Иосиф Сталин – беспощадный созидатель
Шрифт:
В 1921 году, будучи направленным НКИД в Прагу для работы в газете «Новый путь», КОЛЬЦОВ получал письма от кадетского журналиста ПОЛЯКОВА-ЛИТОВЦЕВА, встречался с белоэмигрантскими журналистами, в частности с Петром ПИЛЬСКИМ.
В 1930–1931 годах под влиянием критики в связи с «зеленым голодом» КОЛЬЦОВ был настроен оппозиционно:
«Колебания он испытывал вправо. Именно тогда я встретил у КОЛЬЦОВА вернувшегося из ссылки МАРЕЦКОГО, КОЛЬЦОВ отзывался о нем хорошо, говорил, что МАРЕЦКИЙ очень нуждается. КОЛЬЦОВ часто рассказывал о голоде, недовольстве и волнениях среди крестьян в связи с перегибами в колхозной политике».
В
«7-го февраля КОЛЬЦОВ с угнетенным видом заявил: опять аресты. Арестованы БЕЛОВ, ВИКТОРОВ, ТКАЧЕВ. Несколько дней назад я ходил на лыжах с РАБИЧЕВЫМ и ТКАЧЕВЫМ – один застрелился, другой арестован.
Смещены ДЫБЕНКО и ЕГОРОВ. Это настолько неприятно, что даже не публикуют сообщений. ЕГОРОВА держали на высоком посту за преданность, а не за военные таланты. Народ все берут и берут».
Зимой 1937–1938 гг. проходя мимо дачи СЕРЕБРЯКОВА, КОЛЬЦОВ с сожалением и грустью сказал:
«Да, опрокинулся СЕРЕБРЯКОВ. Теперь ему больше ничего не надо: ни дачи, ни участка, ни сада, ни площадки.
Мне Наркомвнудел предлагает дачу из тех, что конфискованы, но я не хочу брать. Не могу. Пусть это донкихотство, но щепетильность моя не дает мне принять в дар то, что у другого взято таким путем».
После приезда из Испании КОЛЬЦОВ говорил:
«Приехав сюда, я почувствовал буквально на своих плечах, как тяжела обстановка. Раньше бывало, спрашиваешь о человеке, как он поживает, где работает? Сейчас, увы, я сразу выучился применять эту печальную формулу: «А у него все в порядке?».
«Сейчас такое время. Что ближайшие два месяца надо лучше дома сидеть и ни с кем не встречаться, к тому времени все установится, аресты схлынут».
Говоря о положении в Испании, КОЛЬЦОВ заявлял:
«Сейчас испанская компартия утрачивает свою руководящую роль, начинает терять свой авторитет и в ближайшее время будет все больше терять. В среде иностранцев, сражающихся в рядах республиканской армии, эти слухи об арестах в СССР вызывают колебания».
Касаясь иностранных писателей, КОЛЬЦОВ говорит, что «очень многие из них (Роже Мартен Дю Гар, Жюль Ромен и другие) в результате последних арестов в СССР отворачиваются к А. ЖИДУ».
«Фейхтвангер сейчас настроен значительно хуже, чем в момент, когда он писал свою книгу об СССР. На него повлияли факты арестов в СССР.
У нас все подчиняются конъюнктуре, в особенности в отношении к иностранным писателям. К ним подходят как к нашим «законопослушным». При такой политике мы и растеряли всех наших друзей. Фактически это ЦК воспитывал в таком духе».
Осужденный участник антисоветской организации правых АНГАРОВ 4 ноября 1937 года показал, что КОЛЬЦОВ создавал неблагоприятную обстановку для приезжающих в СССР иностранных писателей и воздействовал на некоторых из них в антисоветском направлении.
«Во время приезда Ромен Роллана в СССР ко мне пришел по поручению КОЛЬЦОВА АПЛЕТИН, который заявил, что КОЛЬЦОВ просил не вмешиваться в деятельность АРОСЕВА по встрече и устройству РОЛЛАНА.
