Ирландская принцесса
Шрифт:
Я никогда раньше не делала таких фотографий, признаюсь, прежде чем отправить их, прикусывая губу и гадая, найдет ли он это сексуальным. Я всегда считала, что моя грудь немного посредственная, недостаточно маленькая для мужчин, которым нравятся миниатюрные женщины с маленькой грудью, но и не большая тоже. Они насыщенные и задорные, но мне всегда было интересно, не находятся ли они в каком-то странном промежуточном положении, где никто не был бы особенно взволнован, увидев их.
Господи, Сирша, у тебя самые шикарные сиськи. Позволишь платью упасть?
Что
Продолжать в любом случае плохая идея, но я не хочу останавливаться. Я слишком навеселе и возбуждена, мои бедра плотно сжаты там, где мои мягкие кружевные трусики влажно прилипли, сердце бешено колотится в груди, и больше всего на свете я не хочу, чтобы это заканчивалось. Это лучше, чем любое шоу стриптизеров или приватный танец.
Вместо этого я требую показать мне еще немного, и фотография появляется почти мгновенно, как будто он уже сделал ее, зная, что я попрошу.
Его джинсы спущены ниже по бедрам, черные боксеры прикрывают только головку члена, остальная часть впечатляюще толстого ствола обнажена для меня, за исключением того места, где его пальцы прикрывают чуть выше головки, как будто для того, чтобы она не вырвалась и не обнажила его полностью. Я вижу и все остальное: глубокие выпуклости мышц на его бедрах, темные волосы, спускающиеся к темной подстриженной поросли у основания его члена, ребристые выпуклости пресса, поднимающиеся к груди. Сразу после этого появляется другой, почти такой же снимок, но теперь он без рубашки, и на фотографии видны его полные губы и острый подбородок, а грудь полностью обнажена, чтобы я могла ее видеть.
Что ж, теперь я топлес, девочка.;)
Чувство, пронизывающее меня, пугает и возбуждает одновременно. Я знаю, что переступаю черту, но альтернатива остановиться, а я слишком наслаждаюсь всем этим. Поэтому, прежде чем я успею передумать, я снимаю платье и делаю снимок.
Я выгляжу на нем сексуально. Я не могу этого отрицать, хотя меня трясет от мысли отправить это. Моя спина выгнута, грудь выпячена, ярко-розовая ткань платья облегает талию, а мои рыжие волосы разметались повсюду. Хотела бы я, чтобы Коннор мог видеть меня такой. Мысль настолько ясна, настолько поразительна, что у меня болит в груди за секунду до того, как я ее отправлю. Я чувствую себя почти виноватой, потому что знаю, что использую Найла. Мое желание к нему такое же искреннее, как и его ко мне, но он хочет меня, и только меня. Если бы я думала, что есть шанс, что я смогу заполучить Коннора полностью, во всех отношениях, я бы не задумываясь отказалась от Найла, если бы это означало, что я могла бы полностью быть с Коннором.
Я немного отступаю, когда эта правда поражает меня прямо в живот, лишая немного удовольствия от того, что я делаю. Это отрезвляющая мысль, которой почти достаточно, чтобы заставить меня прекратить все это. Единственная причина, по которой я этого не делаю, это бунтарство, потому что, если Коннор собирается лишить меня шанса на страстный брак, будь я проклята, если он собирается разрушить и это тоже.
Пока я жду ответа Найла, я натягиваю платье обратно и на цыпочках выхожу из ванной, чтобы взять свой бокал и остатки одной из бутылок шампанского. Я знаю, что рискую быть застигнутой за разговором… Мэгги, в частности, сразу бы поняла, что что-то происходит, но я хочу выпить.
Через несколько секунд приходит сообщение от Найла, и я быстро укладываюсь обратно на плитку с подогревом в ванной, запираю дверь и наливаю стакан, нажимая кнопку "Сообщение".
Черт возьми, Сирша.
А затем, секундой позже.
Я не знаю, должен ли я говорить тебе это, но если ты не заметила раньше, то я становлюсь твердым как камень от мыслей о тебе. И я не могу оторвать от себя руки, увидев это.
Прежде чем я успеваю ответить, приходит третье сообщение.
Черт возьми, девочка, я хочу, чтобы мои руки касались тебя, а не моего собственного члена.
О боже. Я чувствую прилив тепла, возбуждение разливается между моих бедер, когда я закусываю губу, чтобы не застонать, немного ерзаю на плитке, снова перечитывая его сообщения. Мое сердце бьется так сильно, что причиняет боль, и я никогда в жизни так сильно не желала телепортироваться обратно к садовой стене, где он поцеловал меня, или в клуб, куда Коннор заставил меня прийти, или в лифт, или в любое другое место, где кто-то из них прикасался ко мне…
Мой телефон снова пищит.
Девочка? Сирша? Извини, если я не в тему…
Нет, я быстро набираю ответ. Я просто…это застало меня врасплох, как ты трогаешь себя, думаешь обо мне. Смотришь на меня.
Ответ быстрый и по существу.
Девочка, если бы у меня было по пять центов за каждый раз, когда я годами поглаживал свой член, думая о тебе, я был бы богатым человеком.
Мои пальцы нависают над экраном. У меня возникает внезапное желание рассказать ему о прошлой ночи, и я хватаю свой бокал шампанского, осушая его, прежде чем начать печатать.
Я трогала себя после нашей маленькой встречи прошлой ночью. В своей комнате, прислонившись к двери. Я кончила так сильно, что чуть не упала. Это было так приятно.
Порыв признать это почти так же хорош, как удовольствие от самого акта, трепет от представления, как Найл читает эти слова, стонет, сжимает свой член в кулаке, представляя, как я поглаживаю свой собственный клитор.
Я не знаю, возбуждаться ли мне от мысли, что я так сильно возбудил тебя, девочка, или сожалеть, что не мои пальцы и язык подарили тебе тот оргазм.
Ты бы использовал свой язык? Скажи мне, как? Безрассудно набираю я в ответ, наливая еще шампанского.
Пришли мне фотографию того, где сейчас находятся твои пальцы.
Еще один шаг. Еще одна строка. Я не собираюсь отправлять ему фотографию своей голой киски, но, слегка поерзав, мне удается задрать обтягивающую юбку, просунуть пальцы под лавандовое кружево трусиков и наклонить камеру так, чтобы он мог видеть, ткань чуть сдвинута в сторону, чтобы он мог увидеть намек на гладкую обнаженную плоть. Я задыхаюсь, когда мои пальцы касаются моего клитора, горячего, скользкого и пульсирующего, и это все, что я могу сделать, чтобы не продолжать, вместо того чтобы отправить текст.