Ирландский обет
Шрифт:
— Я чертовски люблю тебя, Ана, — шепчет он. — Я люблю заниматься с тобой любовью, лизать твою сладкую киску, трахать тебя жестко и медленно, трахать твой рот, киску и задницу, каждый дюйм тебя. Ты совершенна для меня, вся блядь моя…
Затем Лиам выходит из меня, и я протестующе стону, но он уже поднимает меня, усаживает верхом на себя и откидывается на спинку дивана.
— Оседлай меня, Ана, — стонет он. — Я хочу смотреть, как ты кончаешь на мой член… — он стонет, когда я обхватываю рукой его ствол, направляя его между своих бедер, и снова опускаюсь на него. — Боже, это так чертовски хорошо…
Я никогда раньше не была верхом на нем.
— Ты такой красивый, —
— Да, — рычит он, звук отдается эхом в его груди. — Кончай, моя хорошая девочка, да…
Я откидываю голову назад, выгибаюсь и прижимаюсь к нему, когда у меня начинаются спазмы, вращая бедрами так, что я могу чувствовать, как он трется о каждое чувствительное местечко внутри меня. Я чувствую себя невероятно, оргазм накатывает на меня волнами, когда я раскачиваюсь на нем, и я чувствую, как он хватает меня за бедра, прижимая меня еще крепче, когда он входит в меня. Я открываю глаза как раз в тот момент, когда слышу его стон, как раз вовремя, чтобы увидеть вспышку чистого экстаза на его лице, когда его член начинает пульсировать, снова наполняя меня своей спермой, пока я верхом. Солнце отражается от золотого ободка на моем пальце, когда я провожу пальцами по его груди, задыхаясь от удовольствия, наблюдая за ним. В этот момент я думаю, что хотела бы, чтобы мы могли остаться здесь навсегда, занимаясь только этим, и чтобы никто больше не вмешивался.
Потом мы ненадолго засыпаем, греясь на солнышке, как домашние кошки, голышом в гостиной. Когда я наконец просыпаюсь, то слышу, как Лиам идет по крыше с подносом с едой в руках и халатом, перекинутым через руку, одетый только в плавки. Он выглядит великолепно, с обнаженной грудью, с блестящими на солнце волосами.
— Я принес нам немного еды, — говорит он с усмешкой. — И немного воды, — добавляет он, вручая мне мой атласный халат с короткими рукавами. Я пожимаю плечами и поджимаю под себя ноги, пока Лиам ставит поднос. Тут есть фрукты, крекеры, прошутто и сыр, и я тянусь за кусочком сыра и стаканом воды, который он протягивает мне.
— Что происходит? — Нервно спрашиваю я, пока мы едим, глядя на него. — Когда ты расскажешь Королям? Они просто примут это, вот так?
Лиам делает паузу.
— Я не знаю, — признается он. — Это будет неприятно, я знаю это, я нарушил клятву, данную перед Богом и другим королем, чтобы сдержать свою перед тобой. Насколько я понимаю, самый важную из всех, — добавляет он. — Будут последствия, но я готов заплатить за них.
— Какие последствия?
— Тебе не нужно беспокоиться об этом, Ана…
— Пожалуйста, расскажи мне. — Я поставила свой стакан, глядя на него. — Больше никаких секретов, помнишь?
Лиам вздыхает.
— Скорее всего, будет физическое наказание. Удары плетью за неуважение к О'Салливанам…
— Мы что блядь в средневековье?! — Я смотрю на него в полном ужасе. — Они не могут…
— Они могут, — уверяет меня Лиам. — Наши обычаи древние, как и наши наказания. Но Ана… — Он хватает меня за руки, пристально глядя в глаза. — Послушай меня. Это не имеет значения. Я бы принял любое наказание, чтобы быть с тобой, нарушил бы любую клятву, кроме той, которую я дал тебе сегодня вечером… тебе и нашему ребенку.
