Исцеление для неисцелимых: Эпистолярный диалог Льва Шестова и Макса Эйтингона
Шрифт:
Одновременно с книгоиздательским Шор, невзирая на ожидаемые и неожиданные трудности и препятствия, продвигал свое предложение о новом посещении Шестовым Палестины. У самого приглашаемого, смотревшего на это предложение с объяснимой долей скепсиса, сама мысль еще раз побывать в Святой земле вызывала тем не менее прилив законного энтузиазма. Впрочем, он по-прежнему не скрывал озабоченности финансовой стороной предстоящего путешествия и в открытке, отправленной Шору за несколько дней до Нового года, 28 декабря 1936 г., вновь излагал свои просьбы и пожелания:
Дорогой Евсей Давидович!
Чтоб не откладывать – пишу открытку. Очень Вам благодарен за Ваши хлопоты. Бог даст придется еще раз побывать в Палестине. Вероятно, Елиз<авета> Исаак<овна> уже получила мое письмо и передала Вам, что я согласен на предложение Истадрута. Я отлично понимаю, что их дела не блестящи и Вам <sic> не толкаю быть им в тягость. Правда – при доп<лате?> в 30 ф<унтов> едва покроются расходы по путешествие <sic> – и придется отказаться опять от осмотра дальних далей Палестины. Но все же мне очень приятно будет вновь повидать Палестину, хотя бы и ту, что я уже видел, и вновь встретиться со всеми вами. Но вот вопрос. Может ли Ист<ад>р<ут> добыть мне визу – т. е. освободить меня от необходимости внести залог в 60 ф<унтов>. В прошлом году еще – и то с трудом – удалось устроить, что за меня залог внесли. Теперь – при настоящем кризисе – об этом не может быть речи. Я уже писал об этом сестре и Вам еще раз напоминаю. Нужно, чтоб Ист<ад>р<ут> поручился за меня и чтоб я здесь не должен был вносить залог – иначе я не смогу выехать. И нужно, чтоб это было сделано теперь же, безотлагательно – так как времени уже осталось немного – всего 2 месяца.
Приветствие от Dr. Bergman’a своевременно получил [106] и сейчас ему ответил.
Еще раз
Преданный Вам
Шестов
P.S. Ваше письмо от 14/XII, хотя и отправленное возд<ушной> почтой, пришло только сегодня, 28/XII.
106
Самуэль (Шмуэль) Хуго Бергман (1883–1975), философ, уроженец АвстроВенгерской империи, в 1920 г переселился в Эрец-Исраэль. Первый директор Еврейской национальной библиотеки в Иерусалиме (до 1935 г.); в 1935-38 гг. ректор Еврейского университета в Иерусалиме. Юбилейное приветствие, отправленное им в связи с 70-летием Шестова, приведено в кн. Барановой-Шестовой, II: 143. Само это приветствие инициировал Шор, который 11 февраля 1936 г. писал Бергману (в подлиннике по-немецки):
Дорогой г-н Бергман,
13-го февраля исполняется 70 лет еврейскому философу Льву Шестову.
В настоящее время он профессор Сорбоннского университета и живет в Париже. Его юбилей будет праздноваться в русских и французских философских кругах. Лев Шестов – мыслитель, который уже много лет с библейских позиций борется с ложной претенциозностью рационализма и идеализма. Его произведения были опубликованы на русском, немецком (Lambert Schneider), а также на французском языках.
Я пишу Вам об этом, дорогой г-н профессор, в надежде на то, что голос Иерусалимского университета также прозвучит на этом торжестве. Адрес юбиляра: L. Chestov. 19 rue Alfred Laurant. Boulogne-sur-Seine. Frankreich.
Весьма возможно, что Шестов весной будет в Палестине. Г-н д-р J. Sandbank, руководитель Waad L<e>tarbut, взял на себя инициативу по его приглашению.