АРОСЕВ же создал невозможные условия встречи и пребывания Р. РОЛЛАНА в СССР. КОЛЬЦОВ, прося не вмешиваться в это дело, дал линию контрреволюционного поведения в этом вопросе.
Во время приезда Андре ЖИДА в СССР я виделся с КОЛЬЦОВЫМ, который рассказал мне, как он думает организовать ознакомление этого «знатного путешественника» со страной. План этот, по существу, изолировал А. ЖИДА от советского народа и ставил его в окружение таких людей, которые могли дать неправильное представление о стране. «Посмотрите, – добавил КОЛЬЦОВ, – что он напишет о нас после всего этого». При поездке по СССР у А. ЖИДА, как известно, был ряд инцидентов, в частности в Гори».
(Из показаний АНГАРОВА)
В агентурном сообщении от 20 марта 1938 года по этому вопросу сообщается:
Во время пребывания в СССР А. ЖИДА к нему был прикреплен М. КОЛЬЦОВ, который вместе со своей женой М. ОСТЭН ездил с А. ЖИДОМ почти по всему Союзу.
Наблюдая за А. ЖИДОМ во время нахождения его в СССР, я видел, с каким восхищением и восторгом А. ЖИД отзывался о СССР.
И вдруг по возвращении во Францию ЖИД пишет ряд книг в антисоветском духе.
У меня возникает подозрение, что, не обработали ли тогда М. ОСТЭН и КОЛЬЦОВ А. ЖИДА в таком духе, что он, приехав во Францию, написал антисоветскую книгу «Возвращение из СССР».
В связи со своей книгой о ГОРЬКОМ КОЛЬЦОВ говорил:
«У нас вообще последнее время хотят пригладить, прилизать ГОРЬКОГО, а я не хочу этого делать, он вовсе не был таким послушным, как его теперь изображают. Но писать сейчас действительно нужно осторожно».
Рассказывая свои впечатления о процессе правотроцкистского блока, КОЛЬЦОВ говорил:
«Подумать только, председатель Совнаркома РЫКОВ был корреспондентом паршивого «Социалистического вестника» и делал ставку на несчастного ДАНА. Или ЧЕРНОВ – один из весьма крупных государственных чиновников. Выезжает впервые за границу на один месяц и успевает быть завербованным, аккуратно заполнить шпионские анкеты, получить кличку «Рейнгольда» и все это запыхаясь от спешки, в несколько дней. В Москве к ЧЕРНОВУ является РАЙВИД, кличет его как собаку «Рейнгольд», а наш нарком – ручки по швам. Или РАКОВСКИЙ. Выезжает в Токио на 8 дней и быстро становится японским шпионом».
Относительно работы КОЛЬЦОВА в «Правде» имеются следующие агентурные сообщения:
«В статье об Учпедгизе и издании учебников (статья напечатана 19 марта в «Правде») КОЛЬЦОВ пропустил одно место, в котором ответственность за плохое положение с учебниками по существу перекладывалась на ЦК. Выходило так, что плохие учебники потому не перерабатываются, что взят твердый курс на стабильный учебник».
«Я идиот, говорит КОЛЬЦОВ, днем сейчас пишу испанский дневник, а вечером к ночи в «Правде». Мне еще предлагали в ЦК работать в Союзе писателей, но дураков нет, там себе голову сломишь, лучше уж в «Правде» – здесь поспокойнее».
В связи с указом о награждении папанинцев один работник информационного отдела «Правды» предложил дать статью ОСТАЛЬЦЕВА о том, как папанинцы были сняты со льдины. Отклонив это предложение, КОЛЬЦОВ со злобной иронией бросил:
«О папанинцах уже все сказано, только славная советская разведка, если бы этим делом занялась, открыла бы и здесь что-либо новое».
Иронизируя в связи с выборами в Верховный Совет СССР, КОЛЬЦОВ говорил:
«Очевидно, народные массы КОЛЬЦОВА не знают и потому его не послали в Верховный Совет. Ведь у нас выбирал сам народ и выбирал тех, кого он знает».