонился и поднес к губам упитанной женщины, сидевшей рядом с ним, красный леденец. Она надкусила его и что-то прошептала ему на ухо. Они оба рассмеялись.
Дворцовый распорядитель откашлялся.
— Ваше
Епископ рассеянно посмотрел на него.
— Ребенок? Э-э, какой ребенок?
— Тот, за которым вы послали, господин. Полагаю, кандидат для школы. Рекомендованный вам гр…
— Да, да, — епископ нетерпеливо махнул рукой. — Вспомнил. — Его рука легла на плечи женщины. Он посмотрел на Джона и Джоанну. — Ну, Уидукинд, у меня двоится в глазах?
— Нет, каноник прислал своего сына. Они прибыли вдвоем на стоянку и их нельзя разделить.
— Хорошо, — лицо епископа выразило любопытство. — Что вы об этом скажете? Послал за одним, а получил двоих. Будет ли император столь же щедр к этому сельскому прелату!
За столом все покатились со смеху. Раздались крики:
— Услышано! Услышано! Аминь!
Епископ протянул руку, оторвал ножку от жареного цыпленка и обратился к Джоанне.
— Ты та самая умница, которую выучили?
Джоанна растерялась, не зная, что сказать.
— Я много училась, ваше преосвященство.
— Ба! Училась! — фыркнул епископ и откусил от куриной ножки. — В школе полно болванов: они много учатся, но ничего не знают. А что знаешь ты, дитя?
— Умею читать и писать, ваше преосвященство.
— На просторечии или на латыни?
— На просторечии, на латыни и на греческом.
— На греческом! Это уже что-то. Даже Одо не знает греческого, верно, Одо? — Он улыбнулся худощавому мужчине, сидевшему неподалеку.
Одо растянул тонкие губы в фальшивой улыбке.
— Это язык, ваше преосвященство, идолопоклонников и еретиков.
— Совершенно верно, совершенно верно, — язвительно ответил епископ. — Одо всегда прав, не так ли, Одо?
Клирик фыркнул.
— Ваше преосвященство, вы отлично знаете, что я не одобряю вашей прихоти. Это опасно, и я считаю богохульством допускать женщин к обучению в школе.
Из дальнего угла зала послышался голос:
— По виду не скажешь, что она уже женщина.
Раздался новый раскат смеха, сопровождаемый непристойными замечаниями.
Джоанна зарделась от стыда. Как могут эти люди вести себя так в присутствии епископа?
— Это бессмысленно, — продолжил человек по имени Одо, когда шум затих. — По своей природе женщины совершенно не способны рассуждать. — Презрительно взглянув на Джоанну, он обратился к епископу. — Их естественная гуморальность, холодная и слишком жидкая, не пригодна для умственной активности. Им не дано понимать высокие духовные и моральные концепции.
Джоанна недоуменно уставилась на него.
— Я уже слышал эти доводы, — епископ улыбнулся Одо так, будто наслаждался моментом. — Но как объяснишь ты, например, что девочка знает греческий, который даже тебе не под силу? — Он особенно выделил слова «не под силу».
— Она похваляется своими способностями, но это еще нужно доказать — огрызнулся Одо. — Вы чрезмерно доверчивы, ваше преосвященство. Возможно, грек преувеличил ее способности.
Это было слишком. Сперва этот противный человек оскорбил ее, а теперь осмелился плохо отозваться об Эскулапии! Джоанна собиралась дерзко возразить ему, но тут заметила добрый взгляд рыжеволосого рыцаря, сидевшего радом с епископом.