Сердечный привет от моего отца и меня
Ваш
Приписка-постскриптум проясняет, что письмо Шестова было ответом на послание Шора от 14 декабря, которое он, по-видимому, датировал от руки (2-й, машинописный, экземпляр, сохранившийся в его архиве, не датирован). Шор писал ему:
Дорогой Лев Иса<а>кович
решение вопроса о Вашем вторичном приезде в Палестину связано, как это ни печально, с материальным вопросом. Истадрут очень пострадал во время беспорядков; сейчас положение рабочего населения как будто немного улучшается, но все же остается очень тяжелым, и это в первую очередь отражается на бюджете Культурного Отдела. К своему глубокому сожалению, Истадрут не может ассигновать на Ваш приезд сюда больше 30 (тридцати) фунтов; но 30 ф<унтов> он, несмотря на «беспокойство времени», дает, и значит, дело может разрешиться в положительном смысле, если Вы согласитесь принять во внимание условия, в кот<орых> находится в настоящее время страна, и найдете возможным приехать сюда на тех же условиях, что и в прошлом году. На этот раз все будет сделано заблаговременно, и я уверен, что Ваши лекции в Ерусалиме, Тель-Авиве и Хайфе не только покроют эту сумму (30 ф<унтов>), но и, возможно, превысят ее. Конечно, все то, что Истадрут получит сверх 30 ф<унтов>, будет передано в Ваше распоряжение.
Ректор университета, профессор Бергман, просил Вам передать свое сожаление в том, что он не мог быть весною на Вашем докладе в Ерусалиме и не мог из-за начавшихся беспорядков пригласить Вас в университет, где он предполагал устроить заседание в Вашу честь. Университет сам никого не приглашает, так как у него на это нет средств. Но если Вы будете здесь, то он, конечно, надеется приветствовать Вас в университете и будет Вам очень признателен, если Вы прочтете в университете философский доклад. Между прочим, Бергман утверждает, что им было послано Вам от имени университета приветствие к юбилею.
Вообще я думаю, что труден был первый шаг и что во второй раз все вопросы разрешатся гораздо легче, чем весною этого года.
Должен ли я прибавить, что все Ваши слушатели с нетерпением ожидают Вашего возвращения и что Ваше слово на этот раз будет иметь еще больший отклик, чем тогда? Я не говорю уже о тех, для которых Ваш приезд будет философским праздником и к которым я причисляю и себя самого.
Итак, дорогой Лев Иса<а>кович, дайте скорее Ваше согласие, чтобы мы могли принять все меры к наилучшей подготовке Вашего второго приезда в Палестину.
Шлю Вам наши самые сердечные приветы
Слова Шора вовсе не были голой патетикой, однако реальных результатов его усилия, к сожалению, не принесли. Баранова-Шестова пишет, что
в 1936 г. или в начале 1937 австрийское издательство Шмидт-Денглер, близкое к кругу поэта Стефана Георге, обратилось к Шестову, возможно, по совету его немецкого переводчика Ганса Руофа, с просьбой о предоставлении ему права на публикацию книги Шестова по-немецки. Шестов дал издательству свою книгу Афины и Иерусалим (II: 164-65).
Сообщая Шору 12 января 1937 г. эту новость, Шестов не мог сдержать своего радостного изумления перед тем, какого издателя послала ему судьба:
Сейчас я получил от Verlag Schmidt-Dengler в Граце очень интересное предложение об издании по-немецки моих книг, – писал он. – Интересное вдвойне – так как в первый раз мне попадается издатель, который интересуется идейно моими книгами. Он сам знает, что на широкий сбыт при нынешних обстоятельствах нельзя рассчитывать, но его занимает не сбыт <.. >
Шестов, разумеется, не колебался в том, давать или нет принципиальное согласие на это предложение, но в связи с предпринимаемыми Шором усилиями заинтересовать его книгами кого-либо из немецкоязычных издателей испрашивал у своего корреспондента совета:
Вопрос теперь в том, какую из моих книг предложить ему? Конечно, лучше всего было бы предложить Киргегарда. Но Вы ведете сейчас переговоры с другими издательствами – и я не знаю, в каком положении эти переговоры. Судя по тому, что от Вас нет никаких вестей – они, должно быть, подвигаются туго. Поэтому я решил условно, в числе других моих работ, предложить ему и Киргегарда. Вас же я попрошу немедленно ответить мне по воздушной почте, чтоб мне не задерживать переговоры. Я, правда, не знаю, что это за издательство – но все же, возможно, что оно надежное. Его комиссионеры в Лейпциге – Брокгаиз <sic> и в Вене
Hair. Он пишет тоже, что мой прежний переводчик Ruoff [107] предложил свои услуги по переводу. Может быть, если он решится издать сразу две книги – одну возьмете Вы, другую отдадим Руофу. Но – все это в будущем.