Он наклоняется вперед, нежно целуя меня.
— Со мной все будет в порядке, Ана. Я вернусь к тебе.
Я смотрю на него слезящимися глазами, сжимая его руки, когда страх холодными щупальцами обвивает мое сердце.
— Ты обещаешь?
— Да, — серьезно говорит Лиам. — Я всегда буду возвращаться к тебе, Ана. Это единственная клятва, которую я никогда не нарушу.
27
ЛИАМ
Я ожидал, что встреча королей будет неприятной, когда я ее созвал. Чего я не ожидал, так это увидеть там Луку и Виктора, которые ждали меня, когда я вошел в здание, с мрачными лицами.
— Что вы здесь делаете? — Не слишком любезно спрашиваю я, когда замечаю их. — Это вас не касается…
— О, но это так, — уверяет меня Виктор, его голос немногословен. — Если ты сделал то, что, как я слышал, ты сделал, и намерен сказать то, что, я думаю, ты собираешься сказать, это меня очень беспокоит. Выражение его лица холоднее, чем я видел за очень долгое время, и это вызывает тревогу в моей голове. — Но мы узнаем достаточно скоро, — добавляет Виктор, протискиваясь мимо меня, чтобы войти в комнату, где встречаются Короли, Левин рядом с ним.
— О чем, черт возьми, ты думал? — Шипит Лука, как только Виктор оказывается вне пределов слышимости. — Мы с Виктором предупреждали тебя…
— Если ты имеешь в виду мою женитьбу на Ане…
— Конечно, это то, что я имею в виду. — Лука сердито смотрит на меня. — София рассказала мне об этом. Мы предупреждали тебя не делать этого, Лиам, будут последствия…
— У нас союз, — напоминаю я ему. — Это не демократия…
— Короли, черт возьми, ненамного ближе к демократии, чем мафия или Братва, — огрызается Лука. — И союз был заключен с королями, а не с тобой лично. Если ты не можешь сделать то, что нужно, чтобы руководить ими, это сделает кто-то другой.
— Что, черт возьми, это должно значить? — Рычу я, но Лука уже уходит вместе со своим младшим боссом, Алессио. Я остаюсь там, где стою, мой гнев растет с каждой секундой, когда я слышу знакомый женский голос позади себя.
— Судя по тому, что говорит мой отец, сегодня у тебя будет не самый удачный день, Лиам.
Я оборачиваюсь и вижу Сиршу, стоящую там, ее рыжеватые волосы свободно падают на плечи, наполовину собранные спереди. Она выглядит так, словно оделась на похороны: широкие черные брюки, черные туфли на каблуках и черная шифоновая рубашка без рукавов, застегивающаяся спереди на пуговицы, в ушах изумрудные заклепки. Она прекрасна, как всегда, но выглядит грустной, ее глаза едва встречаются с моими. Я опускаю взгляд и вижу, что кольца больше нет на ее пальце, как я и ожидал.
— Твоему отцу следовало бы больше беспокоиться о себе, — коротко говорю я. — Мне жаль, Сирша, за то, что произошло. Я…
— Нет. — Она резко обрывает меня. — Это ты пожалеешь, Лиам. — Сирша прикусывает нижнюю губу, глядя на меня снизу вверх. — Тебе следовало жениться на мне, — тихо говорит она, а затем тоже протискивается мимо меня, следуя за остальными в конференц-зал, когда они начинают прибывать.
Настроение в зале становится очень мрачным, когда я занимаю свое место во главе стола, Найл, как всегда, слева от меня. Другие Короли выглядят встревоженными присутствием Луки и Виктора, за исключением Грэма, который выглядит только рассерженным. Он смотрит на меня с мрачным выражением лица и садится в конце стола вместо своего обычного места по правую руку от меня, что является четким сигналом для стола. Он в буквальном смысле стоит лицом к лицу со мной, а Сирша стоит прямо за ним с обиженным выражением лица.