Ирландский обет

Джеймс М. Р.

Но я не та, кто сможет его исцелить.

— Ты их отпускаешь.

Это утверждение, а не вопрос, произнесенный голосом Иветт. Никто из нас не слышал, как она вошла, слишком захваченные возникшим напряжением, но теперь мы с Лиамом поворачиваемся к ней, все еще держась за руки.

— Уйди с дороги, — резко говорю я ей. Она стоит перед дверью, загораживая мне путь.

— Ты хочешь, чтобы я убила их обоих, Александр? — Рука Иветт дергается к задней части ее капри в обтяжку, под блейзером, и в этот момент я понимаю, что она вооружена. Не знаю, почему я удивлена.

— Остановись, Иветт. — Голос Александра звучит мертво,

безэмоционально. — Дай им пройти.

— Но… — Ее глаза расширяются. — Нет! Ты сказал, что собираешься оставить ее, заставить ее заплатить за то, что она ушла от тебя, что ты заставишь его заплатить за то, что он сделал со мной…

— Позволь им пройти, — повторяет Александр. — Не заставляй меня повторять это снова, Иветт, или ты встанешь на колени, и тебе это не понравится.

Ее лицо бледнеет, но она отходит в сторону. Рука Лиама крепче сжимает мою, и он делает шаг вперед, очевидно, пытаясь вывести нас обоих из комнаты как можно быстрее, пока Александр не передумал. И я не могу с этим не согласиться.

Даже когда мы оказываемся в лифте, я не чувствую, что могу дышать. Если честно, я не уверена, смогу ли я когда-нибудь снова полностью расслабиться.

***

Наша поездка домой прошла спокойно. Но в тот момент, когда мы оказываемся внутри пентхауса, Лиам закрывает входную дверь и запирает ее, его руки на моей талии, когда он хватает меня и поворачивает, прижимая к двери так яростно, что у меня перехватывает дыхание. Когда его рот обрушивается на мой, это забирает все до последнего вздоха из моих легких.

Руки Лиама зарываются в мои волосы, притягивая мои губы к своим, пока он целует меня, как изголодавшийся мужчина. Его бедра прижимаются к моим, его член тверд и пульсирует напротив меня, и я задыхаюсь от удовольствия, его язык проникает в мой рот, пробуя меня на вкус, пожирая меня, а его руки обхватывают мое лицо, скользят к груди, по ребрам и талии, как будто он не может насытиться мной.

— Я должен заставить тебя кончить, — выдыхает он. — Я, блядь, должен почувствовать, как ты кончаешь, Ана, боже… — Его руки на поясе штанов для йоги, которые до сих пор на мне, стаскивают их с моих бедер вместе с трусиками, спускают их до середины бедер, так что я не могу раздвинуть ноги больше, чем на несколько дюймов, но Лиаму, кажется, все равно. Он все еще целует меня, его язык у меня во рту, посасывает мою нижнюю губу, его зубы задевают край, когда его пальцы проникают мне между ног, проскальзывая между моих складочек и мгновенно проникая в меня. — Боже, ты насквозь промокла, — стонет он, его пальцы сильно входят в меня, большой палец находит мой клитор и катается по нему, надавливая, потирая, пока я не начинаю стонать ему в рот. — Кончай на меня, Ана, кончай так сильно, как только можешь, мне нужно почувствовать эту киску вокруг своих пальцев, пожалуйста, кончай на меня, черт возьми…

Это захлестывает меня так сильно и быстро, что у меня перехватывает дыхание. Я никогда в жизни не испытывала такого быстрого оргазма. Рот Лиама безжалостен на моем, его пальцы трахают меня так сильно, как никогда не трахал его член, изгибаясь и надавливая на это чувствительное местечко, потирая, его большой палец обводит скользкий бугорок моего клитора, и он стонет мне в рот, когда я крепко сжимаюсь вокруг него, моя киска сжимает его пальцы мертвой хваткой. Его другая рука сжимает мою рубашку в кулак, тянет ее вверх, пока я не начинаю думать, что он действительно собирается ее порвать. Однако он прерывает поцелуй, стаскивая ее через мою голову, все еще погружая пальцы в меня.

— Недостаточно, — стонет он мне в рот. — Никогда не будет достаточно…

На долю секунды мне кажется, что он собирается трахнуть меня прямо там, у двери, но вместо этого он вытаскивает свои пальцы из моей киски, подхватывает меня на руки и переносит на несколько ярдов к дивану в гостиной, прежде чем усадить меня вертикально, опустившись передо мной на колени на деревянный пол.

Его руки скользят под мой спортивный бюстгальтер, стаскивая его, его большие пальцы касаются моих сосков и заставляют меня стонать, когда он стягивает его через мою голову и отбрасывает в сторону.

— Я должен попробовать тебя на вкус, — стонет Лиам, его руки ложатся на внутреннюю поверхность моих бедер, разводя мои ноги так широко, что я почти сажусь на шпагат, пока он смотрит на мою киску, открывающуюся перед его глазами, как влажный, набухший персик, мой клитор пульсирует, когда он смотрит, как я раскрываюсь для него.

— У тебя самая красивая гребаная киска, — бормочет Лиам, протягивая руку между моих бедер, чтобы провести большим пальцем от моего входа вверх по моей щели, на мгновение погружаясь внутрь, прежде чем полностью добраться до моего клитора и обводить его. — И я буду есть ее до тех пор, пока ты не закричишь, Ана.

А затем он наклоняется вперед, его голова опускается между моих бедер.

Я громко ахаю, когда его горячий язык пробегает по моим складочкам, впитывая возбуждение, стекающее с моего входа, прежде чем он скользит им вверх к моему клитору. Его руки крепко держат меня раскрытой, пока он пожирает мою киску, мой и без того сверхчувствительный клитор пульсирует под натиском его языка. Это так приятно. Я не уверена, что когда-либо чувствовала себя так хорошо, с Лиамом, когда он опускался на меня, кроме его члена внутри меня. Я уже вцепляюсь в края дивана, тяжело дыша, когда его язык обводит мой клитор, обхватывает его, всасывает в рот, и я знаю, что он заставит меня кончить так же сильно, как в первый раз, когда он сжимает мои бедра, прижимаясь ртом так плотно к моей киске, как только может, и стонет, вибрации пробегают по моей набухшей плоти и заставляют меня переваливаться через край.

— Лиам! — Я громко выкрикиваю его имя, одной рукой зарываясь в его волосы, когда мои бедра дергаются вверх, прижимаясь к его лицу, моя голова запрокидывается, и я задыхаюсь. Я чувствую, что не могу дышать, не могу думать, не могу делать ничего, кроме как задыхаться и извиваться рядом с ним, пока он продолжает двигаться, одна рука скользит у меня между ног, а два пальца проникают в меня, чтобы продлить оргазм, сохранить его, пока я содрогаюсь и терзаюсь о его рот, жестко кончая на его язык.

Кажется, что это длится вечно. Он не выходит глотнуть воздуха, пока я не обмякаю на диване. Я ошеломленно наблюдаю, как он вытаскивает из меня свои пальцы, лениво облизывая их дочиста, как гребаный домашний кот, и смотрит на меня.

— Ты восхитительна, Ана, — бормочет он. — И я буду заставлять тебя кончать так каждый день до конца твоей жизни, если ты захочешь, если останешься со мной. — Он скользит на диван рядом со мной, притягивая мое обнаженное тело к себе на колени, прижимаясь губами к моим волосам. — Просто останься со мной, — шепчет он.