Мое предыдущее письмо Вы, конечно, получили и знаете, что я согласен приехать в Палестину при гонораре в 30 ф<унтов>. Напомню Вам только, что уже середина января и что если Ист<ад>р<ут> хочет, чтоб поездка состоялась, то нужно очень торопиться с визой: я не могу внести 6,000 фр<анков> залогу, и нужно похлопотать, чтоб меня от залога освободили. И. затем, мне нужно иметь ответ поскорей, чтоб успеть подготовиться. Всего Вам доброго. Привет Вашему батюшке и всей Вашей семье.
Ваш Шестов
107
См. прим. 2 к письму 40, от 4 июня 1927 г.
Скорый ответ у Шора, однако, не получился: его письмо датировано 7 февраля 1937 г. В нем он писал о том, как наступившие в Германии смутные времена нацистского «нового порядка» фактически уничтожили почти достигнутое соглашение с издателем Ламбертом Шнейдером:
Дорогой Лев Иса<а>кович,
сердечно благодарю Вас за Ваше письмо от 12 января. Мои переговоры с Ламбертом Шнейдером должны были привести к положительному результату; дело было уже настолько налажено, что я по его просьбе послал ему несколько отрывков из Вашей книги на немецком языке, которые я для этого перевел; в конце января я ожидал получить от него проект договора, но вместо этого неожиданно пришло сообщение прямо-таки сенсационного характера: согласно последним распоряжениям немецких властей по делам печати, Шнейдер как христианский издатель не имеет права издавать еврейского автора, издательство же Шокена как еврейское издательство не имеет права издавать произведения еврейских авторов, посвященные христианским мыслителям; другими словами, Шнейдер не может издать Вашу книгу, Шокен же не может издать Вашу книгу о Киркегаарде! Шнейдер выражает свое глубокое сожаление, что ему приходится отказываться от издания Вашей книги, и пишет, что только швейцарское или австрийское издательство могут ее издать. В связи с этим предложение Шмидта-Денглера представляется мне благоприятным. Я очень признателен Вам, что Вы резервировали для меня перевод Киркегаарда и экз<истенциальной> философии, и буду очень рад, если возможно будет в скором времени договориться с этим издательством и заключить с ним договор.
Все вопросы, связанные с Вашим приездом в Палестину, должны решиться в ближайшие дни. Все зависит главным образом от внутреннего политического положения. Я знаю, что Вам необходимо как можно скорее знать окончательный результат всех хлопот, и настаиваю поэтому на скорейшем выяснении этого результата. Надеюсь, что в течение этой недели я получу окончательную справку от соответствующих органов и сумею Вам дать точное сообщение о положении дела. Весь вопрос в том, насколько реальна опасность повторения беспорядков. Если бы это было так, то нам пришлось бы просить переложить Ваш приезд на осень: во время сбора апельсинов все беспорядки затихают и можно спокойно предаваться культурной работе. Порою, действительно, кажется, что весь мир понемногу сходит с ума и что духовная работа уходит все глубже в катакомбы. Я все же надеюсь, что нам удастся осуществить Ваш приезд и Ваше пребывание здесь этой весной. Было бы бесконечно печально, если пришлось бы отложить свидание с Вами на осень.
Пользуюсь случаем, чтобы от нас всех поздравить Вас с днем Вашего рождения и пожелать Вам еще много лет продолжать Вашу творческую работу.
