Иосиф Сталин. Гибель богов
Шрифт:
«Ко всем евреям Советского Союза!
Дорогие братья и сестры, евреи и еврейки. Мы, работники науки и техники, деятели литературы и искусства, евреи по национальности, в этот тяжелый час обращаемся к вам. Недавно органы государственной безопасности разоблачили группу врачей-вредителей, шпионов и изменников, оказавшихся на службе у американской и английской разведок, на службе сионизма в лице подрывной организации «Джойнт». К сожалению, зловещая тень убийц в белых халатах легла на все еврейское население СССР. Позор обрушился на головы евреев Советского Союза. Среди великого русского народа преступные действия банды убийц вызывают особое негодование. Ведь именно русские люди
И дальше – то, ради чего писалось письмо:
«Вот почему мы одобряем меры партии и правительства, направленные на освоение евреями пространств Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера. Лишь честным самоотверженным трудом мы, евреи, сможем доказать свою преданность Родине и великому и любимому И.В. Сталину восстановить доброе имя евреев в глазах всего советского народа».
– В последнем варианте, – сказал сотрудник, – заменили «пространства Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера» на «просторы Восточной Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера»… Чтобы придать ощущение романтики. И также заменили «великому и любимому И.В. Сталину» на «великому и любимому товарищу Сталину». Как бы – «товарищу евреев», которые поедут своим трудом заглаживать народный грех.
– Неужели, к примеру, Гроссман подпишет этот чудовищный текст: евреи требуют наказать евреев?!
(Гроссман был тогда, пожалуй, единственным писателем, которого я уважал. Этот безумец написал правдивую, то есть страшную книгу о войне, естественно, осужденную и заклейменную.)
– Думаю, подпишет. Достаточно будет намекнуть, что тогда напечатают его новый роман! Он же ненормальный, как все настоящие писатели. Гроссман час назад по дороге к нам заехал в редакцию «Нового мира». Скандалил с редактором журнала Твардовским – требовал печатать. Тот ему сказал: «Ты с ума не сошел? Ты что, не понимаешь, не видишь, что происходит вокруг?!» Гроссман ему: «Трус! Я ухожу, и ноги моей у тебя больше не будет!» Твардовский кричал ему вслед: «Иди, иди, сумасшедший! Там, куда ты сейчас пойдешь… там тебе все объяснят! Там ты узнаешь, в чем дело!»
(Каков мой сотрудник! Поразительно эффективно работали тогда осведомители! Как современное телевидение. Будто в прямом эфире: человек только сказал, и уже передали, куда надо.)
Я остановил машину у нового дома напротив Московского совета. Здесь жил Эренбург.
Мой сотрудник отправился «уговаривать», а я вышел из машины прогуляться, прийти в себя после новостей.
Сел в скверике рядом с Институтом Маркса–Энгельса–Ленина–Сталина, напротив гигантского памятника Юрию Долгорукому на коне.
Памятник сделали слишком реалистичным. И когда светили прожектора, тень громадного конского члена на здании становилась антисоветской. Коба приказал оскопить жеребца.
Вечером позвонил сотрудник: Гроссман письмо подписал!
А Эренбург по-прежнему ждал приказаний от Кобы.
Но уже вскоре по Москве начал ходить текст нового, совершенно иного коллективного письма евреев.
На Лубянке говорили, что то, первое письмо, которое я читал, приказано уничтожить, и в «Правде» организуют подписи под новым текстом. Именно он вскоре появится в главной газете страны.
Я
– Мы уже собрали подписи под тем письмом, когда позвонили: то письмо немедленно уничтожить. Нам прислали другое.
И он мне его показал…
Я читал и слышал речь моего друга, его голос, его любимые обороты: «кто не знает…», «разве не факт, что…».
«Кто не знает, что в действительности именно США являются каторгой для еврейских трудящихся, угнетаемой самой мощной машиной капиталистической эксплуатации? Кто не знает, что оголтелый антисемитизм, разнузданный расизм составляют отличительную черту фашистских клик, повсеместно поддерживаемых империалистами США?
Разве не факт, что в Израиле кучка богачей пользуется всеми благами жизни, в то время как подавляющее большинство евреев и арабского населения влачат полунищенское существование?»
И никакого переселения евреев! Наоборот!
Тотчас после того, как оттуда прислали новый текст, сам Коба позвонил в «Правду» и накричал на редактора:
– Кто придумал выслать целый народ, потому что группа выродков в белых халатах творила свои кровавые дела? Кто посмел развязать кампанию антисемитизма?! Кто придумал уничтожить престиж страны Советов, оттолкнуть наших друзей? Развалить нашу общность – великий советский народ?! Почему забыли то, что говорил товарищ Сталин? В тридцать шестом году товарищ Сталин сказал в своем интервью иностранным журналистам: «Антисемитизм является пережитком каннибализма… активные антисемиты в СССР караются у нас смертной казнью». Наше правосудие напомнит всем, кто это забыл!
С каким восторгом я слушал все эти казенные фразы. Сомнений не было: Коба неожиданно решил повернуть, как обычно – на сто восемьдесят градусов. Я не хотел думать – зачем? Главное: высылки евреев не будет!
Вернулся с работы за полночь. Жена лежала в кровати. В последнее время она перестала спать. Когда я все рассказал, она заплакала. Плакала и шептала:
– Боже мой! Я уже с вами простилась навсегда. Я ведь в третий раз не выдержу.
Как мало (точнее, много) нужно людям для счастья: знать, что тебя не уничтожат!
Да, я посмел быть счастливым. Посмел забыть, что мой великий друг обычно разыгрывает очень длинные шахматные партии.
8 февраля знакомый следователь на Лубянке рассказал мне в столовой, что во всех строительных организациях в конце февраля будут реквизированы до 6 марта грузовики. Что формируется множество эшелонов на железной дороге…
– Видимо, это будет пятого, – прошептал он.
Я промолчал. Я знал, что это не так, что ожидается новое письмо евреев в «Правде».
Но никак не мог понять, зачем он рискует головой, рассказывая мне все это.
Но 9 февраля днем я услышал: в нашем посольстве в Тель-Авиве час назад взорвана бомба, есть раненые, и мы разрываем отношения c Израилем!
Я вспомнил Германию ноября тридцать восьмого года. Тогда тоже произошел инцидент – в посольстве (Германии во Франции) семнадцатилетний еврей-эмигрант застрелил третьего секретаря посольства.
Тотчас после этого Гитлер провел знаменитую «Неделю битых стекол». По-моему, я уже писал, как жгли синагоги, разрушали еврейские магазины, евреи навсегда изгонялись из экономики, у них конфисковывали имущество, их переселяли в гетто или в концлагеря…