С сердечным приветом и с искренним уважением
Долгожданное письмо Шора – в той части, где речь шла о книгоиздании, – снимало волновавшую Шестова неопределенность и полностью проясняло ситуацию: все варианты пристроить его книги у немцев отпали сами собой, и поэтому Schmidt-Dengler Verlag оставался единственным и безальтернативным. Не мешкая, он 12 февраля отправил Шору письмо следующего содержания:
Дорогой Евсей Давидович!
Наконец, пришло Ваше письмо через месяц после отправки моего. Меня это очень смутило – в особенности в виду того, что дело было спешное. Мне пришлось, не дожидаясь Вашего ответа, подписать договор с Schmidt Dengler’ом, т. к. он очень торопил. Правда, я отдал ему Аф<ины> и Иер<усалим> окончательно, а Кирг<ергарда> условно. Но теперь, когда пришел ответ от Schneider’a – надо думать, что и Кирг<ергард> перейдет к нему. Не знаю, захочет ли он выпускать обе книги сразу (возможно, что захочет), но теперь, когда выясняется, что даже на обмен письмами уходит столько времени, у меня возникает вопрос, согласится ли, при таких условиях, S. Dengl<er> отдать Вам перевод. По подписанному договору, переводчик избирается по соглашению между автором и издателем. Если S. Dengl<er> решится выпустить Кирг<ергарда> – то, конечно, захочет, чтоб он вышел до лета. Но возможно ли это при том, что почта ходит так долго? И затем второе: нужно ему показать образец Вашего перевода. Вы писали мне, что послали Schnеider’у несколько глав, Вами переведенных. Надо думать, что он уже вернул их Вам или что Вы сохранили копии. Поэтому прошу Вас, не откладывая, переслать мне все, что у Вас переведено, с тем что я уже перешлю это S. Dengler’у. Я очень боюсь, что если он узнает, что Вы живете так далеко, он побоится, что из-за этого выйдет задержка. Но, может быть, если перевод Вам удался и он будет доволен (он сейчас как раз читает моего Кирг<ергарда> по-французски), дело как-нибудь уладится. Тут ведь еще и вопрос о корректуре – если и корр<ектуру> пересылать Вам – дело затянется на бесконечное время. Я сам не настолько знаю немецкий, чтоб взять на себя ответственность за корректора. Одна надежда, что если Ваш перевод понравится S. Dengler’у, он возьмет на себя корректуры. Поэтому очень прошу Вас поторопиться с высылкой переводных глав: иначе нельзя быть уверенным, что S. Dengler согласится доверить Вам перевод.
Что до моей поездки в Палестину, по всему видно, что весной она уже не состоится. Очень жаль и еще больше, конечно, жаль, что отношения с арабами не налаживаются. Но что же делать? Такое уже трудное время – всем приходится тяжело. Воображаю, какое у вас настроение в Палестине!
Всего Вам доброго. Привет Вашему батюшке и всем Вашим.
Ваш Шестов
В своем ответе Шестову от 4 марта Шор подтверждал его опасения о том, что поездка в Палестину в ближайшее время, скорей всего, не состоится: в стране снова начались арабские беспорядки, ставящие под угрозу культурную жизнь, да и просто спокойное существование людей:
Дорогой Лев Иса<а>кович,
сердечно благодарю Вас за Ваше письмо от 12 февраля. Вы совершенно правильно сделали, приняв приглашение от Радио [108] : за последнее время у нас снова начались волнения и вся культурная жизнь находится под сомнением. Будем надеяться, что к осени будущего года [109] , ко времени сбора апельсин, волнения снова улягутся и можно будет подготовить Ваши лекции в городах и в Эмеке [110] .
Мы все очень заинтересованы Вашими лекциями по Радио; будьте добры сообщите мне, когда Вы их будете читать и как Вы распределите на пять часов тематику Достоевского. Я хочу поместить в здешнюю прессу соответствующие сообщения.
Мне очень жаль, что мне не придется поработать над переводом Киркергаарда, в особенности потому, что это было бы постоянным поводом для более непосредственного общения с Вами. Если Денглер хочет выпустить Кир<кергаарда> весною, то, конечно, надо передать перевод переводчику, который находится в непосредственной близости к типографии и издательству. В этом случае я мог бы взять на себя вторую книгу. Если только, конечно, это не послужит помехою для всего дела. Посылать издателю образец моего перевода я не считаю нужным; с моими переводами он может ознакомиться по изданиям книг Бердяева (Вита Нова и Готтхельфферлаг), которые ему несомненно будут охотно предоставлены издателями. Впрочем, я думаю, что его требование присылки образцов моего перевода является лишь замаскированным нежеланием передавать эту работу мне, так как у него, по-видимому, есть свой переводчик. Вопрос о корректурах не составляет проблемы: я даю издательству манускрипт, написанный начисто на пишущей машинке – так что корректура текста больше не нужна; нужно лишь сверить набор с машинописью и устранить ошибки наборщика; эту работу издательство легко может поручить любому сотруднику.
Очень, очень сожалею, что Ваш приезд откладывается до осени, и надеюсь, что осенью ничто не помешает его осуществить.
Шлю Вам наши самые сердечные приветы искренне преданный Вам
108
Возможно, в предыдущее письмо Шестова была вложена копия письма-приглашения, полученного от парижского радио, по поводу чего Баранова-Шестова пишет:
В феврале 1937 г. Шестов получает письмо от Луи Гийо (Louis Guilloux) из французского министерства почт, в котором последний сообщает Шестову, что французское радио организует цикл лекций по русской литературе, начиная от Пушкина и кончая современными писателями, и что Достоевскому будет посвящено пять лекций. Он просит Шестова взять на себя лекции о Достоевском и выбор текстов Достоевского для чтения. Читать тексты будет Жак Копо (Jacques Copeau), который когда-то играл роль Ивана в театральной постановке по Братьям Карамазовым. <…> Радиолекции Шестова и чтение Копо были переданы 3, 10, 17, 24 апреля и 1 мая 1937 г. по парижскому радио (II: 167–68).
109
Шор, по-видимому, имел в виду Новый еврейский год, наступающий осенью.
110
Emek – долина (иврит); обычно, как и в данном случае, подразумевается Emek Izrael’ – долина на севере страны, лежащая перед Нижней Галилеей и протянувшаяся от Иордана до Средиземного моря.
Спустя без малого месяц, 2 апреля 1937 г. (дата указывается по почтовому штемпелю), Шестов отправил Шору carte postale:
Дорогой Евсей Давидович!
Уже недели три как получил письмо Ваше, все собираюсь ответить и все что-нибудь мешает. Решил хоть открытку написать.
Вы напрасно не прислали мне отрывок из перевода моего Кир<гергарда>! Это не издатель требовал. У меня с ним разговоров об издании Кир<гергарда> еще и не было. Это я сам хотел на случай, если бы начались переговоры (начнутся ли они – не знаю: издательство, видно, не располагает большими средствами), иметь возможность, во исполнении условий, сговариваясь с ним о переводчике, сослаться на имеющиеся у меня уже отрывки. Но не похоже, чтобы он скоро решился издать вторую книгу.
И теперь еще маленькое дело. Издатель голландского фил<ософского> журнала Синтез попросил меня дать статью ему о Бердяеве. Но т. к. сейчас у меня нет совсем свободного времени, то я, с одобрения самого Б<ердяева>, рекомендовал ему Вам <sic>. Вероятно, он сам напишет или написал Вам. Думаю, что хотя гонорар у них скромный, Вам это будет интересно. Вы можете статью написать по одной кн<иге> [111] . Всего Вам доброго. Привет всем Вашим и нашим.
Ваш Шестов
P.S. Что до лекций по радио (они происходят по субботам в 19 час<ов> после Radio-Paris) – то они вряд ли Вам будут интересны.
111
Статья Шора в журнале Synthese не появлялась, см. след. письмо. Более подробное изложение истории сотрудничества Бердяева и Шора см.: S.G. Reichelt. Nikolaj A. Berdjaev in Deutschland 1920–1950. Eine rezeptionshistorische Studie. Leipzig, 1999, ss. 125-27, 170-84.